Уилбур Смит - Охота за слоновой костью. Когда пируют львы. Голубой горизонт. Стервятники

Келли знала, что старый бамбути бежал так быстро, как только мог, проверяя и дразня ее, и она решила, что ни за что не отстанет. Она кричала ему в ответ, когда он спрашивал о чем-то, и пела песни лесу вместе с Сепу, и когда он внезапно выскочил на берег реки, она оказалась там почти одновременно с ним.

Сепу глядел на нее смеющимися глазами, прятавшимися в сетке глубоких морщин, и одобрительно кивал головой. Однако Келли одобрение старого Сепу интересовало сейчас меньше всего. Застыв на месте, она смотрела на реку.

Исток этого рукава Убомо находился высоко в Лунных горах под одним из ледников на высоте около четырех с половиной тысяч метров и на широте вечных снегов. Эта река пробивала себе путь, обрушиваясь водопадами в горах и образуя тихие озера под ними; ее питали проливные дожди, стекавшие потоками по горным склонам, над которыми осадков выпадало больше, чем где бы то ни было в горах Африки; она несла свои воды мимо безлесых болот и вересковых пустошей, сквозь леса, где рос древний гигантский папоротник, и внезапно скрывалась в густых зарослях бамбука, где обитали гориллы и винторогие антилопы. А потом, на протяжении еще трех километров, река петляла по извилистому руслу у подножия невысоких холмов и достигала наконец тропического леса, замедляя свое течение среди гигантских деревьев, многоярусная крона которых смыкалась над ней в поднебесной вышине.

Бамбути называли эту реку Тетва, потому что так назывался серебристый сом, который в изобилии в ней водился, и ловили его в песчаных заводях среди водорослей. Женщины бамбути сбрасывали свои набедренные повязки и, вооружившись сетками из плетеного камыша, берестой и корзинками для рыбы, шли ловить усатого сома. Окружив заводь, где пряталась эта неповоротливая рыбина, они начинали визжать от восторга, если им удавалось поймать скользкого, вырывавшегося из рук сома и вытащить его из искрящейся прозрачной воды.

Но так продолжалось до того момента, пока река не стала кровоточить. И сейчас Келли стояла, остолбенев от ужаса, открывшегося ее взору.

Лес подступал к самой воде, так что кроны деревьев по обоим берегам реки почти смыкались, а сквозь них голубели кусочки далекого безоблачного неба.

Вода в реке шириной метров в пятьдесят была красной, вернее даже темной, чуть коричневатой, как загустевшая кровь. Казалось, дотронься до этой кровавой воды, и она прилипнет к пальцам. Вода не только перестала искриться, но стала похожа на отработанное машинное масло и текла теперь устало и медленно, тяжело перекатывая свои темные волны.

Покрасневший прибрежный песок покрывал густой слой вязкой грязи. Раздутые трупы сомов валялись на красных берегах, выброшенные из отравленной воды. Пустые глазницы рыб таращились в небо, и нестерпимый смрад от разлагавшихся трупов висел в насыщенном влагой воздухе, скапливаясь под деревьями.

— Что произошло, Сепу? — прошептала Келли.

Но Сепу только пожал плечами, заворачивая горсть грубого черного табака в листок с дерева. Келли отправилась вниз по берегу, а Сепу тем временем раскурил свою примитивную сигару, достав уголек из мешочка, сделанного из толстых зеленых листьев, который он постоянно носил у себя на груди. Бамбути пускал облачка голубого дыма в небо, зажмурив глаза от удовольствия.

Едва Келли ступила на песчаную косу, как ноги ее почти по колено провалились в грязь. Захватив ладонью горсть глины, она растерла ее между пальцами. Глина оказалась скользкой и мягкой, как жир, и страшно пачкалась. Пальцы Келли мгновенно потемнели, словно она испачкалась бычьей кровью. Келли попыталась смыть ее, но жидкая глина растекалась по пальцам, и теперь руки Келли выглядели так, будто она только что прирезала кого-то, вся измазавшись в крови своей жертвы. Келли поднесла руки к носу: ничем, кроме обычной глины, они не пахли.

Вернувшись к Сепу, Келли обрушила на него целый шквал вопросов.

— Кто это сделал, мудрейший? Что случилось? Рассказывай!

Но Сепу попыхивал своей сигарой, покашливал, улыбался и избегал смотреть ей в глаза.

— Ну же, Сепу, рассказывай. Что случилось?

— Я не знаю, Кара-Ки.

— Как не знаешь? Ты поднимался вверх по течению?

Сепу внимательнейшим образом рассматривал горевший кончик сигары, как будто ничего более интересного он в своей жизни не видел.

— Почему ты не ходил туда, Сепу? — не отставала от него Келли.

— Я боялся, Кара-Ки, — пробормотал старик.

И Келли вдруг со всей очевидностью осознала, что все случившееся бамбути считали явлением сверхъестественным. Они не поднимались вверх по течению забитой глиной реки просто из страха, что увидят там нечто кошмарное.

— И сколько рек стало такими? — снова спросила женщина.

— Много-много, — тихо пробормотал Сепу, что означало больше четырех.

— Назови их, — потребовала Келли.

И он перечислил названия, среди которых были все, что она видела сама, и те, о которых она только слышала. Значит, страшная экологическая катастрофа затронула всю орошаемую притоками Убомо территорию. Это кошмарное событие не только грозило лишить бамбути их исконных охотничьих мест, но и касалось утраты огромных площадей тропического леса Африки.

— Мы должны подняться вверх по течению, — решительным тоном заявила Келли, и Сепу посмотрел на нее так, будто готов был расплакаться.

— Тебя ждут в Гондале, Кара-Ки, — пропищал он, однако у Келли хватило выдержки, чтобы не вступать с ним в спор, о чем в свое время ее предупреждали многие женщины бамбути, и в особенности старая, мудрая Памба.

Забросив рюкзак за плечи и как следует укрепив повязку на голове, Келли двинулась по берегу.

Пройдя около двухсот метров, Келли вдруг почувствовала, что настроение у нее падает. Перед ней расстилался совсем незнакомый лес, и было бы крайне неосторожно с ее стороны продолжать путь одной, без Сепу. Но она все-таки надеялась, что он идет следом.

И вскоре она услышала голос Сепу. Пигмей громко возмущался, грозился бросить ее одну посреди леса. Келли, облегченно вздохнув, лишь ускорила шаг.

Еще минут двадцать Сепу семенил сзади, бормоча, что сейчас непременно повернет обратно. В его голосе зазвучали совсем жалобные нотки, когда стало ясно, что Келли уступать ему вовсе не собирается. А потом вдруг пигмей громко хмыкнул и запел. Старания чувствовать себя так долго несчастным были выше его сил. Прокричав Сепу что-то одобрительное, Келли весело подхватила припев. Очень скоро Сепу опередил Келли и повел ее за собой.

В течение двух следующих дней они продолжали путь по берегу Тетвы, и с каждым километром вид реки становился все более ужасающим. Вода уже была не водой, а разжиженной глиной, густой, как каша, и в этой жиже плыли вырванные с корнем деревья, поломанные ветви, коряги — все уже потихоньку загнивало, и вонь от этого гниения смешивалась со смрадом от трупиков птиц, зверьков и рыбы, которые погибли, задохнувшись в речной жиже. Их мертвые тела были выброшены на покрытые красной глиной берега или плыли, раздутые, как баллоны, по поверхности маслянистой воды.