Борис Бабкин - Проклятие индийского мастера

— Слышь, ты, коновал питерский с мордой крокодила, ты чего ее замуж выдаешь? У нее есть муж! — Савелий посмотрел на шагнувшего вперед Алексея! — И вообще, пахан индейский, не по понятиям ты, земеля, рамс разбираешь. Учился у нас, а нас, русских, под свои топорики кладешь. К тому же это наши кенты, и без них мы не уйдем. Ну, без нее уж точно, — посмотрел он на Катю.

Вождь, поднявшись, что-то сказал. На голову Савелия обрушился удар. Повернувшись, он сумел поймать за локоть вскинувшего для второго удара руки плотного индейца, но покачнулся и упал на спину. Павел ногой пнул стоявшего справа индейца и ребром ладони ударил другого в горло. Его повалили и начали бить ногами. Алексей успел ударить одного. Билла тоже сбили с ног и стали избивать. Стрелок, прижавшись спиной к большому валуну, еще держался. Двое индейцев лежали у его ног. Ему на горло с валуна набросили удавку. Он вскинул руки и, получив в живот три удара, упал.

— Они нам нужны, — сказала Вдова. — Тебе за это заплатили.

— Я отработал деньги, — возразил вождь, — остановил их. Но вы не говорили, что среди них будут русские. У меня остались хорошие воспоминания об СССР и о русских. Я остановил их, и теперь они мои.

Он взял трубку и, затянувшись, закрыл глаза. Вдова порывисто поднялась и быстро вышла из хижины.

— Во, блин, попали! — промычал Савелий. — Зря лапы вверх подняли. — Он попробовал освободить руки, связанные за спиной. — Теперь точно хана.

— Еще не вечер! — буркнул Павел. Перевернувшись на спину, он прыжком встал на связанные ноги, прыгнул вперед, к выходу. Удержался на ногах и засеменил к тлеющим уголькам костра. Присел, схватил один уголек и бросил его на землю у входа. Выдохнув воздух, сказал: — Командуй, майор.

— Чуть дальше, — сплюнув кровь, промычал Алексей. — Ниже…

Раздалась барабанная дробь, послышались воинственные крики.

— Чего это они? — спросил Савелий.

— Наверное, на ужин американцев потащили, — усмехнулся Павел.

— А это не смешно, — покачал головой Савелий.

— Где Билл со своими? — спросил Алексей.

— Спроси что-нибудь полегче, — ответил Павел.

— Ты?! — Билл дернулся вперед.

— Что, не рад видеть свою невесту? — засмеялась Мила. Сделав шаг вперед, она резко пнула его в лоб ногой. Билл упал. — Вам отрежут головы, если не скажете, где ваш генерал.

— Сучка, — хмыкнул Стрелок, — ты плохо кончишь!

Она посмотрела на него и ударила пяткой в лоб. Стрелок опрокинулся на спину.

— Вас будут жечь на камне правды. Но если ответите мне, где генерал, вас отпустят.

— Мила! — неожиданно по-индейски заорал Стрелок. — Женщина-змея во время горячего солнца.

В хижину ворвались трое индейцев. Вдова испуганно отскочила к стене. Они схватили ее и выволокли наружу.

— Ты что кричал? — спросил Билл.

— Во время барабана победы нельзя трахаться, — усмехнулся Стрелок. — Вот я и кричал про женщину-змею во время горячего солнца. Значит, она хочет мужчину. А во время барабана победы это может спугнуть духов удачи.

— Откуда ты язык знаешь?

— Я вырос по соседству с племенем оценока, и так получилось, что влюбился. А чтобы взять в жены девушку из племени, нужно знать язык. Я довольно быстро преуспел в этом, но так и не женился. — Стрелок рассмеялся. — Уехал в Штаты, получил гражданство, потому что мой родной отец — американец. Потом ушел в армию. А дальше как у любого из наемников. Служить государству не получилось, а воевать научили, вот и стал наемником. Потом перешел в корпус, в специальную группу.

— А почему ты не говорил, что знаешь язык?

— Зачем открывать им, что я понимаю, о чем они говорят?

— Но сейчас они поймут.

— Нет. Потому что если вождь узнает, что они разрешили женщине войти к пленным, им отрубят ноги, чтобы не уходили с поста. Это убеждает никого не оставлять пост. А она их уговорила, точнее, купила, так что вождь ничего не узнает.

— Выходит, индейцев тоже можно купить. Значит, и вождя…

— Да. Но он не отдаст нас ей. Правда, лучше это или хуже, не знаю. Воины племени опозорены. Им сопротивлялись пленные, и некоторым, чтобы вернуть уважение, нужно убить нас в бою.

— Графиню действительно отдадут сыну вождя?

— Да. Но грязной женой. То есть она будет женой-служанкой и няней. У современных индейцев это считается особенным шиком — белая женщина…

— Надо как-то выбираться отсюда, иначе…

— Я пытаюсь снять веревки, но они умеют связывать.

— Ты! — гневно бросил рослый молодой индеец с вытатуированной на груди мордой ягуара. — Будешь моей грязной женой! Завтра до захода солнца ты станешь моей! — Он вышел.

— Что он сказал? — спросила Катя Монику.

— Я не поняла ни слова, но тон угрожающий.

— Ты будешь его грязной женой, — входя в хижину, усмехнулась Вдова.

— Сволочь! — Моника рванулась вперед.

— Жаль, конечно, что ты у них. Мы с тобой не закончили…

— Развяжи меня, тварь! — крикнула Моника. — И мы закончим!

— Не могу. Хотя бы с удовольствием. А тебе лучше повеситься, — посоветовала она Кате. — Ты будешь грязной женой сына вождя. Раньше такого у них не было, но недавно, лет десять назад, появились такие жены. Он будет трахать тебя, когда захочет, его жена будет бить тебя из ревности. Ты будешь убирать грязь, нянчить детей и…

— Развяжи, сука! — закричала Моника.

Вдова хлестнула ее по щеке.

— Жаль, я не могу с тобой разделаться, — процедила она и вышла.

— Что же мне делать? — прошептала Катя. — Я убью себя.

Зажмурившись, Павел резко рванул в стороны связанные руки. Тлеющая веревка порвалась.

— Фу-у! — выдохнул он и начал развязывать ноги. Неожиданно замер — за спиной Савелия в стену хижины воткнулось лезвие ножа.

— Быстрее, Пашка! — поторопил его Алексей.

В раздвинутую руками дыру заглянул Койот.

— Ох, земеля, где же ты раньше был? — спросил Алексей.

— Я не понимаю по-русски, — усмехнулся Ларри и забросил в дыру два пистолета. — Я за Биллом. Ждите у сломанного дерева на берегу. Услышите стрельбу, уходите влево по реке, если будете к ней лицом. — Он исчез.

— Меня возьмите, не бросайте! — со слезами попросил сжавшийся Женька.

— Прибить бы тебя, сучонка, — буркнул Савелий, — но придется вытаскивать.

Заглянувший в хижину пьяный индеец выхватил нож, приставил острие себе к горлу и, зажмурившись, уронил голову.

— Смерть гринго, — вернув голову в нормальное положение, пробормотал он и рассмеялся. Но тут же, сдавленно икнув, упал. В хижину вбежал Койот.

— Ларри! — одновременно выдохнули Стрелок и Уорд. Тот, подбежав к Стрелку, разрезал веревку на его руках. Сунув ему нож и пистолет, метнулся к Биллу.

— Если только пискнешь, сучонок, — зло предупредил Мирославского Савелий, — башку сразу отверну.