Роланд Хантфорд - Покорение Южного полюса. Гонка лидеров

Не ожидая ответа, Амундсен перепробовал еще много чего. В середине ноября он написал письма в шведско-норвежское консульство в Лондоне и в газету «Таймс» (подписавшись «студент-медик»), пытаясь уточнить информацию об экспедиции Джексона – Хармсворта. Она отправлялась к Земле Франца-Иосифа под руководством Фредерика Джексона, английского путешественника и знаменитого охотника, и финансировалась Альфредом Хармсвортом, позднее лордом Нортклиффом, знаменитым газетным магнатом, который в пору описываемых событий был просто владельцем журнала.

Ни консульство, ни «Таймс» не помогли ему. Ответ Экролла также разочаровал, но содержал полезные инструкции. Исследователь писал, что предметы, о которых упомянул Амундсен,

были бы без сомнения преимуществом. Кроме того, знакомство с правилами ухода за собаками и навыки тренировки собак также пригодятся в любой арктической экспедиции. Я не потребую от участников больше того, с чем способен справиться любой человек, занимающийся активными видами спорта, предпочтя упорство и выдержку чрезмерному спортивному энтузиазму.

Далее Экролл сообщил, что в экспедицию хотел бы взять только тех людей, с которыми знаком лично. Но предложил встретиться, когда приедет в Христианию.

То, что Вы хотите взять с собой только тех, кого уже хорошо знаете, довольно разумно [писал Амундсен в ответ], поскольку в экспедиции такого рода можно положиться исключительно на людей из близкого окружения…

Я предполагаю весной отправиться в Арктику на зверобойном судне, чтобы подготовиться как к климату, так и к трудностям, с которыми придется столкнуться… Относительно ухода за собаками и правил их тренировки я, к сожалению, должен признать свою полную неосведомленность. Если бы я знал, как этому научиться, то немедленно приступил бы к занятиям…

Ничего из этого не вышло, по крайней мере, так, как предполагал Амундсен, но в их переписке прослеживаются интересные аспекты. В частности, заметна присущая Амундсену комбинация прямоты и скрытности. Он без обиняков объяснил свою семейную ситуацию – что было важно в обществе, где семья значила очень много и человек был в некотором роде совокупностью своих предков и родственников, – и откровенно признался, что отсутствие привязанностей и совершеннолетие позволяют ему идти своим собственным путем. С другой стороны, он довольно искусно скрыл свои университетские результаты. Из-за задержки со сдачей экзамена он изучал медицину как таковую всего несколько месяцев. Но интереснее всего в этой переписке понимание Амундсеном ключевых принципов полярных исследований, а именно признание необходимости предварительной подготовки, акклиматизации и умения обращаться с собаками.

Амундсен отлично знал о своих недостатках. Не дожидаясь ответа Экролла, он начал искать способы получить нужные навыки. Научиться управлять собачьей упряжкой было трудно, поскольку их в Норвегии еще не существовало. Такие упряжки стали использовать позднее по примеру Гренландии и Аляски. Поэтому Амундсен начал с того, что было ближе и понятнее, – с лыжного спорта. Наряду с собаководством это казалось ему фундаментальными навыками полярного исследователя. На что обращали внимание далеко не все. Так, примерно в это же время сэр Клементс Маркхэм, отец-основатель современных британских исследований Антарктиды, сформулировал собственное правило полярной экспедиции, которое гласило: «Никаких лыж. Никаких собак».

В конце XIX века жители Норвегии могли начинать полярные исследования прямо с порога собственного дома. Зимой высокие горные гряды превращались в настоящую terra incognita. Мало кто решался отправиться туда с ноября по март.

Но некоторые состоятельные горожане, охваченные романтическими порывами, в поклонении прародительнице природе ломали привычные правила поведения и устремлялись в зимние горы. Амундсен жаждал присоединиться к этим первопроходцам, однако попасть в крошечное сообщество избранных было непросто.

Помог Густав, старший брат. Он был женат на родственнице одного из таких первых горнолыжников. С этим человеком, журналистом по имени Лаурентиус Урдал, Руаль и хотел познакомиться.

До того момента о планах молодого Амундсена никто не знал. Он отказывался ими делиться, пока не достигнет хоть какого-то успеха. Но Густав хотел знать, чем вызвана просьба, и поневоле карты пришлось раскрывать.

Густав забеспокоился о судьбе младшего брата: полярные исследования – не слишком надежная профессия. Но в тот момент все сведя к шутке, он все же попросил Урдала взять Руаля под опеку. Сам Густав к тому времени был уже судовладельцем и уважаемым человеком – разве можно проигнорировать его просьбу? И Урдал пригласил Руаля покататься на лыжах в Западных горах на Новый год.

Хотя Амундсен и был прирожденным лыжником, до этого момента он катался лишь на спокойных снежных склонах долины Нордмарка. Поездка в Западные горы стала для него первым опытом такого рода. А разница оказалась велика. Норвежские горы невысокие, но дикие. Западная гряда спускается к океану, принимая на себя главный удар североатлантических штормов. Погода там очень капризна. Следы цивилизации на много миль вокруг просто отсутствуют. Разве что кое-где встречаются редкие охотничьи хижины. Такой ландшафт позволяет хорошо представить настоящие полярные области – яростные бураны, обжигающий холод, пронзительный свист поземки. Рыхлый снег, вздымаемый ветром, скользит по поверхности, как песок в пустыне. Снег во всех своих вариациях – от легкой, как пух, пудры до твердого, как стекло, наста – рассечен ветрами на бесконечные борозды, гребни и волны, которые называются застругами.

Урдал предложил Амундсену пересечь вместе с ним Хардангервидду. Это весьма специфическая местность – горное плато, окутанное (для посвященных) строгим ностальгическим очарованием. Нансен сравнивал его с Арктикой, «где так высоки небеса, где воздух чист, а жизнь – проста… это возвращение к уединению, тишине, величию…»

В каком-то смысле Хардангервидда так же страшна, как Антарктика. Она дика, опасна и не прощает легкомыслия. Это открытое, ветреное пространство, покрытое торосами, без единого дерева. Зимой оно превращается в гладкую снежную пустыню.

К 1893 году зимняя Хардангервидда была практически не изучена. Первый документально зафиксированный переход по этому плато совершил офицер норвежской армии капитан Х. А. Ангелл только в 1884 году. Несколько лет спустя Урдал попытался пересечь плато с востока на запад, из Могена в Эйдфьорд, что на Хардангерфьорде, еще не пройденным никем маршрутом. Но тогда из-за бурана пришлось повернуть назад, и в этот раз он хотел попробовать еще раз. У Амундсена появился шанс стать настоящим первопроходцем.