Александр Беляев - Взлетная полоса

— А нельзя ли сделать наоборот: конструировать заочно, а наукой, как она того и требует, заниматься каждый день?

Сергей в ответ только беспомощно развел руками.

— Ну да, понимаю, понимаю: обстоятельства, как всегда, превыше вас, — подавил улыбку Верховский и все же настоял на том, что Сергей в самое ближайшее время приедет к нему обговорить тему его будущей диссертации. На машине Верховского Сергей приехал и домой. День был сумасшедший. Один из тех, которые запоминаются на всю жизнь, ибо являются в ней чем-то вроде вех. И течет она, жизнь, меняя свое направление от одной вехи до другой, как река свое русло от поворота до поворота. От волнений, от беготни, от желания непременно все успеть Сергей устал и даже не хотел есть. Он разделся, лег на тахту и закурил. И когда немного пришел в себя, вдруг понял, что он счастлив. Счастлив, ибо вновь сможет заниматься своим любимым делом, которое теперь уже непременно доведет до конца. Счастлив, так как будет работать со своими друзьями, в своем коллективе. Конечно, до полного счастья ему сейчас не хватало звонка от Юли. Он даже не представлял, известно ли ей что-либо обо всех этих событиях в его жизни. Она могла о них знать, а могла и не знать. Но конечно, ничего она не ведала о их встрече с Верховским, о согласии академика стать его научным руководителем, что для Сергея было очень и очень важно: Однако Сергей почему-то был уверен в том, что Юля ему позвонит, и ждал звонка. О своих же еще столь недавних утешениях по поводу наконец-то обретенного нормального жизненного ритма он вспоминал сейчас со снисходительной улыбкой, словно прощал себе небольшую шалость. Никакого другого ритма, кроме того, в котором он жил, в который втянулся и к которому привык как к самому естественному, ему совершенно было не нужно. Его абсолютно не пугала и дополнительная нагрузка — заочная учеба. Знал: справится и с ней. Справится и выдержит, ибо надо выдержать:.

Телефон зазвонил. Но звонила не Юля, а Бочкарев. Он был уже в курсе всех событий и от души поздравил Сергея. Сергей, будучи от природы человеком несколько застенчивым, смутился. Действительно, получалось что-то похожее на то, о чем говорила ему при последней встрече Юля: выжил он Бочкарева с его места. Он сказал об этом Бочкареву. Но тот в ответ только рассмеялся.

— Чушь! Выкиньте ее из головы, — сказал Бочкарев. — Произошло то, что и должно было произойти. Только жаль, что сделали мы это не сами, а вынудили вмешаться в наши дела высокое начальство. Но так или иначе, а я еще раз поздравляю. Выдвижение ваше заслуженно и весьма своевременно. От души желаю удачи.

Потом были другие звонки. И тоже не от Юли. А около одиннадцати позвонил Владимир.

— О, да ты дома! — обрадовался он. — Когда приехал?

— Вчера, — не менее обрадовался его звонку Сергей.

— А почему не объявляешься?

— Вчера пытался.

— Во сколько?

— Часов в десять вечера:

— Я в кино был. У нас «Белое солнце» крутили. А ты бы попозднее еще звякнул.

— Спать я позднее завалился. Привык в отпуске рано ложиться, — признался Сергей.

— Слушай, тут слух у нас любопытный ходит: — продолжал Владимир.

— Какой?

— Вроде начальство с Руденко все переиграло:

— И до вас уже докатилось?

— Долго ли? Мы сначала не поверили. А он и на самом деле не возвращается.

— Завтра приеду, потолкуем, — уклончиво ответил Сергей.

— Ты приедешь? — удивился Владимир.

— Я, я! — громче повторил Сергей.

— Ты же в академию собирался:

— Одно другому не мешает, — вывернулся Сергей. — А что у тебя?

— Все то же. Через час на старт.

— Неужели еще снимаешь? — не поверил Сергей.

— Запланировано до конца месяца.

— Завтра же отменю к черту!

— Ты? Ну дает…

— До завтра, брат, — попрощался Сергей.

— Давай: — недоверчиво ответил Владимир.

Сергей положил трубку и только сейчас подумал, что, пожалуй, напрасно ждет Юлиного звонка, что она на сей раз может и не позвонить, потому что еще неизвестно, как отнеслась она к переводу мужа из КБ. И еще он подумал: отныне их отношения вообще могут резко измениться. И уж, конечно, только в худшую сторону. И все же надежда, а точнее, просто желание услышать ее голос не покидало его в тот вечер до тех пор, пока он не уснул. Но Юля так и не позвонила.

Не было от нее звонка и утром. Сергей собрался, взглянул на молчавший телефон, вышел и запер квартиру. Машина уже ожидала его у подъезда. Он сел на заднее сиденье, но, прежде чем отправиться в Есино, решил буквально на минуту снова заскочить в академию. Вчера ему не удалось встретиться с некоторыми преподавателями. Надо было сделать это сейчас. Он так и сделал. Но пробыл в академии не минуту, а почти два часа. Лишь после этого он направился в Есино.

Дорогой, как обычно, думал о делах: о диссертации, о встрече с Верховским, о Юле. Но очень скоро забыл обо всем, кроме предстоящей работы, и полностью сосредоточился на своем проекте. Конечно, отдохнул он неплохо. Но если бы не этот отдых, проект был бы полностью закончен. Возможно, сейчас бы уже создавался опытный образец. А теперь придется начинать с того, на чем он остановился месяц назад. Потерянного времени было жаль:.

В городке Сергей у подъезда дома Владимира отпустил машину и поднялся в квартиру. Владимира дома не было. Это Сергея не удивило. Но удивило другое: Занда была не выгуляна. Едва Сергей открыл дверь, она пулей выскочила на лестницу и, не обращая внимания на команды, стремглав припустила вниз. Сергей бросил свой чемодан и побежал следом за ней. Того, что Занда может потеряться, ни он, ни Владимир не боялись. Но она могла придушить чью-нибудь кошку или натворить еще что-нибудь, поэтому гулять ей без присмотра не разрешалось.

Сергей выбежал из дома и неожиданно столкнулся с Жердевым. Лицо у него было бледным, взгляд растерянным.

— Я всегда говорил, в рубашке он родился, — сказал Жердев и, сняв фуражку, ладонью вытер пот со лба.

— Кто? — не понял Сергей. — Привет, Николай Филиппович!

— Володька твой, — не обращая внимания на приветствие Сергея, продолжал Жердев.

— Что Володька? — снова переспросил Сергей.

— А ты что, ничего не знаешь? — уставился на него Жердев.

— Я только что приехал:

— Гробанулся он сегодня на испытании.

— Володька?!

— Он самый. Мы думали — крышка. А он в рубашке родился. Один случай на тысячу.

Известие поразило Сергея как громом. Так вот почему Владимира не было дома!

— Ночью на испытании двигатель у него отказал, — продолжал Жердев. — Передал по радио: «Заклинило», и точка. Еще комиссия не разобралась, в чем дело. Скорее всего, птицу в турбину засосало. Ему руководитель полетов команду: «Немедленно катапультируйтесь!» А он в ответ: «Не могу. Кругом постройки». И потянул машину в болото. Решил посадить на брюхо. Шасси не выпускал. Не посадил бы! Ушел бы в трясину. Спасли его торфяные бурты. Торф в них мягкий, сухой. Три бурта раскидал. В четвертом застрял: