Желтый бес.

Зал ожидания аэропорта сдержанно гудит, словно улей с ленивыми пчелами. Вдоль рядов пластмассовых кресел идет молодой мужчина. Джинсы порваны на коленях, черная куртка из кожзаменителя выглядит так, словно ее обладатель только что вылез из-под машины. На голове мешанина коротких темных волос. Прича - «ёжик в ужасе». Впалые щеки покрыты серой пылью трехдневной щетины. У молодого человека бегают глаза и заметно дрожат руки. Взгляд бездумно скользит по залу, словно мужчина кого-то ищет среди равнодушных пассажиров. Когда взгляд натыкается на мундиры, в глазах появляется ужас и молодой человек поспешно отворачивается. Яркими узорами цветных букв выделяется реклама всякой чепухи, витрины киосков пестрят обложками печатных изданий. На страницах улыбающиеся лица популярных проституток и политиков, чаще просто задницы. Среди пестрых рекламных вывесок ядовито красным цветом выделятся витиеватая надпись – «Горящие путевки». Чуть ниже нарисован кособокий верблюд, согнутая в дугу пальма, ползущие змеи … или волны теплого моря? Молодой человек замечает вывеску, взгляд на мгновение застывает, по лицу словно пробегает солнечный зайчик. Мужчина решительно направляется к стеклянной двери.

- Слушаю вас! – воркует девица за стойкой. Офисная барышня машет наклеенными ресницами, будто лебедь крылами, глаза светятся счастьем, словно вошедший - племянник Билла Гейтса.

- Мне бы путевку, а? – нерешительно спрашивает мужчина. – На сегодня.

- Само собой! – расцветает улыбкой девица. – У нас большой выбор, - и для пущей убедительности поправляет вырез блузки, делая чуть шире. – Куда угодно?

- Да вот … к верблюдам! – выпалил молодой человек и отчего-то покраснел.

Девица роняет взгляд, в руках появляется кипа бумажек. С ловкостью карточного шулера офисная барышня разворачивает пачку веером, крашеные коготки сжимают листок розового цвета. Тонкие пальчики уверенно, словно козырной туз, извлекают бумажку.

- Египет! Десять дней! Триста североамериканских долларов! – торжественно произносит девица и уже тише добавляет: - С перелетом!

Игра на интонации подействовала или пришедший оказался полным лохом – офисная барышня не въехала. И не важно, главное – клиент клюнул!

Мужчина торопливо кивает, рука опускается во внутренний карман курточки. Девица сноровисто подает бланк договора, путевку, еще какие-то бумаги. Молодой человек подписывает, не читая. Затем достает пачку хрустящих «жабьих шкурок» и паспорт. Девица сладко жмурится и чуть вытягивает шею, будто ожидая, что мужчина сейчас слегка похлопает по напудренным щечкам и пригласит …

- А билеты? – спрашивает молодой человек.

- В кассе, - разочарованно взмахивает ресницами офисная барышня. Крашеный ноготок указательного пальца чертит дугу и замирает указующим перстом. – Вон тама!

Молодой человек чуть не бегом бросается к кассе. Возле окошечка с надписью « Получение бронированных билетов» пусто и мужчина уже через несколько минут торопливо шагает к стойке регистрации. Букетик разноцветных бумажек в руке весело трепещется.

Стоя в очереди на таможенный осмотр, молодой человек несколько раз оглядывается, всякий раз боязливо отворачиваясь. Голова опущена, поднятый воротник скрывает две трети лица. Таможенник подозрительно смотрит на странного пассажира, но металлоискатель спокоен, не слышно мерзкого звона, зеленые лампочки высокомерно светят вдаль.

Пограничник хмуро сканирует фотографию в паспорте, сравнивая с оригиналом:

- Лыткин Антон? Ну-ну …

Смотрит в монитор, но такой фамилии среди разыскиваемых преступников нет, паспорт настоящий.

- Проходите, - разочарованно бурчит инспектор.

Пассажиры грузятся в слепую кишку аэродромного автобуса, машина фыркает облачком голубого дыма, тащит людей к самолету. Молодой человек входит едва ли не первым и становится на задней площадке так, чтобы видеть здание аэровокзала. Он так напряженно всматривается в редкую толпу провожающих, словно хочет увидеть любимую женщину в последний раз.

Автобус замирает возле самолета, двери распахиваются, пассажиры устремляются вверх по трапу. С хмурого неба накрапывает дождик, порыв ветра приносит запах керосина, выхлопных газов и нагретого бетона. Мужчина бросает встревоженный взгляд в небо, будто опасается, что из-за жиденькой облачности отменят полет. Входит в салон, идет в самый конец. Его место последнее, возле двигателей. То же самое, что плацкартная лавка возле туалета в железнодорожном вагоне. Но молодого человека это совершенно не волнует. Осторожно, словно опасаясь кнопки в сиденье, опускается в кресло. Спина неестественно выпрямлена, взгляд устремлен к выходу, пальцы сжимают подлокотники, по бледному лицу скользят капли пота.

Все когда-то заканчивается и посадка в самолет не исключение. Стюардесса последний раз смотрит в дверной проем, маленькие пальчики обхватывают рычаг, поворачивают. Толстый, словно танковая броня, люк с удивительной легкостью возвращается на свое место, отсекая хмурый внешний мир от уютного салона лайнера. В иллюминаторах мелькает верхушка уползающего трапа, самолет пронизывает легкая дрожь, турбины свистят и воют, как шайка пьяных разбойников. Медленно, будто опасаясь внезапного прострела в поясницу, молодой человек облокачивается на спинку кресла. Пальцы щелкают пряжкой страховочного ремня. На лице появляется румянец, впалая грудь вздымается и опускается в тяжелом выдохе. За круглыми стеклами иллюминаторов плывет аэродромный пейзаж. Лайнер на мгновение замирает на старте, грохот турбин достигает наивысшей мощи. Самолет срывается с места и через считанные секунды устремляется прямо в смутное небо. Земные тревоги остаются внизу, их словно отсекает волшебный занавес. Молодой человек устало откидывается на спинку кресла и закрывает глаза. Через мгновение он спит …

Лыткин Антон, на вид лет тридцать, плюс-минус два года. Обычный московский «жопочник», а если политкорректно, коренной москвич. Родился, учился … Первая попытка поступить в ВУЗ провалилась и районный военкомат вцепился в холку мертвой хваткой. Однако и здесь не все пошло гладко. Убежденный лодырь и балбес, Антон никогда не парился по поводу будущего и умудрился так нажраться на проводах, что проспал ночь, день и следующую ночь. На сборный пункт он явился только на вторые сутки после того, как «покупатель» увез его партию. Сердитый прапорщик сразу учуял опытным носом «выхлоп». Широкие крестьянские ладони в рыжих волосках прячутся в карманы форменных брюк. Курточка задирается кверху, штаны натягиваются, отчего и так солидный зад выпячивается объемными караваями.