Александр Ирвин - Осколки нефрита

«Вечно мне не везет. Не хватало еще, чтобы кто-то бросил в яму факел, пока я стою там на дне. Какой-нибудь заезжий дантист перепугается до смерти, да и что скажет доктор Кроган?».

Больше он ничего не слышал, однако, спускаясь по каменному обвалу на дно, Стивен несколько раз поймал себя на том, что поглядывает вверх, вместо того чтобы смотреть под ноги.

По коже головы ползали мурашки, словно он ожидал, что вот-вот стукнется головой. Может, наверху кто-то есть?

Именно тогда Стивен заметил следы, ведущие в Зал мумии. Он резко остановился, чувствуя, как мурашки поползли вниз по шее и по рукам.

Больше никто не знал об этом проходе, и Стивен был уверен, что это единственный путь в Бездонную яму. Или это его собственные следы? Вполне может быть, но ведь яму частенько заливало водой, когда реки разливались. Тогда чьи это следы? Неужели кто-нибудь еще нашел путь в Зал мумии?

Стивен удивился ревнивому чувству, охватившему его при мысли, что кто-то другой стоит перед огромной статуей.

«Это моя статуя, — подумал он. — По крайней мере она должна принадлежать мне, если хоть что-то в этой пещере может мне принадлежать. Больше никто не имеет на нее права».

Стивен посветил на один из следов и похолодел: это были отпечатки босых ног, каждый палец отчетливо окружен тонким валиком песка. И к тому же следы вели только внутрь — наружу не выходил никто, ни босым, ни обутым. Кто бы ни вошел в Зал мумии, он там и остался.

Голос предупредил, что будут посетители. Может, один из них уже пришел? Или это сама мумия вернулась из музея на востоке, куда ее продал Кроган?

Обе возможности показались ему маловероятными. О чем бы ни умалчивал голос, он явно хотел, чтобы Стивен сделал что-то еще до прихода посетителей. А значит, кто бы ни находился в Зале мумии, пришел он туда вовсе не с поручением от самой мумии. Остается только пойти и своими глазами посмотреть, в чем там дело.

Входя в треугольный проход, ведущий в Зал мумии, Стивен по старой привычке ступал точно в таинственные следы. Свет лампы выдает его присутствие, однако с этим ничего не поделаешь: идти в темноте было бы полным безумием.

Пригнувшись, Стивен торопливо проскользнул между толстыми каменными плитами, а оказавшись в комнате с уступами, снова выпрямился. Алтарь был справа, напротив огромной статуи, и Стивена вновь поразила необыкновенность этого места: ровно стесанные стены, пристальный взгляд каменного бога, непонятные образы, вырезанные по бокам алтаря, — в пещерах нигде не было ничего подобного.

А теперь здесь стоял незваный гость — высокий худощавый негр, одетый только в рубашку и домотканые штаны, с сумкой на плече. С него капала вода, а он, прищурившись, разглядывал статую, словно в музее. Стивен его видел первый раз в жизни.

— Как ты сюда попал? — спросил Стивен.

— Также, как и ты. Другой дороги нет. — Незнакомец обернулся. Глаза, окруженные черной полоской мертвой плоти, выпирали из глазниц. От его дыхания пахло тиной, а кожа провисла, словно брыли у бладхаунда.

— Думай, Джонни, надо представиться. — Незваный гость улыбнулся. — Джон Даймонд. А ты, должно быть, Ребус.

Он протянул тощую руку со сморщенной на кончиках пальцев кожей — словно он слишком долго просидел в ванне.

Стивен пожал протянутую руку, прежде чем до него дошло, что делать этого не стоит.

— Какой еще Ребус? — спросил он. — Меня зовут Стивен.

— Ах, Стивен! Извини, Джонни, о Господи! Ошибка мертвеца. Они мне сказали, что ты Ребус. — Джон со смехом покачал головой и поскреб за ухом.

— Мертвецы? — Болотом пахло не от дыхания Даймонда. Стивен понял, что запах идет прямо от кожи.

— Они разговаривают со мной. В конце концов, я один из них. Такой шум и гам, хорошо хоть мне больше не нужно спать.

Стивен пытался разобраться в словах Даймонда. Он мертв? Стивен слышал о привидениях и зомби, однако они не могли говорить — а тем более смеяться. Этот человек, Джон, сказал, что с ним разговаривают мертвецы — значит, это их слышал Стивен, эти замогильные голоса?

В любом случае в Зале мумии Джон оказался не случайно — он ждал Стивена, даже если и назвал его другим именем.

И тут в голове щелкнуло: мумия ждала не Даймонда. Даймонд пришел сюда по собственной инициативе или его послал кто-то другой.

— Тебя мумия послала? — спросил Стивен на всякий случаи.

— Мумия? А, чакмооль. Нет. Чакмооль работает на Стина — по крайней мере Стин так думает. Стин меня утопил. Чтоб ему провалиться. Скотина. Королем хочет быть. Да заткнись ты! — Последняя фраза была обращена к воздуху над головой Даймонда. — Извини, Джонни, не ты. Срывается иногда с языка, слишком много голосов хотят высказаться.

Стин. Человека, купившего мумию, звали Стин.

— Что такое чакмооль? — спросил Стивен, прежде чем Даймонд снова начал нести всякую чушь.

Даймонд посмотрел на него, словно проверяя, не шутит ли Стивен.

— Да ты ничего не знаешь, верно? — сказал он наконец, и радостная улыбка расцвела на его изможденном лице. — Чакмооль — это… ну… Джонни, давай сначала. Происходят серьезные вещи. Ты в них замешан. Я не был замешан, но теперь меня замешали. Чакмооль — это как бы его глаза и уши. — Даймонд показал на статую. — Тот, кто заставляет все расти, Тлалок, имакпаль ийолоко.

— Имак… чего?

— Извини, Джонни. Науатль, это его язык. Его я тоже слышу. Значит, что он держит нас в своей ладони. Меня-то скорее в кулаке зажал, я ведь утонул. А тебя он все старается убедить.

«Ты будешь человеком», — вспомнилось Стивену, и он услышал утвердительное эхо.

— Точно, — кивнул Даймонд и спохватился: — Извини, Джонни. Подслушиваю иногда. Тлалок в моей голове заставляет меня делать всякое, я даже не помню что. Но теперь он живет только в таком виде. — Даймонд показал за спину, на гротескную фигуру, вырезанную на стене пещеры. — Вот тут и еще в других таких же. Все затеряны в джунглях, кроме этой, и он застрял в стене. Без тела он не может двигаться в этом мире. А чакмоолю в одиночку не хватает силы, чтобы вызвать его обратно. Вот чакмооль и задумал принести жертву, чтобы накормить его, дать ему силы и тело. — Даймонд говорил с одышкой, но в его голосе прорезалось возбуждение. — И вот тут пригодится эта штука, — продолжал он, вытаскивая деревянную коробку из своей сумки и роняя на пол какой-то сверток. Он открыл коробку и поморщился. В раскрытом состоянии половинки коробки образовывали цельный рисунок. — Узнаешь?

Стивен кивнул. На крышке коробки была вырезана мумия. Чакмооль.

— Так я и думал. А вот это для тебя. — Даймонд поднял завернутый в холстину сверток. — Мне его иметь не положено. Маскансисил не хочет. — Он развернул сверток и вытащил маску из полированного дерева — на ней была только шишка на месте носа и разрез для рта в пару дюймов длиной. — Люпита велела мне найти это, и… извини, Джонни… я сказал о маске Стину. Стин Люпиту тоже убил. Сволочь. Меня утопил — пожалуй, за мной должок. Я открыл коробку, и теперь в моей голове еще и Маскансисил. Говорит, чтобы я ненавидел Тлалока, а я не могу. Зато Стина могу. Ему не понравится, что у тебя есть эта штука.