Януш Красинский - Сын Валленрода

— Nem!!! — уперся венгр.

Надо создать видимость, что здесь ничего не происходит. Часовой на мосту стоит и смотрит в их сторону. Он не должен ничего заподозрить. А этому надо дать фляжку. Пусть ею займется. Отвинтит пробку и нальет себе в кружку. Вот так, прекрасно… а теперь надо выпить. Но так, чтобы второму было видно. «Schnell!» Ах, ты гниль болотная! Перепугался, что его хотят отравить. Давай-ка сюда эту кружку.

Станислав отпил половину и протянул венгру. Ну, наконец-то. Часовой едва не подавился водкой. А теперь надо позвать второго. Ясно? «Kamerad, komm hier». Пусть он слезет с этого моста. Он здесь очень нужен. Бледный от страха часовой повернулся к реке.

— Эй, Енё, подойди сюда на минутку, господин фельдфебель зовет! — крикнул он по-венгерски.

Боже, ну и язык. Что он кричит? Неужели хочет предостеречь? Енё — похоже, что имя. Слава богу, идет. Его фигура мелькает между решетчатыми фермами моста. Наконец он сбегает с насыпи, поправляет на плече ремень автомата. Отерев рукавом пот со лба, он подходит к стоящим на берегу.

— Слушаюсь, господин фельдфебель. Вы меня звали?

— Отдай автомат!

На лице у часового тревожная полуулыбка. Он еще ничего не понимает.

— Это шутка?

Но теперь не до разъяснений. Трое партизан быстрым шагом направились в их сторону. Венгры беспокойно дернулись. Станислав берет у них автоматы и протягивает подошедшим. Один из венгров, торопясь, о чем-то заговорил. Понять его было невозможно. То ли ругается, то ли просит сохранить жизнь. Возможно, боится, что его прикончат здесь в этих зарослях. Как бы его успокоить?

Станислав на секунду задумался, потом ткнул себя пальцем в грудь и сказал:

— Keine Angst. En lengyel [38] Не бойтесь. Я поляк (нем., искаж. венг.) . .

Времени на дальнейшие разговоры нет. Краем глаза он успел заметить, как на узкую перекладину моста вбежали минеры с грузом взрывчатки и, спустившись на мостовые быки, начали закладывать ее под опоры железных конструкций.

Несколько минут спустя Станислав входил в усадьбу бывшего совхоза, где теперь размещались венгерские казармы. В длинном одноэтажном здании безмолвствовала тишина. Он прошел мимо часового и вошел в караульное помещение. Дежурная смена убивала время игрой в карты. Станислав сказал, что хотел бы поговорить с поручиком Самушей.

— Он спит, — сообщил ему кто-то из сидящих, знающий немецкий. — Может быть, скоро проснется. Поиграйте пока с нами в канасту.

— Не могу, срочное дело.

Самушу подняли с постели. Он появился в дверях заспанный, одергивая на себе мундир. Видно, вздремнул после ночного обхода и не скрывал своего недовольства тем, что его разбудили.

— Герр фельдфебель? Входите, пожалуйста, — проговорил он, с трудом подавляя огромное желание зевнуть. — Что за дело ко мне?

Станислав вошел в его комнату и тщательно закрыл за собой дверь.

— Должен вам кое-что сообщить, думаю, что известие весьма важное. Вы обязаны сохранять спокойствие. Я скажу, что вам надлежит предпринимать. Прошу ничего не делать, не согласовав со мной.

Челюсть Самуши в момент зевка замерла неподвижно, и он не смог сразу закрыть рот. В глазах блеснули гневные искорки.

— Это вы мне… указываете, что я должен делать? На каком основании?

— Сейчас объясню. Не могли бы мы присесть?

Самуша указал на стул вежливым, но далеко не любезным жестом. Станислав посмотрел в окно на видневшийся вдали мост, вытер платком потный лоб и, придвинув поближе стул, сел напротив поручика.

— У меня есть к вам одно предложение. Думаю, что подойдет.

— Объясните же наконец, в чем дело? — раздраженно спросил Самуша.

— Дело в мосте, господин поручик. Он заминирован.

Самуша вздрогнул, его губы скривила гримаса недоверия.

— Что вы сказали? Это абсурд! Как вам могло такое прийти в голову? Я прикажу немедленно проверить.

Станислав посмотрел на свои ручные часы.

— Нет необходимости, господин поручик. Это довольно рискованно. Мост тщательно охраняют советские партизаны. Нам с вами трудно сейчас к нему подойти. Даже не знаю, успеем ли мы. Через несколько минут по нему поедет поезд с боеприпасами. Его уже не спасти. В настоящий момент самое главное — это безопасность вашего взвода. Я имею в виду необходимость предотвратить кровопролитие. А также неприятности, которые для вас могут возникнуть со стороны немцев. Ведь вся ответственность ляжет на вас и ваших людей. Немцы так просто вам этого не простят.

По лицу Самуши пробежала тень беспокойства. Кое-что он начинал понимать. И посмотрел на Станислава хмурым подозрительным взглядом.

— Вы… Вы не тот, за кого я вас принимал, герр фельдфебель… Вы являетесь…

Жара в этой тесной, с низким потолком комнате была невыносимой, хуже, чем во дворе. Станислав расстегнул верхнюю пуговицу мундира.

— Я рад, что вы сами все правильно поняли. Это облегчит наш дальнейший разговор.

Самуша вскочил со стула.

— Я прикажу вас немедленно арестовать!

Станислав откинул пошире воротничок мундира, снял пропотевшую пилотку и положил ее на стол.

— Это нисколько не меняет дела. Я бы хотел предложить вам лучший вариант. Если мне не изменяет память, вы не слишком с большим энтузиазмом относитесь к политике Гитлера. По-моему, даже совсем наоборот, у вас довольно критический взгляд на то, что несет с собой немецкий фашизм. Я рассказал о ваших взглядах своему руководству, и оно отнеслось к ним с пониманием. Короче говоря, партизанское руководство отряда охотно видело бы в составе отряда отдельное венгерское подразделение. Оно гарантирует полную неприкосновенность. Оставляя это предложение, разумеется, на ваше личное усмотрение. — Станислав снова взглянул на часы. — После того что здесь произойдет через три или четыре минуты, вы можете оказаться в очень затруднительном положении. Однако вы легко этого избежите, если прикажете своим людям садиться по машинам. Оружие можете оставить при себе. Кроме автоматического. Его вы временно передадите мне. После операции вам его вернут. В вашем распоряжении осталось очень немного времени. На вашем месте я бы уже отдал соответствующие распоряжения. После взрыва немцы могут появиться здесь очень быстро. Партизаны прикроют ваш отход, но ненадолго.

Самуша нервно зашагал по комнате и наконец остановился у открытого окна. Он взглянул на пустое железнодорожное полотно, на виднеющийся вдали мост — массивный и такой, казалось бы, незыблемый, — затем перевел взгляд на реку, спокойно несущую под ним свои воды. Было слышно, как он громко и прерывисто дышит. Станислав с беспокойством посматривал на неторопливый ход секундной стрелки. Он начинал нервничать. А если этот поезд вообще сегодня не прибудет? Каким образом тогда он выкарабкается из создавшейся ситуации? Отпустит ли его венгр или прикажет задержать и передать в руки немцев?