Алекс Бонд - Творцы грядущего [litres]

По мере того, как делали новые выемки, закладывали в них кессоны, более или менее заполняя шахты деревом. Между двумя соседними шахтами получалось отверстие с метр в диаметре, которое спускалось от поверхности до крыши рабочих камер. Это отверстие отделывали и заливали бетоном, соединяя в одно целое два кессона. Но с работой приходится торопиться, чтобы вода не просачивалась между соседними кессонными стенами. Затем закупоривают пустоту бетонной пробкой, оставляя узкую шахту, чтобы иметь возможность работать внизу. На такую шахту насаживают воздушный шлюз. Потом вытесняют воду и заделывают щель между кессонами глиной и паклей.

Между прочим, Эдвардс рассказал нам об ужасном несчастье, случившемся при такой работе. Землекоп, конопативший паклей, нечаянно зажег ее. Пожар в кессоне нам уже пришлось видеть, но этот случай был во много раз хуже того, что пережили мы. Не было спасения из шахты с диаметром в один метр; горящая пакля задушила и сожгла беззащитных рабочих, удалось спастись только одному.

– Когда, – продолжал Эдвардс, – из шахты вынуты все деревянные части, засыпают ее доверху бетоном. Закончив окружную стену, мы стали выкапывать док. Для того, чтобы уменьшить давление на стены, мы подперли их тяжелыми подкосами. А затем выкапывали небольшими участками. И закладывали фундамент.

– Ну, а у входа? – спрашивает Билл. – Там вы не проводите стены?

– Проводим. Там мы устраиваем две стены на расстоянии ста двадцати сантиметров друг от друга. Здесь работаем особенно тяжелыми железными кессонами и засыпаем бетоном до дна дока; выше они пустые. Затем выкапываем промежуток между этими «плотинами», как их называют, и сооружаем гранитное основание для ворот дока. Когда док бывает готов, эти «плотины» сносим, а гранитные основания соединяем с ближайшими частями дока.

– А ворота, – спрашиваю я, вспоминая обыкновенные каналы со шлюзами, – укрепляются на петлях?

– Нет, – смеется Эдвардс – Это никуда бы не годилось. Вам никогда не случалось видеть, как вводят судно в док? Пароход «Коннектикут» будут послезавтра вводить в док № 4. Вот и приходите сами посмотреть, как это делается.

– Вот было бы хорошо, – говорю я.

– А вы здесь будете, если нам понадобится о чем-нибудь узнать? – спрашивает Билл.

Инженер смеется.

– От вас не отвяжешься. Но это действительно единственный путь чему-нибудь научиться, и я от души был бы рад помочь вам всем, чем могу. Но я боюсь, что буду занят и не смогу быть к вашим услугам целый день. А вот тут есть судовой техник, подходящий для вас человек. Он заведует вводом судов в док. Дайте мне вашу записную книжку, Билл.

Эдвардс вырывает листок и пишет несколько рекомендательных слов судовому технику Лоури.

– Ступайте вон в ту казарму с черепичной крышей к Лоури и посмотрите, чем он вам может быть полезен.

Но от Лоури немногому можно было научиться: не то чтобы он не хотел, но он употреблял такую массу технических судовых терминов, а говорил так неопределенно и обще, что мы его плохо понимали. Мы поняли, во всяком случае, одно, что легче всего ввести в док военный корабль. У военного корабля сравнительно плоское днище и для него требуется только наложить три ряда балок по прямой линии и приблизительно на равной высоте. Но если у судна днище круглое, то балки должны быть наложены соответственно его форме и, кроме того, между его боками и доком необходимо вставлять круглые бревна, иначе судно будет падать то на одну, то на другую сторону.

Гораздо приятнее иметь дело с военным кораблем, чем с подводной лодкой. С ней особенно трудно, на ней нет ни одного ровного местечка.

– А откуда вы знаете, где должны быть наложены балки?

– Они должны быть наложены точно по чертежам корабля. После того, как выкачают воду, скользящие балки салазок поддерживают корпус с боков, а киль покоится на килевых балках. Обычно корма ложится глубже носа; мы вставляем пару подпорок сзади и поворачиваем нос, пока он не ляжет правильно. Затем подпираем нос и спереди. Сходите в док № 3 и посмотрите, как мы уложили вчера балки для миноносца. Работы было порядочно, потому что корабельные винты противного суденышка выступали из-под киля, и надо было поставить балки выше, чтобы они были на свободе.

– А какие ворота у дока?

– Разве вам никто из них не рассказывал? Это не что иное, как железная баржа, она устанавливается в конце дока, а давление воды снаружи держит ее. Для того, чтобы достигнуть необходимой плотности, между дверями и краями стен кладется резиновая прокладка. Да лучше приходите послезавтра и все сами увидите.

В назначенное время мы были на месте и наблюдали за вводом в док военного корабля «Коннектикут». Док наполнили водой; она медленно втекала, пока уровень ее изнутри не достиг той же высоты, что и снаружи. Ворота дока – ящик наподобие баржи, вверху в четыре с половиной метра, а внизу расширяется до шести. Выпуклая форма ворот должна была мешать давлению воды прогнуть ящик. Когда давление с обеих сторон ворот сравнялось, и вода в доке поднялась до уровня моря, ее выкачали из этой железной баржи, и она стала настолько легкой, что могла плыть. Тогда ее отвели в сторону, а военный корабль подвели к доку. Натянули канат от носа до шпиля у вершины дока, привели в движение ворот, и канат стал медленно наворачиваться. С обеих сторон рабочие поддерживали боковые канаты, чтобы удержать судно в равновесии. Поперек дока были натянуты чалки, с помощью которых можно было проверять положение судна над балками. Проведя военный корабль вперед, подогнали снова баржу-ворота и, впустив в нее воду, затопили ее. Затем освободили док от воды, откачав ее насосами. По мере того, как вода спадала, можно было видеть, как сжималась тяжелая резиновая прокладка под давлением воды снаружи. Скоро в доке не осталось воды, и голый корпус корабля покоился на балках, положенных по указанию судовых мастеров. На цепях был притянут еще один ряд балок, подпиравший судно с обеих сторон.

– Взгляни-ка сюда, Джим! Словно курочка на блюде!

Смешная картина! На дне огромного сухого дока, который легко вместит в себя большой военный корабль, лежала маленькая кокетливая подводная лодка.

– У нее очень несчастный вид! – говорит Билл.

– А мне она кажется маленьким выскочкой, который ни с кем не считается.

– А какие у нее красивые линии! Тоненькая, словно сигара. Уверен, что она не плывет, а скользит.

Мы направляемся к мосткам, которые с середины высоты наклонной стены дока ведут к лодке.

– Как тебе нравится! Я вне себя! Самое интересное зрелище на всей морской верфи, а тут надпись «входить запрещается».

– Может быть, пустят представителя «Вечернего Обозрения», – надеется Билл.