Дарья Кандалинцева - Где не светят звезды

— Почему? — спросил он, одарив лаборанта самым гневным взглядом, какой только был в арсенале Хэллхейтов.

Сотрудник повелся на взгляд, оробев.

— Ну… вы… Вы фомор.

— И?

— И… это закрытая территория! Опасные исследования. Как вы вошли?

«Вспомнил секретный код от заднего входа?»

— Приказ Сварга, — не моргнув, соврал Лир. — Старейшины считают, что раз наши страны заключили перемирие, мне необходимо иметь представление о вашей работе.

— Но вы в ней все равно не разбираетесь!

Хэллхейт едва сдержал смех.

— Не разбираюсь? Пожалуй, вы правы. Может, проведете мне экскурсию в таком случае? Ежегодная проверка склада трех миллионов энергетических адри уже проведена? Я бы с интересом посмотрел, как она проходит. — Лир сделал многозначительную паузу. — Она ведь проходит? Вы же не хотите, чтобы склад случайно взорвался, как соседний корпус когда-то?

Лаборант побледнел. Конечно, никакой проверки не проводилось уже лет тридцать. Даже те, кто живут сотни лет, ленятся потрать пару дней своей жизни на муторные отчеты.

— С радостью, но… я тороплюсь, — проблеял даитьянин, тут же помчавшись мимо, вниз по ступенькам. — Попросите… кого-нибудь!

— Обязательно, — кивнул Лир, глядя ему вслед и уже не стыдясь растянувшей губы усмешки. Вероятно, глубоко внутри Хэллхейт всегда понимал, что что-то в корне не так с даитьянским миром. Однако Тер приложил столько усилий, чтобы создать этот мир, что игнорировал все дефекты. Лир же… О, для Лира все дело заключалось в дефектах! Он сам стал дефектом, так что теперь это действительно его мир.

Гордясь этим умозаключением, он пошел дальше, и его шаги разнеслись тяжелым эхом по опустевшему коридору.

Да, другие могли его презирать, могли сочувствовать, но все это не имеет значения. Мунвард не жалел, что стал Хэллхейтом — теперь он знал правду. Всю. Ему не дадут право голоса, не потому что он не достоин, а потому что его боятся, потому что теперь он способен уничтожить и Патил, и Суталу, если пожелает. Главное — не уничтожить в процессе и себя.

«Интересно, кто больший убийца, Лир? Хэллхейт или Мунвард?»

«Ты был прав, Смерон. У обоих совесть запятнана кровью». — И правда заключалась в том, что даитьяне ничем не лучше фоморов. Лишь оправдывают свои ошибки другим способом: «Во имя науки».

Подойдя к концу коридора, Хэллхейт выдохнул, пытаясь заодно избавиться от всех лишних мыслей, и вошел в кабинет.

Внутри оказалось теплее, чем он ожидал, и от духоты усталость навалилась новой волной на тело. Огромный аквариум разделял помещение на две неравные части, а на месте окна, которое должно было выходить на пепелище взорванного корпуса, красовалась цифровая проекция зеленеющей в лучах солнца долины.

«Жалкая попытка украсить действительность», — решил Лир.

— …а теперь сядьте. Ага, отлично. Встань. Так, так… Поворот вокруг своей оси. Хорошо-о. А теперь…

Раскатистый смех Ирнея скрыл конец фразы.

— Скажи ему еще чечетку сплясать!

— Он не знает чечетку, Ирн. Он не бывал на Земле.

— Ну тогда пусть спляшет…

— Г-хм, — выйдя из-за аквариума, Лир громко прочистил горло.

Заметив его, парни умолкли. Уголки губ Ирнея резко поползли вниз, а Кллисс лишь удивленно моргнул, не прекращая вертеть в руке карандаш. Эти двое почти не изменились с тех пор, как Тер видел их в последний раз в день своей смерти: Кллисс все так же слишком тщательно зачесывал назад свои русые волосы, а у Ирна на лице все так же легко читались все эмоции.

Однако сейчас Хэллхейта не интересовали старые друзья. Посреди кабинета стоял Крейн: взгляд безжизненный, как у фарфоровой куклы, а в ссутуленной позе ни капли царского величия. К голове отца крепились мелкие электроды, показания которых, мелькали на стоящем перед Кллиссом мониторе. Забавно, что Тер погиб от клинка Крейна, а Лир теперь готов на все, чтобы Крейна спасти, не правда ли? Но не только любовь сына к отцу заставляла младшего Хэллхейта переживать: Патилу нужен правитель, а Лир никак не мог взять на себя еще и эту роль.

— Я привел отца сюда не для того, чтобы он плясал вам чечетку, — метнул рассерженный взгляд на Ирней Хэллхейт.

Раскаяние на лице Ирна получилось неправдоподобным.

— Ну прости, — ответил он. — Не каждый день сам правитель фоморов смиренно готов выполнять все мои прихоти.

— Радуйся, что не наоборот. Результаты?

Кллисс стукнул карандашом по столу, точно опомнившись.

— Да. Пока все тесты, которые я провел, говорят об одном и том же: физически твой отец в полном порядке, но вот энцефалограмма… хм, показывает необычно перманентную активность кортикальной зоны головного мозга.

— Другими словами, его величество спит, — пояснил Ирн.

— То есть это вид летаргического сна, при котором тело бодрствует? — Лир нахмурился, заглядывая в монитор. — Значит, его можно разбудить, верно? Подключите к аппарату распознавания сновидений, которые используют для повышения осознанности на уроках для детей и вытащите его сознание наружу.

— Думаешь, самый умный? — Кллисс покачал головой. — Пробовал, безрезультатно. Сознание Крейна либо спит слишком крепко, либо на уровне инстинкта защищается от стороннего вторжения. Если бы мы могли провести парочку экспериментов с кем-то из его кровных родственников, понять, особенности строения нейронов при активации самозащиты…

— Если ты позволишь нам хакнуть свои мозги, Лир, — судя по довольному лицу, Ирну очень нравилась эта идея, — мы узнаем, как работает логика Хэллхейтов.

Лир покосился на того, начиная злиться.

— Во-первых, я все понял еще со слов Кллисса, спасибо. Во-вторых, свою ментальную броню я научился ставить еще будучи даитьянином, так что с отцом у меня мало общего в этом плане, иначе марионеткой Хорауна изначально стал бы я. А в-третьих, — вздохнув, он опять повернулся к Кллиссу, — есть шанс, что моя голова и правда поможет?

После минутного раздумья, Кллисс отложил карандаш.

— Нет. Но, как ученому, мне и правда было бы интересно узнать, чем твоя голова, вспомнившая прошлую жизнь, отличается от всех наших.

— Тем, что в ней куча проблем.

— Я имел в виду…

— Нет! — Почему всем так хочется знать, отчего Лир не мог остаться в могиле? Он шумно выдохнул, не размыкая зубов, и начал расхаживать по кабинету, буквально ощущая, как усталость медленно трансформируется в злость. — Где Теллериндис? Она искала меня по всему АмараВрати, а теперь сама же опаздывает. Дафна на меня уже косо смотрит.

— А что? — плюхнувшись в свободное кресло, Ирн вальяжно закинул ноги на стол. — Ревнует?

— Даф слишком мудра, чтобы ревновать.

— А ты?

— При чем тут я?

— Она же встречалась с Кллиссом после смерти Элеутерея, — Ирн взял с полки журнал и начал его листать, как бы говоря мимоходом.