Дмитрий Галкин - Меч Сапфиры [litres самиздат]

— Всё, что нас окружает, исчисляется лишь тремя измерениями, — говорил он, — трёхмерное пространство — это геометрическая модель материального мира, в котором мы находимся.

— Ты говоришь то, что известно даже младенцу, — «сказал» очередной сфероид.

— Так читаете вы, поскольку ваше мышление прагматично, — продолжил Вар, совершенно проигнорировав серебристую полусферу, — я не силён в математике, но попробуйте для начала просчитать любую модель в четырехмерном пространстве. Возьмите куб и постройте его в системе, где присутствуют четыре пространственные координаты, а не три, как сейчас. Четвёртый вектор постройте произвольно.

Вар вытер пот со лба и посмотрел на облако серых точек, сформировавшееся над его головой. Точки пришли в движение и стали выстраиваться в нечто определённое. Наконец, своеобразный объемный «экран» печальников выдал странную фигуру.

— Запустите вращение, — попросил пришелец, и печальники выполнили его просьбу.

Фигура начала движение и её грани непостижимым образом стали видоизменяться, перетекая одна в другую. При этом грани менялись и в размерах, но постоянно возвращались в исходный вид. В зале послышался гул голосов. Варфоломей с удовлетворением отметил, что ему удалось расшевелить этих существ. Им явно понравилась эта фигура, и Вар продолжил:

— То, что вы так замечательно быстро сумели рассчитать и построить, называется тессеракт. И это лишь четырёхмерное пространство. Я не берусь даже предположить, что будет, если применить большее количество координат. Но я точно знаю, что эти пространства существуют. Только представьте себе, что будет, если поместить предмет на одну из граней этой фигуры? Допустим, в трехмерном пространстве этим предметом будет Уйини’ботён — ваш мир. Даже если вращать такую фигуру — она не изменится. И город как стоял на одном месте, так и останется там же. А вот на грани тессеракта с городом произойдёт нечто странное. Повторюсь, что это всего лишь теория и всего четыре измерения. Ну, а если таких измерений бесконечное множество? Моему уму этого не представить, но я предполагаю, что наш предмет на такой фигуре исчезнет из поля зрения.

— В твоей речи много странного и недоказуемого, но оно подтверждается расчетами, — проговорила опустившаяся рядом очередная серебристая сфера, — это интересное научное направление, но в чем его смысл?

— В том, что измерений не три. Их действительно много. И в одном месте пространства может быть сосредоточен не один мир. То, что вы считаете пространственным переходом на самом деле путь в соседнее измерение. Тот мир, откуда я пришёл, расположен в одной и той же точке пространства, но в другом измерении.

— Это недоказуемо! — опустилась новая сфера.

— Покажите на вашем экране карту с расположением вашего города, — невозмутимо продолжил Вар.

Серые точки развеяли тессеракт и выстроились в плоскую картинку, изображающую карту.

— Хорошо! А теперь это же место, только до того, как вы изменили ландшафт.

Картинка изменилась, и Вар увидел знакомую ему местность.

— А теперь, я попрошу сохранить эту картинку до того времени, как я представлю доказательства. И пусть поможет мне в этом деле Всиох.

— Что ты задумал? — спросил его печальник, когда собрание объявили законченным.

— Я придумал, как доказать вам свою теорию. Но нужна твоя помощь, — ответил Вар.

— Что нужно делать?

— Дай мне немного времени. Я очень устал, и у меня разболелась голова.

— Тебя накормить? — спросил Всиох.

— Если ваша пища съедобна, то я не откажусь.

— Судя по строению твоего организма, ты не отравишься.

Печальник привел Вара в узкий коридор, из стен которого торчали полые трубки.

— Возьми поднос, — сказал Всиох.

Варфоломей взял в руки лёгкий, похожий на трафарет прямоугольник, в котором имелось множество углублений разной формы. В это время печальник уже подносил свой поднос к разным трубкам, и из них вытекало пюреобразное содержимое. Наполнив углубления всякой всячиной, Всиох выжидательно посмотрел на пришельца.

«Я разумен и знаю что делать», — сказал себе Вар.

Он подошёл к одной из трубок и понюхал. Пахло очень вкусно. Другая трубка ему не понравилась. Исследовав таким образом несколько трубок, Вар наполнил свой поднос.

Для еды использовался сверкающий незнакомым металлом предмет, в котором Варфоломей без труда узнал обычную ложку.

— Пусть еда принесёт тебе пользу! — пожелал ему Всиох.

Усевшись за стол, печальник принялся за еду. Вар последовал его примеру и осторожно попробовал новую для него пищу.

— А эта жижа очень даже ничего! — похвалил он и принялся уплетать обед за обе щёки.

Насытившись, Варфоломей почувствовал прилив бодрости, будто в еде присутствовал какой-то стимулятор.

— Странно, но я полон сил и желаю действовать!

— Это специально скомбинированная пища с необходимым количеством минеральных веществ и витаминов, — пояснил Всиох, направляясь к выходу, — так что мы будем делать?

— Вы можете вести наблюдения по ту сторону перехода? — спросил в свою очередь Вар.

— Да, и не только наблюдения.

— Что значит не только?

— Это информация засекречена, — заявил Всиох.

— Ладно, печальное создание, мне нужна карта той местности. Сможете составить?

— Запросто! Только для чего?

— Для моего эксперимента, — пояснил Варфоломей.

За разговором он не заметил, как они подошли к знакомым деревьям. Всиох остановился и достал из кармана маленькую коробку с кнопками. Потыкав в них пальцами, печальник спрятал устройство. Через минуту прилетел шар. Тоже серебристый, только бо́льших размеров. Внутри шара, кроме терминала и дисплея, находились приборы непонятного назначения. Всиох принялся сосредоточенно с ними работать. Он производил какие-то манипуляции то с одним, то с другим инструментом. Внешне ничего особенного и видимого не произошло, но печальник сложил приборы и закрыл сферу.

— Я закончил, — сказал он, глядя в след удаляющемуся шару, — мы можем возвращаться.

— Ну и как там? Ты что-то видел? — спросил Вар.

— Нет. Зачем мне это? Приборы сделали всё, что нужно. К нашему появлению карта будет готова.

Варфоломей вновь подивился техническому совершенству печальников и последовал за неторопливым Всиохом. В городе Кутейти было шумно и многолюдно, если так можно выразиться.

«Впрочем, как и в любом городе», — подумал про себя Вар.

Впереди заблестел знакомый геоид, к главному входу которого отовсюду стекались печальники.

«Уже все про всё знают», — проворчал про себя Варфоломей и вошёл в зал собраний. В воздухе по-прежнему висело голографическое изображение поверхности планеты.

— У нас всё готово, — проговорил появившийся из воздуха шар, — как ты собираешься доказывать свою теорию?