Дмитрий Галкин - Меч Сапфиры [litres самиздат]

— Всиох! — попросил Вар. — Покажи изображение планеты по ту сторону перехода.

В воздухе произошло движение, и серые точки соткали вторую карту. Снова послышался гул голосов и сверху опустился очередной шар.

— Это то же самое изображение! Ты вводишь нас в заблуждение!

— Отнюдь! — гаркнул Варфоломей в раскрытый шар. — Это карта местности, расположенной за переходом. Мы получили её совсем недавно. Этим занимался Всиох, поскольку я не умею управляться с вашими приборами. Попробуйте сравнить и найти хоть одно отличие. Проверяйте тщательно, возьмите как можно больше характерных одинаковых точек и попробуйте совместить изображения.

Наступила тишина. Вар лениво наблюдал, как одна картина наезжала на другую и потом возвращалась на место. А потом опустилась очередная сфера:

— Это абсолютно идентичные изображения. Это карта нашего мира.

— Однако второй снимок сделан по ту сторону пространственного перехода, — сказал Вар, что вы на это скажете?

— У нас нет логического объяснения, — ответил шар, — считать, что существует такая же, как наша планета — нелогично.

— Вот это я и хотел доказать. Это не другая планета. Этот один и тот же мир, только расположенный в разных измерениях. Возможно, существует и третий подобный мир. Я этого не знаю. Но эти два мира нераздельно связаны между собой. Если разрушить один мир — рухнет и другой.

Поднялся невообразимый гул. Зрители поднялись со своих мест и громко заспорили между собой. Казалось, что они разделились на два противоположных лагеря. А потом в центр зала вышел незнакомый Вару печальник и сказал:

— Меня зовут Миллс. Я был противник внешнего воздействия. И ты, пришелец, подтвердил мою теорию.

— Какую теорию? И что значит «внешнее воздействие»? — спросил Вар.

— Мы расскажем тебе, а ты примешь решение, — ответил Миллс.

— Но, почему, я?

— Потому что ты достаточно уже рассказал, и на поверку всё оказалось правдой. Мы во многом ошибались. Вероятно, в каком-то месте мы свернули с правильного пути. У тебя высокий интеллект, несмотря на маленькую голову. Ты найдёшь правильное решение.

— Хорошо, я согласен, — кивнул Варфоломей.

— Тогда, слушай!

Когда под красным солнцем зародилась жизнь — доподлинно неизвестно. Как водится, поначалу это был мир с бурной растительностью, несуразными динозаврами и кистеперыми рыбами. В какой-то момент гиганты вымерли и появились вполне привычные животные. В тот же период появились первые груко’ппы. Великий Свет — Дитьо’мад создал этих существ однополыми и вдохнул в них разум. И даровал им объёмный мозг, чтобы копить знания и занимать главенствующее звено под солнцем мира, имя которому Уйини’ботён. Они вели первобытный образ жизни, занимались охотой и собирательством. И учились, и смогли добыть огонь. И стали с тех пор доминирующей разумной формой жизни. Они жаждали знаний, поэтому, со временем достигли небывалых высот. Груко’ппы научились менять ландшафт, строить прекрасные города. Наблюдая за звёздами, они постигали Вселенную и были счастливы. Но однажды первооткрыватели случайно наткнулись на непонятное и странное явление. Они обнаружили пространственный тоннель и увидели другой мир. И тот мир был ужасен. Потому, что там главенствовали совершенно другие существа. Странные, шумные, несуразно выглядящие они тоже были высокоразвиты. Видимо, Великий Свет — Дитьо’мад совершил ошибку, когда их создавал. Потому, что существа эти всё время воевали друг с другом.

И груко’ппы испугались. Первые, как тогда называли ученых-естествоиспытателей, доложили всеобщему совету свое видение грядущего. Они считали так: если груко’ппы обнаружили пространственный тоннель, то и эти ужасные существа смогут. И нагрянут в их прекрасный мир со своей войной. Совет, после долгих раздумий, представил на голосование своё решение выхода из этой ситуации.

— Нужно внедрить им наше понимание вещей. Чтобы у них наступил мир, — предложил один из членов Совета мудрейший Сидиз, — они перестанут воевать и будут жить спокойно и созидательно. Как мы.

— Но никто им не помешает найти проход, — возразил ему мудрейший Улиен, — и они всё равно появятся здесь. Какие они станут наводить порядки? Они, кстати сказать, физически сильнее нас. Мы даже противостоять им не сможем.

— Что же вы предлагаете? — спросил мудрейший Сидиз.

— Нужно, что бы они всегда воевали! — ответил мудрейший Улиен. — В конце концов — война станет их нормой, и они сами себя истребят.

Поднялся невообразимый шум. Сидящие на Совете оживленно спорили друг с другом. Одним понравилась позиция Сидиза, другие же яростно поддерживали Улиена.

— Это жестоко! — объявил Сидиз. — Как же наш постулат о не причинении зла живому существу? Как же наша позиция «не навредить другому»?

— Мы и не причиняем зло! — парировал Улиен. — Мы делаем добро, потому что просто оставляем этим существам то, чем они всегда занимаются. Ведь не мы же уничтожаем их — они сами себя планомерно истребляют. Мы можно сказать просто не препятствуем этому.

— Вы понимаете какой несёте бред? — затрясся от негодования Сидиз. — Пособничество в планомерном истреблении целой расы вы оправдываете добрым делом? Вы попрали все законы груко‘ппов о добротолюбии и мире! Мы не вправе этого делать!

— А вы попрали безопасность нашего мира и народа! Вам бы только теории разводить, — кричал не менее негодующий Улиен, — во благо народа иногда нужно пересмотреть некоторые постулаты! А вдруг они не так хороши, как мы считаем? Это и называется прогресс!

— Я отказываюсь в этом участвовать! Однажды вы поймёте свою ошибку, но будет поздно. Я же ухожу из бытия — не могу больше дышать одним воздухом с такими как вы!

Сидиз отправился в клинику и добровольно очистил себе память. После этого его тело прожило совсем недолго. А Улиен, почувствовав победу на Совете, предложил установить около пространственного перехода источник направленного излучения. Излучение действовало просто и не причиняло никому вреда, оно лишь заставляло всех живых существ думать о своем превосходстве. То есть, каждый считал себя лучше других. Поэтому война не прекращалась. Груко’ппы вели постоянное наблюдение и сделали выводы, что Улиен прав. Существа продолжали систематически уничтожать друг друга. Оставалось только дождаться их полного взаимоуничтожения.

— Но у этой теории остались противники, — продолжал рассказывать Миллс, — я и ещё многие мои соратники против насилия. Но нас меньшинство. Поэтому я и рассказал всё это вам, пришелец из другого мира. Возможно вы укажете своё видение этой проблемы.