В Слесарев - Геймекер

– Им там, – поправился он, – не холодно и не жарко. Мы тут застряли, а им до лампочки?

– Черт его знает, – Ник старался осознать ситуацию, пытаясь представить свою реакцию в том случае, если бы «он» оказался «там», за компьютером.

По всему выходило – особенно дергаться он бы не стал. Ну, вырубился комок. Может сгорел, может нет. Ну и что. Пятница. По пиву пора. В понедельник включим, посмотрим. А не включится, и хрен с ним. Новый поставим.

Про скины он вообще бы и не подумал.

А если бы и подумал. Подумал бы что? Компьютер сдох? Сдох. Скины наверное тоже? Наверное. Да и вообще. Скины. Что такое скины? Тень теней, да игра воображения.

Судя по выражению лиц, остальные пришли к подобным же выводам.

– Блин, – заныла Вика.

–Этой дуре сегодня ни до чего дела нет, – стонала она, имея в виду себя, в реале:

– Все заботы – накраситься, да жопой вертеть! Суке.

Помолчав, она горестно добавила:

– А я тут ноготь сломала. И кушать хочется, – слезы уже стояли в ее глазах:

– Я с утра только чашку кофе и выпила!

Ник грустно взглянул на Вику. Он вспомнил кое-что, абсолютно точно иллюстрировавшее его реакцию на проблему скинов.

За последние месяцы фирма выпустила на рынок несколько дисковых игр, отчасти повторявших сюжет «Борделя», «Сотворения» и «Зубастого мира» где, как всегда, Ник являлся главным программистом. Эти диски призваны заявить об их присутствии на этом, доселе неохваченном сегменте рынка.

Во всех этих случаях в качестве одного из персонажей игры он выставлял собственного скина, ни мало не интересуясь его дальнейшей судьбой. Делалось это из соображений банальной доступности и дешевизны, поскольку тот был обкатан и ничего не стоил. Таких дисков продано сотни. И в каждом случае его виртуальный двойник мог быть поставлен в сложнейшие жизненные ситуации, к которым сам Ник, конечно, готов не был.

В «Зубастом мире» скин выступал в роли сотоварища путешественника, если бы тот захотел вызвать его к жизни. В «Сотворении мира» Ник выступал в роли Адама, которому самое малое что грозило – так это изгнание из рая и жизнь в диком первобытном лесу. Всю оставшуюся жизнь. Почти 1000 лет. Без малейшей надежды не только на возвращение, но и на какое-то внимание со стороны своего прародителя. До сегодняшнего дня это нисколько его не волновало.

Ник тяжело вздохнул и пообещал себе – если он выберется из этой передряги, то найдет способ позаботиться о собственных двойниках, поставленных им в столь печальное положение.

Глава 30

Савелий Афанасьевич Барабошкин, или Савва, как его звали приятели, или Саваоф, как прозвали студенты РГДУ, где он работал доцентом кафедры политологии, политического менеджмента и коммуникативики. Он пребывал в том счастливом возрасте, когда первокурсницы уже перестали строить ему глазки, а во взглядах третьекурсниц, узнававших что он холост, все еще появлялся мутный сталистый блеск.

С сегодняшнего дня он находился в отпуске. С учетом зарплаты в 200 долларов в месяц, перспективы отпуска были туманны. На дворе, который уже год, стоял экономический кризис. Студенты неслись плохо, стараясь отделаться спиртным, находившимся на нижней границе среднеценового диапазона. Запас этих напитков, после последней сессии, еще не кончился, и это внушало определенный оптимизм. Не имея возможности уехать дальше Химкинского водохранилища, Савва приготовился провести неделю-другую на диване.

Проснувшись и сделав нехитрые утренние дела, он с предвкушением включил комок. Пару недель назад он купил игру, опробовать которую до сих пор не получалось. На игровом диске изображен величественный седой старик в белых ниспадающих одеждах, со вскинутыми руками, между которыми загадочно мерцало название – «Сотворение Мира». Аннотация скупо сообщала – включив игру, геймер окажется в роли Бога, творящего Вселенную по своей воле, и может сотворить все, что пожелает. Эти перспективы уже несколько дней не давали покоя Саваофу.

Поставив диск, Савва расслабился, слушая, как тот жужжал, загружаясь. Сейчас он действительно чувствовал себя Богом – Великом Духом, метущимся над бездной. Он почти физически ощущал свою великую силу. Сейчас Он станет творить свой Мир, и только от него зависит, каким он станет.

Он сотворит небо и землю, звезды и всякую тварь на земле и в море, сотворит народы, страны и города. Будет повелителем континентов, зеленых райских островов, тайфунов и ураганов. Он станет Великим Стратегом и Миротворцем, будет насылать язвы, врачевать болезни и воскрешать мертвых. В его честь воздвигнут храмы, которых не видывал свет, ни тот, ни этот. Он создаст Рай и Ад, будет суров и милостив к своим подданным, и они воздадут и прославят его имя.

Экран монитора замигал и покрылся угольным цветом. По нему пробегали неясные, безвидные, серые волны. Савва догадался, что оказался в начале времен, и потянулся за мышью. Начинать нужно с того, чтобы отделить Свет от Тьмы. Щелкая кнопками, он перетаскивал свет к свету, а тьму к тьме. Примерно через полчаса работы волны, пробегавшие по экрану, стали светлее, а их границы более четкими.

Он остановил движение волн мановением мыши, и работа ускорилась. Через час он добился, что половина экрана стала темно – серой, такой, какой бывает половая тряпка на третьем году использования, но он продолжил свою работу.

Он сделает свет Светом, чистым и ярким. В нем не останется ни капли мрака. Только режущее глаз, беспорочное, лучистое сияние! Из этого белоснежного, пахнущего горным, морозным воздухом Сияния, он станет творить свой мир!

Еще минут через сорок тряпка на экране стала пятнистой. Темно-серые разводы на ней перемежались с более светлыми прогалинами. Спина Саваофа затекла, он встал, размялся и, проследовав к бару, налил себе соточку «Белой лошади». Ему так много предстояло сделать сегодня!

Вздремнув полчасика и огребя еще граммов 50, он вернулся и продолжил свое многотрудное дело. Процесс пошел, вискарь разлился по телу приятным теплом и негой, но после следующей дозы Савве надоело возиться со светом, и он стал исследовать игровое меню. В разделе «День первый», найдя кнопку «Да будет свет!», он нажал ее, отделив день от ночи в автоматическом режиме. Свет, струившийся с белой половины экрана, вполне удовлетворил его по качеству:

– Гуд, – произнес он, и, не допив и половину бутылки, перешел к сотворению тверди земной.

С твердью он мучился минут 15, после чего ткнул соответствующую кнопку, с чувством глубокого удовлетворения узнав, что сотворенная им твердь назвалась «небом». Это свидетельствовало о том, что авторы «Сотворения Мира» являлись его единомышленниками и набирали градусы параллельными курсами.