Магомед Магомедов - Галиафские битвы

– Бедное животное, – сказал Вильгельм, глядя на умирающую корову. Он был фермером, любящим мужем и хорошим отцом своего единственного сына, которому только исполнилось девять лет. – Стой, сынок. Не подходи ближе. Эта ужасная болезнь заразна.

Маленький Вилли со страхом и жалостью смотрел на страдающую скотину. Глаза коровы излучали такую боль, что мальчик запомнил их на всю жизнь. Они стояли посреди огромного оврага. Люди называли это место кладбищем скотов. Название полностью отражало его функцию. Умирающих или мертвых животных сбрасывали сюда.

– Нельзя ее похоронить? – спросил Вилли, вытирая слезы.

– Она ведь еще не умерла, – улыбнулся отец. – Хочешь похоронить ее заживо?

– Ну, пап! – Обиделся мальчик. – Я имею в виду после.

– Опасно. Есть риск заразиться. К тому же, умирающий скот тут часто не убивают, а оставляют на съедение волкам.

– Это жестоко, – проворчал сын.

Почти каждый день они шли с папой привычным маршрутом через Площадь Свободы. Надо было попасть на рынок и купить продукты домой. Вилли любил эту часть своего дня. По дороге им попадался разный народ. Кто-то смешил его, кто-то пугал, но это всегда было интересно.

В тот день все шло как обычно. Они свернули после знаменитого памятника борцам за свободу за угол. За ним начинался рынок. Сотни людей разного происхождения бегали туда-сюда, у каждого были свои задачи и свои настроения. Тут собирался весь город. Рынок был мини-версией всей планеты с разнообразием человеческих характеров. Это место завораживало.

Заглядевшись на одну лавку, отец Вильгельма столкнулся с проходившим мимо него человеком. Он хотел было тут же извиниться, но получил в свой адрес такой шквал ругательств, что не смог вынести оскорблений и начал ругаться в ответ.

Такое происходит в подобных местах постоянно. Люди толкаются, кричат друг на друга и идут дальше. Но в этот раз все закончилось иначе.

– Тебе это с рук не сойдет! – Прокричал мужчина, вытаскивая меч.

Вилли помнил, как в тот момент его поразил удивительный контраст страшного голоса этого мужчины с его красивым лицом. Почему он так разозлился? Неужели они с папой сейчас сразятся насмерть из-за обычного столкновения? Опасения мальчика сбылись. Его отец был не из робкого десятка. У него при себе был топор, которым он собирался защищаться.

Толпа зевак окружила их. С минуту они молча глядели друг на друга. В глазах Вильгельма был страх за своего ребенка, которому приходится наблюдать эту внезапную сцену. В глазах же высокого незнакомца не было ничего, кроме злобы, которую он хотел обрушить на первого встречного.

Топор ударился о меч. Уже с первых секунд боя маленький Вильгельм понял, что его отец значительно слабее своего соперника. Это видели все. Толпа предвкушала скорую смерть. Людям нравилось, когда при спонтанных драках на рынке один явно превосходил другого. Это увеличивало вероятность того, что они увидят пролитую кровь. Если соперники были равными по силе, то битва затягивалась. Прибегала стража и разнимала их. В этой же драке мастерство высокорослого незнакомца было очевидным.

Вильгельм-старший дрался самоотверженно, но он ничего не мог противопоставить своему оппоненту. Все закончилось быстро. Вот, отец совершает последнюю отчаянную попытку нанести удар, но враг с легкостью отражает его и контратакует. Кончено! Острая сталь меча проткнула сердце любящего отца и мужа.

В смерти этой не было героизма. Она была ужасна и внезапна. Окровавленное тело упало перед маленьким мальчиком, потерявшим дар речи от происходившего перед ним кошмара. Он молча смотрел на то, как его отец лежал и издавал предсмертные стоны. И только когда кровь подтелка к его ногам, мальчик очнулся и подбежал к папе. Он рыдал, уткнувшись в бездыханную грудь, и не мог остановиться.

Глаза убийцы излучали спокойствие и удовлетворение. Через мгновение на место драки прискакало несколько вооруженных людей. Сначала все подумали, что это местные хранители порядка. Но позже все поняли, что это была личная стража победителя.

– Спасибо, что не вмешались, – сказал он, обратившись к начальнику охраны.

– Я знаю, что вы этого не любите, милорд.

– Черт, да это же Артур Торс… – Послышалось в толпе.

– Да, вы правы. Это я, – ответил убийца. – Прошу простить меня за мою несдержанность. Все вы видели, что битва была честной. Я позабочусь о семье мальчика, не волнуйтесь.

Но никто не волновался. Всем была безразлична судьба ребенка.

– Посмотри на меня, – обратился Артур к нему.

Тот лежал, уткнувшись лицом в тело отца, иногда всхлипывая. Стража быстро подняла ребенка и поставила перед своим господином. На лице ребенка была кровь от того, что он прижимался им к груди отца. Эта картина еще более напоминала Артуру Торсу о страшном событии, произошедшем с ним.

– Господи, – прошептал он. – Это чудо. Господь вернул мне моего сына.

Слезы ручьем потекли из глаз лорда. Он подбежал к ничего не понимающему мальчику и обнял его. Вилли не сопротивлялся. Казалось, происходившее полностью лишило его сил. Он действительно был похож на призрака.

– Сынок! Мой маленький! Родной! Любимый! – кричал Артур Торс, как сумасшедший.

Люди ничего не понимали. Охрана со страхом переглядывалась друг с другом. Было очевидно, что их господин не в себе, но они понимали причину этого странного поведения. Лишь несколько людей в толпе тоже знали, в чем дело. Весть о сыне Артура Торса в свое время навела немало шума.

– Почти год назад он потерял сына на этом рынке. – Рассказывал потом один из местных зевак другому.

– И что? Нашел? – Спросил другой, допивая ром.

– Нашел, мертвым.

– Как? – Переспросил тот, радуясь такому интересному исходу.

– Нашли тут же, на рынке, за каким-то прилавком. С тех пор он иногда приходит сюда со своими людьми.

Действительно, Артур Торс, каждую неделю приходил на рынок, чтобы найти убийцу сына. Он не знал, как он выглядел, но был уверен, что его отеческое сердце догадается.

– Ты будешь жить со мной, – обратился он к Вилли, бережно вытирая слезы на лице ребенка. – Мы похороним твоего отца и заберем твою мать в наш дом. Вам будет хорошо у меня, увидишь.

Но мальчик вдруг уткнулся в плечо Артура и потерял сознание. Убитого отца вместе с сыном водрузили на коней и ускакали прочь.

Урсула была женщиной гордой. Много времени Вильгельм-старший потратил на то, чтобы добиться ее расположения. Уже с первых дней совместной жизни она дала ему понять, что она не из тех, кто прощает обиды. Она не отходит быстро от ссор и не забывает оскорблений, нанесенных ей. Она видела вспыльчивый характер своего мужа, когда он говорил с людьми, потому заранее предупредила его о том, чтобы с ней он был сдержанней.