Наталия Бородачева - Изменить/оставить

11

Теперь Аля сидела, уткнувшись головой в деревянную парту и не понимала, зачем она набросилась на Ирину Петровну. Ведь её никто не обманывал, никто не обещал, что она будет петь песенки, сидеть в кругу на полу и учить детей отстаивать личные границы. Ей сказали: читай устав, делай по уставу. Здесь такие правила игры. Она сама согласилась. Чего теперь возмущаться? Не нравится – иди в другое место. Только на носу опять лето. Другого места не будет.

Разве плохо проходили уроки? Разве не научился Дима с её помощью умножать и делить? Разве у неё не получилось найти баланс между уставом и детскими потребностями? Разве ей не нравились зарплата и график работы? Разве так уж сложно обойтись без плюшевых помощников?

Снова слышались мамины слова: «Ты думаешь, будет легко? Идеальной работы не существует! Даже на самой любимой работе найдётся что-то, что тебе не понравится. Пока будешь перебирать, жизнь пройдёт. Не соглашайся на плохое, но не гонись за идеалом».

От осознания маминой правоты стало ещё тоскливей. Сколько раз она слышала: «Вырастешь – поймёшь. Вспомнишь, что мать говорила. Дойдёт, что мама права! Вот я посмеюсь!» Что ж, мама, можешь смеяться: ты была права. Жаль, ты об этом не узнаешь.

Надо было собирать вещи и уходить, поджав хвост. А какое было хорошее настроение перед уроками! Так сияли волосы, так радовались дети!

Стоп. Волосы. Монетка! Аля даже подпрыгнула! Что же она сидит тут, себя жалеет и рассуждает, что надо было сделать иначе, если можно сделать иначе! Наконец-то можно испытать монетку на чём-то посерьёзнее в масштабах жизни. Она схватила куртку, нашла монетку, надёжно спрятанную во внутреннем кармане под молнией, зажала её в ладони, зажмурилась и задумалась. А что надо загадывать? Чтоб разговора не было? Чтоб не увольняли? Чтоб держать своё мнение при себе? Может быть, не ходить совсем сегодня на работу? Прикинуться заболевшей? Отменить Димино индивидуальное занятие, уйти пораньше? Но именно сегодня мальчик убедился в своих силах перед предстоящей контрольной и сказал, что не боится и не нервничает, а если занятия не будет, он не повторит основные правила, не порешает примеры, не проверит свои знания, не будет спать всю ночь и обязательно провалится. Нет, это тоже не подходит. Аля никогда не ставила свои интересы выше интересов других людей, потому что «о себе думают только эгоисты».

Ладонь почти онемела от ледяной монетки, а она никак не могла решить, что конкретно загадывать. Попробовать избежать разговора с Ириной Петровной? До завтра она отвлечётся, а Аля уж постарается оставшиеся до лета недели быть сдержанной.

– Хочу уйти с работы, не встретив Ирину Петровну!

Толчок в спину, и Аля уже перед дверью, хотя только что стояла около стола. Время на часах передвинулось на сорок минут назад. В очередной раз Аля удивилась необъяснимому переносу и поскорей отошла вглубь класса, чтобы не столкнуться с Ириной Петровой, которая вот-вот пройдёт по коридору. Быстро повесив обратно в шкаф куртку, Аля села за стол и уткнулась в ноутбук, всем своим видом изображая активную деятельность. Время от времени она поглядывала в коридор через стеклянную дверь и успела заметить Ирину Петровну, прошагавшую в кабинет.

Вот так просто? Просто прошла мимо и ничего не сказала? Не заглянула, не пригрозила, не вызвала к себе? Выходит, Аля просто попала под горячую руку?

Подождав для верности ещё полчаса, Аля отважилась выйти на разведку. Приоткрыв дверь, она высунулась в коридор. Темно и тихо. Никем не замеченная, она вышла на улицу, добежала до остановки, даже не считая шаги, и буквально впечаталась в Ирину Петровну.

– Александра, почему так поздно? – спросила директриса и оценивающе осмотрела Алю с ног до головы.

– Я… э… – Аля не могла найти правдоподобную причину.

– Так поздно не стоит ходить девушке одной. Сын вас подвезёт в целях вашей безопасности, – тон Ирины Петровны не предполагал возражений.

– Сын? А у него уже есть права? – удивилась Аля. Она думала, что Ирине Петровне не больше тридцати пяти.

Подъехала сильно тонированная иномарка. Аля открыла было рот, чтобы попробовать отказаться, но передумала. Она очень устала и хотела быстрее упасть в кровать.

– Аля, Алик, – Ирина Петровна пристёгивалась, и Аля не сразу поняла, что ей представили водителя, пока директриса не повернулась к ней и не добавила: – Александра. Альберт.

Альберт, хотя на Алика отражение в зеркале заднего вида походило больше, приветливо улыбнулся. Аля кивнула и опустила глаза.

– Можно не пристёгиваться, – великодушно разрешил парень и тут же так резко тронулся, что Алю вжало в кресло.

– Да я, пожалуй, пристегнусь, – пробормотала она себе под нос.

– Альберт, пожалуйста, веди спокойнее. Это не гоночный автомобиль, – привычным тоном произнесла директриса.

Парень не обратил внимания на её слова. Он вовсю газовал, проезжал перекрёстки на жёлтый свет, не пропускал пешеходов. Аля успела подумать, не вернуться ли в целях безопасности с помощью монетки на остановку. Но машина уже промчалась мимо поворота в её двор, она едва успела крикнуть:

– Мне сюда! Остановите, пожалуйста.

– Давай подвезу тебя до парадной. Не нужно ходить одной в такое время.

«Ты» неприятно резануло ухо. Аля не любила, когда к ней так обращались незнакомые люди, особенно парни. Что за панибратство?

– Спасибо, я выйду здесь.

– Александра, давайте не будем спорить, – вмешалась Ирина Петровна.

Аля решила не перечить и послушно показала дорогу. Переигрывать вечер заново, если Ирине Петровне что-то не понравится в её словах, сил не было. Остановившись с визгом у парадной, Алик довольно развязно сказал:

– Доставка по адресу осуществлена в лучшем виде.

– Спасибо, – ответила Аля и поскорей выбралась из машины. – До свидания, Ирина Петровна, до завтра.

Она видела сквозь стекло широкую улыбку сына директрисы и чувствовала его взгляд, пока шла к парадной. Неприятный тип. Даже не верилось, что у строгой вышколенной начальницы мог вырасти такой ребёнок.

Дома Аля сделала огромный бутерброд, положив на него всё, что доживало свой век в холодильнике, переоделась в пижаму, залезла под любимое одеяло и набрала Колин номер. Привычке звонить ему каждый вечер было уже лет десять. Но пока в трубке шли гудки, Аля почувствовала непривычную неловкость, вспомнив вчерашний поцелуй. Как теперь вести себя с Колей? Она слишком живо помнила, как нежно и крепко он прижал её к себе, и не могла про это не думать. Так и не дождавшись ответа, нажала отбой, выключила звук и засунула телефон под подушку.

12

– Фу, что это?

Волосы были в масле и крошках. На щеке размазано что-то жирное, на руках – что-то липкое, а на простыне – что-то масляно-розовое. При ближайшем рассмотрении причина оказалась банальной: не стоило засыпать с майонезным бутербродом в руке. Откинув локтем подушку, чтобы минимизировать ущерб, наносимый грязными руками, Аля увидела телефон, на экране которого мигали оповещения о куче пропущенных звонков и сообщений.