Валентин Пичугин - Без права на возвращение

– Мы говорим не о долгах муниципалитета. Это долги частника, бюджетные обязательства перед которым выполнены. У нас нет задолженностей по платежам, по населению долги не выше среднеобластных. Трясите собственника котельных. К тому же у меня в бюджете и денег-то таких нет: четверть годового бюджета! Две фабрики простаивают, рабочие – на две трети зарплаты, отгрузка товара на минимуме, – Анна замолчала.

– Хорошо. Область поможет оформить тебе кредит под минимальный процент.

– Да я уже считала, лет пять придётся при лучшем раскладе выплачивать, и поставить на этот срок район даже не на колени, а подвесить его вниз головой, чтобы вялился, – она перевела дух. – Даже если я подпишусь под этими обязательствами, как быть с правовой стороной дела? Или моя судьба уже никого не интересует? Ведь первая проверка выявит нецелевое расходование бюджетных средств в «особо крупном размере». И загремлю я под фанфары.

– Между нами говоря, уважаю за стойкость. Но твоё будущее, как главы района, с этой минуты под большим вопросом. Прослабленное звено в цепи будет требовать замены. Конечно, я попробую повлиять на ситуацию, но насколько это будет эффективно, даже у меня вызывает сомнение.

Бернштейн сухо попрощался и вышел из кабинета.

Анна подошла к окну. Весна в этом году пришла рано, перепрыгивая через лужи тающего снега, жители близлежащих домов спешили на обед. Солнце мутным пятном висело в лохмотьях белёсых туч, и грачи, осваивающие после прилёта подзабытые места, копошились на освободившихся участках паркового газона. Ей некуда было спешить. На душе стало неуютно, она налила в стакан чай, положила сахар, помешивая ложечкой.

Сын забыл, муж сбежал. Ради чего всё это? Она бы тоже сбежала, только некуда. У неё не было ничего, кроме работы: ни досуга, ни отдыха, ни подруг. Ничего. Да и это, последнее хотят отнять.

Интересно, как мужики без неё управляются? Должно быть, они в порядке. Она знала, что муж был отличным кашеваром, значит с голода не умрут. Когда они виделись в последний раз? Кажется, на Рождество? Точно! Привезли красивый букет хризантем. И торт был вкусным, только разговор не задался. Да, она «замужем за работой». Её это не обидело, они были правы.

Анна не смогла признаться самой себе, что чем больше она упиралась, тем тяжелее и объёмнее становился груз забот и неотложных дел. «Этот камень задавит тебя, – сказал кто-то из них, кажется муж, – но мы не сможем тебе помочь».

Чай остыл. Обеденное время подошло к концу, и она поспешила в актовый зал.

Депутаты уже собрались, в помещении стоял гул, напоминающий шум плацкартного вагона, когда отъезжающие ещё не все вошли, а провожающие ещё не все вышли. Раньше она скептически относилась к «слугам народа». Депутаты на местном уровне, в подавляющем большинстве своём, имели одну единственную задачу: проголосовать как надо, и когда надо, и статус «карманности» носили, вполне себе, заслуженно. Они считали себя уважаемыми людьми, а вот кем и за что они были уважаемы, для Анны долгое время оставалось большим вопросом. Она тоже побывала в этой роли, ещё будучи директором фабрики, а потому понимала свою декоративную функцию и особенно не роптала: представительствовала, предложения вносила по улучшению жизни в городе и районе, выступала, критиковала и, вместе с тем, осознавала, что все её порывы таяли на подступах к тем, кто всё это сказанное и предложенное должен был исполнить. А как только она это поняла, так сразу и успокоилась: «плетью обуха не перешибёшь». Был и другой вариант, самой стать «обухом», но до определённого времени она об этом не думала.

Предложение возглавить район стало для неё неожиданным, когда группа депутатов из семи-восьми человек приехала на фабрику. «Ну, вот что, Анна Денисовна, приехали мы, чтобы попросить тебя участвовать в конкурсе на должность главы района. Ты трудолюбива, опытна, людей знаешь, про целеустремлённость говорить не будем: захочешь – стену прошибёшь. Программу по выходу из кризиса поможем составить». Пошутили они тогда, обсуждая путь эволюции от женщины до «глинобитного орудия». Она уже знала о том, что действующий глава – «сбитый лётчик», что идёт поиск достойной кандидатуры. Думала Анна недолго, а согласилась после того, как определила приемника на должность директора предприятия, которому отдала без малого двадцать лет.

Но ближе к дню проведения конкурса на замещение должности градоначальника что-то пошло не так, представители области имели иное мнение о том, с кем правительство региона собирается сотрудничать в ближайшие пять лет.

Анну пригласили в высокие кабинеты и недвусмысленно дали понять, что её кандидатура не желательна. Нет, ультиматумы не выдвигали, перспективами не пугали, а, довольно обыденно и прямолинейно, назвали имя преемника прежнего руководителя.

Что возмутило её больше всего? Возможно, то, что выборы, пусть и узким кругом депутатов, превратили в фарс, завуалировав этой процедурой банальное назначение, а, может быть, личность преемника, «олигарха местного разлива», сделавшего свой бизнес ещё в девяностые, скупившего за бутылки водки паи бывших колхозников. Была и ещё одна причина, не позволившая ей отступить от своих намерений. Точнее сказать, это были уже не её планы, а общие, вместе с теми, кто верил в её трудолюбие, кто ей доверял. Разве она имела право их подвести?

На её несогласие снимать свою кандидатуру гости из области отреагировали спокойно, без возмущений и уговоров, лишь пожали плечами и дали понять, что более не задерживают. Домашние тоже отнеслись к известию индифферентно, только муж, убирая посуду со стола после ужина, заметил:

– Мы с сыном и так тебя не видели дома, а теперь и подавно. Ты вспомни, Аня, когда мы были все вместе в театре? Или, может быть, отдыхали на море? Или по Уралу, как планировали лет пять назад, с палатками, рюкзаками, у костра? А? Для чего это всё? Но если тебе это надо, лично тебе, я поддержу. Только знай, что твоё решение ошибочно, оно разрушит тебя и нашу семью.

Анна поднялась, взяла его за плечи:

– Всё будет хорошо.

Собрание представителей шло своим чередом, рассматривались дежурные вопросы с формальным голосованием за принятие решения. Периодически депутаты апеллировали к ней, сверяя собственное понимание с её видением. Она делала ремарки по ряду пунктов рассмотрения, уточняла, корректировала. Это была обычная рабочая повестка дня, пока председательствующий не объявил о завершении собрания:

– У нас есть ещё один незапланированный вопрос. Необходимо проголосовать о его включении в повестку дня.

Депутаты дежурно проголосовали «за», нетерпеливо поглядывая на часы.

Спикер прокашлялся:

– В адрес Собрания представителей поступила жалоба о злоупотреблении должностными полномочиями Главой района и её аморальном поведении…