Камилла Ким - Долина теней. Последний артефакт

Интересный факт — большая бутыль чернил обходится гораздо дешевле, к тому же в течение трёх дней можно ни о чём не беспокоиться».

Бену

Оставив Эйн Штейна возмущаться очередным повышением цен, Бену направился к пристани. Он свернул в переулок Лодочников, и в лицо ему ударил ветер, пахнущий морем. Отсюда можно было слышать плеск волн о камни набережной и крепкую ругань моряков, занятых починкой такелажа.

Мимо Бену прошёл матрос, и в анкерке, который он бережно прижимал к груди, подозрительно плескалась жидкость. «Вряд ли там вода», – подумал Бену. О трезвой жизни мореходов никому ничего не известно. Бену уже успел убедиться, что во время долгих плаваний ничто не согреет лучше тело и душу, чем кружка горячего вина со специями.

Бену с детства знал, кем станет. Отец его, владелец хлебопекарни с аппетитным названием «Хрустящая корочка», мечтал о том, что сын продолжит семейное дело. Бену же питал жгучую неприязнь к выпечке хлеба и, едва ему исполнилось пятнадцать, оставил родной дом. С малых лет он мечтал о путешествиях, экзотических странах с их непередаваемым своеобразием, о древних культурах, которые нельзя изучать иначе как по археологическим находкам да по памятникам письменности, точнее, по их остаткам.

Для Бену не было ничего привлекательнее ночёвок под открытым небом, когда рядом весело похрустывает сухим хворостом костёр и так восхитительно пахнет поджаренным хлебцем и сочным мясом, долгих изнурительных караванных переходов, когда тело сковывает усталость и все мысли только о глотке воды. Фляжка провокационно болтается на поясе, и живительной влаги в ней меньше половины. Её сиротливый плеск очень некстати, потому что невероятно трудно держать себя в руках, чтобы не выпить всю воду сразу.

Не каждый человек, особенно с непривычки, способен перенести эту пытку. И вот вы дрожащими пальцами берёте флягу и медленно отвинчиваете крышку, отдаляя момент наслаждения, а потом делаете маленький глоток, памятуя о том, что вокруг на многие километры нет ни одного источника. Затем оказывается, что теплая вода не только не утоляет жажду, но ещё больше распаляет её.

Позднее тот же эффект Бену наблюдал во время дальних плаваний, а уж плавать ему приходилось не раз. Вода в бочках очень скоро приобретает противный затхлый привкус, но настоящий кошмар начинается тогда, когда и она подходит к концу, а берега все не видно. Вокруг – бескрайний океан, и ни одного глотка пресной воды. «В море, равно как и в пустыне, погибнуть от жажды можно запросто», – подумал Бену и усмехнулся: Покойнику это наверняка бы понравилось.

По прибытии в Шам-Хесу, самый крупный и богатый город и столицу Хесуры, Бену, не без труда пройдя вступительные испытания, был зачислен в Королевскую Академию Точных Наук, где взялся за изучение логики и математики. В Шам-Хесу любые учебные заведения пользовались особым покровительством короля, как, впрочем, и сами ученые, что делало этот шаг совершенно обоснованным. Безбедная жизнь и всеобщее уважение были гарантированы.

Однако в скором времени выяснилось, что точные науки – не его стезя. «Как раз вовремя» – засмеялся внутренний голос Бену, до отвращения похожий на хрипловатый баритон Эйн Штейна.

Надо сказать, что Эйн Штейн, молодой математик, к тому времени ставший не только куратором, но и другом Бену, не особенно противился, когда последний покинул стены альма-матер. По прошествии некоторого времени Эйн признался, что такого изощренного издевательства над точными науками ему ещё не приходилось видеть. Каждая неправильно решённая задача воспринималась математиком как личное оскорбление.

Некоторое время Бену занимался самообразованием без всякой системы, больше склоняясь к общественным и духовным дисциплинам. Он с упоением читал трактаты по истории, религии, искусству, и философии. Как-то раз в публичной библиотеке он наткнулся на книгу малоизвестного автора о кочевых племенах, имеющую сомнительную научную ценность, но невероятно заинтересовавшую его.

Бену по-настоящему увлёкся историей и археологией, которую в то время ещё никто не отваживался называть наукой: она была занятием для авантюристов и кладоискателей всех мастей. Архив древностей стал его вторым домом.

Бену добился того, чтобы его приняли на работу в библиотеку Исторического университета, посещал лекции знаменитых учёных-культуроведов и путешественников, выучил несколько редких языков. Несколько лет прошли в бесконечных поисках ответов на вопросы об истинной природе человека, пока однажды незначительное, казалось бы, событие не перевернуло жизнь Бену.

В день, когда Шам-Хесу праздновал открытие весенней регаты, Бену прогуливался по набережной и любовался лёгкими парусниками, которые покачивались на отмели. Издалека они походили на огромных чаек с расправленными крыльями. На набережной понемногу начинали собираться зеваки, но настоящее представление должно было начаться только в полдень.

Вчера прошёл слух, что с дальних островов вернулся шестикратный победитель гонок, хотя достоверных сведений ни у кого не было. Появление самого фаворита на пирсе вызвало сумасшедший ажиотаж среди болельщиков и приступы меланхолической грусти в рядах участников. Однако пораженческому настроению никто не поддался. Опытные шкиперы продолжали руководить последними приготовлениями, матросы проверяли снасти, обмениваясь скабрезными шутками и заразительно хохоча.

Над толпой реяли полотнища с цветами и гербами команд, особенно отчаянные болельщики устроили небольшую потасовку – просто чтобы убить время. Кого-то столкнули в воду, и несчастный кричал, что не умеет плавать. Торговцы печёной снедью и сушёной рыбой сновали туда-сюда, толстые пивовары чинно стояли под навесами, предвкушая хорошую прибыль. Заклинатели змей и шпагоглотатели сзывали народ. Карманники терпеливо выжидали своего часа. Тут же на набережной принимались ставки на победителя.

В общем, каждый занимался своим делом.

Бену, до начала соревнований слонявшийся без дела, как раз размышлял, чем бы ему себя развлечь, и чуть было не поддался на уговоры напёрсточника, когда на глаза ему попалась вывеска, намалёванная кричащей оранжевой краской над низким пологом изрядно потрепанного переносного шатра:

ОРАКУЛ. МАГИЯ. ГИПНОЗ.

ПРЕДСКАЗАНИЕ СУДЬБЫ

Подумав немного, Бену откинул полог и вошёл. Он не знал, что его привлекло, и что именно он ожидал увидеть. Не то чтобы его интересовал гипноз или волновали вопросы магии – в колдовство Бену решительно не верил. Он вообще был атеистом. Колдуны в Шам-Хесу не были экзотической редкостью, на улице их узнавали по ярким красным мантиями, однако Бену не был близко знаком ни с одним из них. Настало время восполнить этот пробел.