Диана Крымская - Герцог Чёрная Роза (I)

– Вас заставил ваш покойный муж, – напомнил мужчина.

– Да… он меня заставил! И проклятый герцог вместе с ним! И теперь я не могу пошевелить и пальцем против этого негодяя! А во всем виноваты ваши люди, там, у Руссильонского замка, когда они убили вместо Черной Розы графа де Брие!

– Мои люди совершили страшную промашку, – подтвердил мужчина. – О, я тогда исполосовал Франсуа хлыстом, как собаку!

– Бедный де Брие! – вздохнув, сказала женщина и снова перекрестилась. – Вы были очень к нему привязаны.

– Конечно, мадам. Я не хотел его смерти! Но кто мог подумать, что он отдаст Черной Розе свой плащ?

– Но зато вы получили кольцо и письмо, из которого узнали так много интересного…

– Это верно. И мы все еще опережаем герцога! Для него Доминик – всего лишь сестра его жены, ушедшей в монастырь. Она тоже не знает настоящего имени своего мужа. Для нее он – по-прежнему только герцог Черная Роза… И скоро, совсем скоро она будет здесь! Мы сможем сделать с этой глупенькой провинциалочкой все, что только нам заблагорассудится! У нее в Париже нет никого из родственников и друзей, и некому будет вступиться за нее.

– Да, птичка летит прямо в силок, – усмехнулась, вновь обретая хорошее расположение духа, женщина.

– А потом – представьте, мадам! – когда она будет опозорена, обесчещена, – герцог узнает, что это ОНА его жена! И уж тогда-то он взвоет, как пес, посаженный на цепь! С его щепетильностью в вопросах чести, при его безмерной гордыне, – быть связанным браком с падшей женщиной, над которой смеются, которую презирают, от которой отвернулся весь свет… Что может больше ранить нашего дорогого герцога?

– Когда же она приедет? – живо спросила женщина. Глаза ее блеснули в полутьме носилок.

– Наш человек послал последнего курьера из Руссильона три дня назад. Доминик де Руссильон как раз выезжала в Париж! Курьер прибыл в Провен сегодня вечером; он мчался, как вихрь, и сразу вручил мне послание.

– А ваш человек… он остался там, в замке?

– Его пришлось убрать; к чему лишние свидетели, не правда ли? Теперь мы ждем приезда жены Черной Розы. Совсем скоро она предстанет перед вами, мадам!

– О, дорогой, тогда готовьтесь к встрече! Мы должны придумать что-нибудь из ряда вон выходящее, чтобы ударить побольнее! Чтобы Черная Роза корчился и извивался, как уж на сковороде! Мы не можем убить его из-за проклятого документа, который связывает нам руки, – но можем заставить мучиться и страдать!

– Вы, кажется, хотели, чтобы я соблазнил эту провинциалочку?

– Это было бы неплохо.

– Но, поверьте, если я и сделаю это, – то только подчиняясь вашей воле, – покорно, но с видимым отвращением произнес мужчина. – Вы же знаете, после вас мне все женщины кажутся уродками… – И, наклонившись к женщине, он припал к ее руке.

– О, querido! Не волнуйтесь, – если она окажется таким страшилищем, я не заставлю вас соблазнять её. Мы придумаем, как поступить с ней. Мы все решим, когда увидим ее, -прошептала женщина. – Но, в любом случае, ОН должен страдать… Я была бы на седьмом небе, если бы он страдал бесконечно! Черная Роза – счастлив?.. Я этого бы не вынесла!

– Я позабочусь о том, чтобы вы смогли насладиться местью, мадам! Чтобы мы оба насладились ею… сполна! – И он, стянув с ее плеч плащ, начал покрывать их жадными поцелуями.

– О Боже… Неужели вы еще не устали? – простонала она, изгибаясь под его руками.

– Нет, мадам. Вы – как богиня Гея, дающая неиссякаемые силы Антею! С вами я неутомим!

*querido (дорогой, исп.)

9.Знакомство с Очо

…Доминик и Филипп подъехали к особняку графа Руссильона на улице Амбуаз далеко за полночь. Дождь, сначала моросивший, уже давно лил как из ведра, и всадники вымокли до нитки. К счастью, Элиза, Адель и Пьер уже приехали; Элиза хлопотала на кухне, а Пьер разжег камин в нижней зале и комнате, предназначенной графине де Руссильон. Филипп остался в конюшне расседлывать лошадей.

Адель, завидев свою госпожу, мокрую насквозь, бросилась готовить ей ванну. Стуча зубами, Дом стянула с себя мужскую одежду в своей комнате и с наслаждением погрузилась в горячую воду, потихоньку начиная чувствовать, как заломило все тело – с непривычки; ведь она уже давно не ездила верхом, а тут два дня провела в седле!

Затем они, все впятером, хоть это и противоречило всем правилам – есть с прислугой! – сели ужинать в нижней зале. Особняк Руссильона очень давно стоял запертый, – граф не был здесь лет семь, – и большинство комнат, как сообщил Пьер, были крайне запущены; везде были мрак, плесень и паутина. Столы, сундуки, кресла и лавки были покрыты белыми чехлами, зеркала задрапированы.

– Ничего, – бодро сказала Доминик, – несмотря на боль в каждой клеточке тела и непрерывный шум дождя за окном, она пребывала в прекрасном расположении духа, – возможно, нам не придется здесь жить долго! Мой муж не погиб, и скоро мы все будем жить в его доме! Нет, – поправилась она, – не в доме – во дворце! Ведь он – герцог, и должен жить во дворце! Ну, или в замке.

Элиза, Адель и Пьер смотрели на свою госпожу, выпучив глаза. Они втроем до сих пор не знали, что заставило юную графиню, сразу после смерти отца, выехать в Париж. Об этом было известно пока только отцу Игнасио и Филиппу.

– Ваш муж, госпожа? – воскликнула Элиза. – Герцог Черная Роза?.. Он жив?

– Да, – гордо сказала Дом. – И я уже знаю, как его зовут! Его имя – Рауль де Ноайль! Пока об этом известно только вам, но скоро весь Париж узнает, что мы с ним – супруги!

На следующее утро Доминик проснулась довольно поздно. «Удобно ли будет в такое время представляться ко двору?» – подумала она. Но ей так захотелось увидеть вновь Рауля!

«Он наверняка будет сегодня во дворце… Я должна поехать туда!»

Выбор платья не затруднил девушку; так как отец ее скончался, она надела черное бархатное платье, и ограничилась, вместо дорогих драгоценностей матери, которые тоже привезла в столицу, одним лишь золотым распятием на груди. «Я бы могла надеть на палец ЕГО кольцо… Но нет! Сначала я посмотрю на ЕГО руку!» Почему-то Дом была уверена, что перстень, который передал ее отец графу де Брие, обязательно будет на пальце Рауля.

«Вчера после турнира, когда его награждала королева, его руки были в перчатках… Но сегодня он наверняка будет без них!»

Она взяла с собою также верительные грамоты, доказывавшие ее происхождение, и приглашение королевы, которое вручил ей в замке отца гонец несколько дней назад. Под платье, на нижнюю рубашку, Доминик надела кожаный пояс, к которому был прицеплен крошечный кинжальчик. Она всегда теперь носила его с собой. «Тетя Агнесс говорила, что при дворе возможно всякое. И Мишель де Круа тоже предупреждал меня о дворцовых интригах и кознях. Вдруг он мне понадобится?..»