Виктория Козерог - Мы все умрем вчера

– Вы что, не верите мне? Я говорю правду! Я не псих, я не сумасшедший! – стал кричать молодой ученый.

Директор нажал кнопку, в кабинет вошел здоровый детина.

– Эдуард Артемович! Во время вашего отсутствия погибло еще пять хороших лаборантов, и я не хочу, чтобы вы продолжили этот печальный список.

– Василий, – кивнул он охраннику, – помоги покинуть здание заболевшему человеку. Нет! Подожди! Вызови скорую помощь! Он нуждается в срочной медицинской помощи. Видно, эта зараза пристала и к нему.

Харитонов рвался и метался, но прибывшие медики ввели ему успокоительное, и он больше ничего не помнил. Очнулся он в больнице, в одной палате с настоящими больными.

Собака стояла над ребенком, оскалив пасть. Ее грязная серая шерсть торчала во все стороны клочьями, спина выгнута и напряжена. Ей нужно было сделать правильный выбор: продолжить рвать на клочки человеческого детеныша или отразить нападение бегущего на нее человека. Соразмерив скорость и расстояние между ним и собой, псина поняла, что успеет оторвать кусок мяса от девчонки и сбежать. Ямайка как будто прочитал мысли зверя. Теперь настал его черед просчитать обстановку и принять правильное решение. Он заметил, что на земле лежит острый диск для резки металла, и с силой бросил его в сторону собаки. Диск стремительно летел, вращаясь вокруг своей оси. Рассекая воздух, он попал собаке в шею и отсек голову, тело обмякло и свалилось рядом. Парень, добежав до девочки, кинулся к ней и увидел, что ребенок жив. Он осмотрел ее тело. На руке была глубокая рана, источающая темную, почти черную кровь. Он в одно мгновение снял с себя футболку, разорвал ее на ленты и перевязал рану.

– Со вторым рождением тебя!

– И тебя тоже!

– А меня зачем поздравлять?

– А тебя в тюрьме могли бы сгноить, ты бы там не выдержал. Ты птица вольная.

– А ты откуда знаешь, что я из заключения?

– Знаю. – И она хитро улыбнулась. – С этой минуты я словно прозрела и многое стала видеть и понимать.

– А что ты еще знаешь?

– Она тебя тоже любит, только об этом еще не знает.

– Аннета? С чего ты взяла? Ты же с ней даже не знакома.

– У нее есть рыжий кот, и его зовут как тебя – Ямайкой.

– Да ну! – присвистнул юноша.

Харитонов был крепко пристегнут широкими ремнями к кровати. Он выл от безысходности, вспоминая свою жену, и уже начал думать, что больше ее никогда не увидит. Ему было очень жаль, что он так и не смог ей помочь. Крутя головой и воя по-звериному, с надрывом, он привлек внимание врачей и вновь был обколот успокоительными. Очнувшись, он понял, что это будет происходить до бесконечности и надо как-то выбираться из инфекционной больницы. Кричать и выражать эмоции он больше не стал. А на врачебном осмотре заявил, что чувствует себя гораздо лучше.

– Почему вы так в этом уверены? – спросил его уставший немолодой врач в помятой белой шапочке, в медицинском респираторе и в больших запотевших очках. – Мы нашли в вашей крови много лейкоцитов, надо, батюшка, еще раз провериться, и почки у вас шалят. И приступы истерики у вас еще вчера были сильные.

– Да как вы смеете! – Харитонов снова стал нервничать. – Вы ничего не знаете, ничего не понимаете! Я ученый! Я сделал великое открытие! Эта эпидемия всего лишь атака другой цивилизации, не менее развитой, а может быть, даже более сильной.

– О, батюшка, куда вас понесло! Нет! Вы у нас точно надолго! Назначьте все то же самое, только увеличьте дозировки, – сказал он молодой медсестре, повернувшись к ней, – и привязывайте его покрепче, нам неприятности не нужны, мало ли что.

Обколотый успокоительными, «больной» снова уснул. Во сне он нервно вздрагивал и вскрикивал. Его звала к себе любимая, но мужчина не успевал добежать до нее, как она исчезала. И так длилось бесконечно, как навязчивая мелодия, от которой трудно было избавиться, пока спящий не проснулся в холодном поту. На него странно и со страхом посматривали больные – соседи по палате. В отличие от новенького, они были «ходячими» и спокойно перемещались по палате и коридору. Привязанный Эдуард пролежал еще три дня. Он вымотался, затих и больше не произнес ни слова. Когда с Харитонова сняли ремни, он подошел к окну, открыл форточку и жадно вдохнул глоток свежего воздуха. Потом сел на свою кровать и стал обдумывать план побега. «На окне железные решетки, значит, остаются двери. И надо узнать, есть ли на крышу выход? Бежать лучше ночью. Простыни есть. Что еще? Охранник на воротах общего двора и колючая проволока на заборе – это минус. Надо что-то придумать», – размышлял ученый.

Уже стемнело, когда вихрастый парень с огненными волосами и девочка в платьице в красный горошек зашли в квартиру. Ямайка обработал рану на руке девочки антисептиком, посмотрел, не надо ли ее зашить, и, убедившись, что в этом нет необходимости, наложил повязку. Затем покормил пострадавшую ухой, которую сварил впервые в жизни. Напоил душистым травяным чаем, положив в чашку дольку лимона. Вприкуску к чаю достал из кухонного шкафа пряники.

– Ну-с, маленькая принцесса, рассказывай, кто ты и откуда?

Девочка заулыбалась, и на пухлых щечках появились милые ямочки.

– Меня зовут Катериной, но мама всегда меня называла Котенком. Я сбежала от злой ведьмы – это сестра моей мамы. Она хотела меня заколдовать, а потом сдать в полицию.

– Так-так, а где же твои родители, папа и мама? Они должны были тебя защитить от злой колдуньи.

– Они ушли в вечность, и я с ними теперь встречусь не скоро.

– Так ты, значит, сирота. Причем круглая. Что же мне с тобой делать? Значит, так, Котенок, иди в комнату и начинай там хозяйничать, можешь разложить свои вещи. Я дарю тебе друга.

Юноша встал и принес из кладовой комнаты плюшевого мишку. Девочка протянула здоровую руку, взяла игрушку, прижала ее к груди и побежала в комнату. Через пятнадцать минут она уже крепко спала на разложенном диванчике.

«Вот и правильно говорят: „Спит как младенец“», – подумал Ямайка, накрыл девочку теплым пледом и пошел в душ. Когда лег в кровать, он еще долго не мог уснуть. Наконец задремал, но поднялся утром рано, достал картон и написал на нем маркером: «Верните нам рабочие места!». На других картонах написал: «Нам нечем кормить детей!», «Выплатите пособия», «Долой беспредел, мы это так не оставим!».

Было еще семь утра, когда раздался звонок. Аннета нажала кнопку для связи.

– Аннета, дорогая, я готовлюсь к забастовке, дай номера телефонов тех, кого уволили, или сама им позвони. Сообщи, что послезавтра в десять часов утра мы собираемся у ворот шоколадной фабрики.