Алексей Резник - #Цифровой_экономики.NET

…Но, как бы там ни складывались в течение всего этого загадочного дня, дела, к вечеру мы вернулись тем же глиссером на остров Хачин и, более или менее, почти совсем успокоились, сидя у себя в номере отогреваясь после ливня и «приходя в себя» при помощи горячего «глинтвейна», который мастерски соорудил Борис Дмитриевич. Он же «притаранил» из пансионатской столовой небольшую кастрюльку горячих бараньих котлет вперемешку с жареной картошкой.

Я был человеком, всегда равнодушным к спиртному, особенно – к крепким алкогольным напиткам, но в сложившихся экстремальных обстоятельствах, мой научный наставник сумел меня убедить немного выпить горячего «глинтвейна», дабы исключить риск «внезапной простуды», спровоцированной бы продолжительным «купанием» под ливнем. Ливень, в общем-то, и не прекращался, продолжая дробно барабанить по крыше коттеджа, создавая, тем самым, заметный успокаивающий эффект, имеющий очень большую актуальность, как для меня, так и для Бориса Дмитриевича! Не знаю, как «БД», но я точно, все никак не мог обрести нормального душевного состояния, и в этом непростом деле мне даже не помогал «глинтвейн» – почти не помогал.

Настроение у меня было крайне подавленное, усугубляемое ощущением страшной душевной пустоты, появившейся после внезапного исчезновения «Твердникова» прямо у меня на глазах в момент удара той жуткой молнии. Ком, в общем, у меня какой-то неприятный стоял в душе – что-то типа непреходящей, противно ноющей зубной боли, и пол-кружки «глинтвейна» не помогли ее «рассосать». Потом, правда, все же, стало полегче, но, с другой стороны, под воздействием алкоголя были отброшены в стороны «рамки субординации и политкорректности» и я в категоричной форме потребовал от Бориса Дмитриевича, как инициатора этой поездки на Селигер, доходчивых разъяснений. Я настоятельно, «напористо» и «без обиняков» попросил «БД» рассказать мне, ничего не утаивая, все с самого начала – с той самой роковой его поездки в Ирак двадцать лет назад.

Я ясно помню, что после моего требования рассказать мне «всю правду», Борис Дмитриевич посмотрел на меня совершенно «затравленным» взглядом и, вместо того, чтобы начать отвечать на мой вопрос, он плеснул себе еще кружку «глинтвейна» и выпил ее до дна несколькими жадными глотками, не боясь обжечь слизистую оболочку глотки и пищевода. И, только после этого, он сумел заставить себя начать отвечать на мой вопрос. Дождь, как раз на улице еще усилился, хотя дальше уже и некуда было.

– Наверное еще будет гроза! – неожиданно сказал «БД», глядя сквозь меня за деревянную стенку коттеджа в глубины дождливой ночи. – Саша, а скажи мне – ты сам не сделал никаких выводов?!

– Вывод, это – логическая категория, Борис Дмитриевич! – ответил я. – А в сегодняшних событиях я не увидел никакой логики, и сейчас мною владеет лишь сильное интуитивное ощущение, что я и вы прикоснулись к чему-то «запретному и неосязаемому», и все это было совсем неспроста… Боюсь у меня найдется необходимых слов, чтобы выразить свои ощущения… Я скажу просто – я общался напрямую с собственным «дежавю», принявшим материальный облик живого человека, вот этого самого «Твердникова», Борис Дмитриевич! Он появился в нашем мире неспроста и о причинах его появления вы знаете гораздо больше меня – так расскажите мне все, что знаете! Мне-то боюсь сказать вам будет больше нечего!

– Ты, Саша, не спросил меня о самом главном – почему не состоялась специальная служба в главном храме Нило-Столобенской Пустыни, ради которой мы с тобой и приехали сюда. Тебе это неинтересно?!

– Меня, безусловно, волнует это обстоятельство, но я боюсь об этом спрашивать, предполагая услышать от вас, Борис Дмитриевич слова о том, что во всем виноват Хумбаб!

«БД» посмотрел на меня взглядом, полным непонятной мне, какой-то «тошной» муки и, буквально, выдавил из себя:

– Хумбаб, это – следствие, Саша… Не в нем сейчас дело, совсем не в нем!

– А в чем тогда дело?!

– Меня отравили в Ираке, Саша!

– Как отравили – кто и как, при каких обстоятельствах?! Вы, что, Борис Дмитриевич – лежали там в больнице?! И, почему раньше об этом никогда не рассказывали?!

– Я не лежал в больнице, Саша – меня отравили насмерть!

– ?!?!?! … ……

– Профессор Норбук «угостил» меня смертельным несуществующим ядом – небольшой порцией «достоверной информации», полученной прямиком из «астрального мира» – «мира мертвых»! А, такие вещи не являются совместимыми, Саша – живой человек не может благополучно «переварить» «достоверную информацию», которой могут владеть лишь одни мертвецы…

– ?!?!?! … ……

– Мистика, в моем случае, Саша – сплошная физиология. То есть, со мной в Ираке произошел уникальный случай в истории медицины – я стал обладателем важнейшей информации, осознанно и целенаправленно переданной мне из «мира мертвых», оставшись при этом в числе «живых». В этом, Саша и заключается «высший пилотаж» Информационных Технологий. Я же совсем не помышлял об ИТ, когда отправлялся в ту командировку в Ирак… – он как-то тяжело перевел дух и «поежился» что ли, и, как бы «воровато» (опасливо) оглянувшись на окно номера, по внешней поверхности стекла которого щедро бежали дождевые капли.

– А при чем здесь Информационные Технологии, Борис Дмитриевич?! – поселившийся во мне «бес противоречия» никак не хотел, чтобы наша беседа с «БД» протекала в спокойном цивилизованном русле. – Вы же сами сказали, что вас отравил в Ираке настоящий «халдейский мудрец» каким-то редким «изощренно-изысканным» ядом!

– Профессор Норбук отравил меня «запретным знанием», Саша! – не обращая внимания на мою нарочитую, специально выпячиваемую наружу «ершистость», с угрюмым спокойствием объяснил мне Борис Дмитриевич. – Я все-таки старше тебя на целых три десятка лет, Саша и кандидатскую диссертацию ты писать будешь, насколько мне известно под моим руководством. Так что ты меня дальше послушай внимательно, не перебивая!

– Я весь – внимание, Борис Дмитриевич! – в голосе моем проскользнуло искренне раскаяние.

– За годы, прошедшие с момента моего знакомства с человеком, в чьих жилах течет кровь настоящих «халдейских мудрецов», я проштудировал всю «шумерологию» «от и до», внимательно и подробно законспектировав даже первоисточники на английском. Это – теория, а Норбук и, подаренный им «Игиг» – практика. К этой «практике» за последние сутки добавились «взрыв» «Игига» в «тайной лаборатории», появление «Твердникова», последующее его исчезновение у нас с тобой на глазах!

«БД» сделал паузу, а я, по ходу, паузы, молчал, всем своим видом показывая, что внимательно слушаю его и жду продолжения.

– То, о чем я хочу тебе рассказать и, также то, что я попытаюсь тебе объяснить является, возможно, самой важной информацией из всего того, что тебе когда-нибудь доведется услышать впоследствии. В общем-то, с другой стороны, ничего нет удивительного в том, что пришло время для этого разговора – ты закончил свое пятнадцатилетнее обучение и вступаешь, наконец, во взрослую жизнь! Я, как твой научный наставник и педагог несу огромную персональную ответственность за твое дальнейшее будущее. А, будущее твое связано с той профессией, которую ты выбрал, и которой решил беззаветно посвятить всю свою жизнь. И, название этой профессии – Информационные Технологии, сокращенно – ИТ.