Искандар Бурнашев - Икам и Последний Дракон. Книга пятая похождений Икама

Движение Посольского каравана по землям Великого Эмира был больше похож на карательный рейд по вражеской территории. Нашему герою можно было только догадываться, как местное население относится к армии своего Господина. Было понятно, что на этой территории во время нахождения здесь армейских отрядов, поддерживался жесточайший оккупационный режим. Наместники, назначенные Тимуром Гургеном, с уходом армии в очередной поход, контролировали только города, крепости и караванные пути. Поэтому, помимо укрепленных почтовых Ямчин, вдоль дорог между ними устанавливались наблюдательные вышки, с которых стражники просматривали всю Царскую дорогу, обеспечивая безопасность гонцов и посланников Великого Эмира.

При такой организации движения Посольский караван двигался достаточно быстро и не испытывал никаких трудностей в пополнении дорожных припасов. В таких условиях старинная тюркская пословица: «Джигита прокормит дорога», – начинала восприниматься неоднозначно.

Наш герой со своими людьми, находясь в составе каравана, тоже обеспечивался всем необходимым. Он отметил, что его люди, не делали попыток принять участие в общении с местным населением. Во время сцен откровенного беспредела они мрачнели, но молчали, всем своим видом показывая, что их это все не касается. Зарин, впервые оказавшись вне стен Ставки, растеряла всю свою бойкость и молча жалась к своему господину. Свое отношение к происходящему наш герой выразил в том, что снял свои доспехи и уложил их во вьюк. Ему не хотелось, чтобы кто-нибудь, даже по ошибке, принял его за охрану каравана.

Зато Абу Салам не видел в происходящем ничего особенного, давая понять, что так обстоят дела на всех землях Великого Эмира.

Хоть Посольство и двигалось по дорогам вдвое быстрее торговых караванов, но путь до границ земель Баязида занял почти месяц.

Вскоре они подошли к городку, стоящем на границе с землями Баязида. После решения таможенных проблем, в сопровождении чиновников, присланных Баязидом, уже ожидающих их на границе, караван разместился в пригородном караван-сарае.

Дальше караван снизил скорость и совершал только дневные переходы, останавливаясь для отдыха в караван-сараях, лежащих вдоль дороги. Для отдыха лошадей, через три дня движения, караван останавливался на дневной отдых. Чиновники Баязида, сопровождающие караван, просто и незамысловато закупали все необходимое у купцов, на выделенные для этих целей деньги своего Султана. Купцы постоянно находились в лавках при гостиницах. самые лучшие из которых получили название султан-ханов или караван-сараев, а менее роскошные – просто «ханов». В каждом караван-сарае находились склады со всем необходимом в дороге. Здесь же, можно было совершить любые сделки по купле-продаже товаров, а также обменять деньги или получить ссуду у менял-ростовщиков.

В подавляющем большинстве гостиниц условия для отдыха путников были отличные, в остальных вполне сносными. Их строили вдоль основных торговых путей на удобном для путешественника расстоянии одну от другой с тем, чтобы дать приют торговым караванам.

Люди могли отдохнуть там после утомительного дневного перехода и дать животным восстановить силы. На землях Усманов расстояние между гостиницами определялось следующим образом: за основу брали путь, который может пройти верблюд за день по местным дорогам, – то есть за 9 часов, что составляло около 30,5 километра. Таким образом, вышедший ранним утром караван к наступлению ночи обязательно доходил до гостеприимных стен хана.

По мере приближения каравана к хану, все заметнее становились оборонительные башни и массивные каменные стены этого приюта путешествующих; постепенно все отчетливее можно было различить затейливые переплетения узоров и ноздреватую поверхность камня ниш искусно оформленных дверных проемов.

Внутри путника ждал комфорт. В ханах, находившихся в городах, плата взималась за въезд и выезд, а на дороге въезд в ханы и выезд из них были бесплатными.

Взгляд вошедшего в хан путешественника первым делом останавливался на мечети с фонтаном для омовений. Здесь путники возносили Аллаху хвалу за то, что он соблаговолил предоставить им защиту в этот день; потом сгружали огромные тюки с товарами и переносили их в специально предназначенные для этого склады, а усталых животных отводили в удобные помещения со сложенными из камня кормушками.

Люди могли переночевать в отдельных комнатах или в общем зале. В хане имелись баня и различные ремонтные мастерские. К услугам путников была харчевня, а в некоторых крупных ханах, в частности в султан-хане на дороге Конья – Аксарай и хане Каратай на дороге Кайсери – Малатья, слух гостей услаждали оркестры музыкантов.

Если музыкантов в хане не было, то путешественники развлекали друг друга рассказами о виденных ими чудесах, об опасностях, которым они подвергались, о разных диковинных и необычных вещах, о которых они узнали во время странствий.

В городских ханах люди обычно собирались в огромных залах, где слушали речи опытных и хитроумных торговцев, мудрых ученых и набожных паломников – те говорили так интересно и складно, что немудреные гостиницы превращались в настоящие «университеты для бедных».

Члены Посольства чувствовали вежливую отстраненность от них местных жителей. Они отличались от них и одеждой и прическами. Большинство воинов посольства носили две косы, часто окрашенные хной в светло-рыжие цвета. Мужчины-тюрки носили длинные бороды и усы. Многие мужчины в землях Османов ограничивались ношением усов и брили бороды и головы. Естественно, что и те, и другие вежливо считали себя цивилизованными людьми, а остальных – грязными и невежественными дикарями.

Абу Салам предупредил своих людей, что земли Баязида объявлены Землями Ислама, и любое преступление против его жителей, будет караться по местным законам, быстро и беспощадно.

Это заявление повергло лихих стражников каравана в тихое, но глубокое уныние. Поэтому дальнейшее движение караван осуществлял скучно, монотонно и без веселых дорожных приключений и развлечений.

***

Наш герой не мог не отметить для себя разительное отличие в организации работы местных властей двух тюркских государств.

Однажды, во время дневной стоянки, когда Посольский караван сделал остановку в большом караван-сарае, наш друг собрал своих слуг-гулямов для разъяснений. Пользуясь случаем, мы познакомим нашего читателя с этими достойными представителями разных семей великого тюркского народа.

Как мы уже рассказывали, в Ставку Великого Эмира они попали разными путями. Бурибай попал в плен во время похода Эмира Тимура Гургена в степи Могулистана на востоке Чагатайской Степи. По последней моде он брил переднюю часть головы и заплетал волосы в одну длинную косу, спадающую ему на спину. Джамбул был пленен в стычке на границе с Золотой Ордой. По моде времен Чингисхана у него была выбрита макушка, а волосы на висках и затылке были завиты в четыре косички. Арда из тюрков Усманов, практически возвращался к себе на родину, где был взят в плен, в какой-то пограничной стычке с воинами Тимура. Он носил усы и брил голову.