Николай Прохоров - Белый странник

леса. Две пары глаз следили за всем происходящим на поляне, но даже дыхания глядя- щих из леса людей не выдавало их присутствия. Неожиданно Кирилл сказал шепотом, его шепот в напряженной тишине прозвучал как гром средь ясного неба:

Обойди поляну с севера. Затаись там и жди. Когда некоторые побегут на тебя, выйдешь из леса спокойно и постараешься как можно больше отправить к праотцам. Не приближайся к главарю слишком близко, и не дай тебе Бог его убить раньше времени. Я сам сделаю все, что надо. Да, еще, перед тем как выйти, бросишь перед бандитами вот это, и прикрой глаза после всего. На южную сторону не лезь, если побегут туда разбой- ники, за ними не гонись, там я растяжки поставил, – Кирилл посмотрел на Новаха и до- бавил – там в общем смерть их лежит. – Он протянул Новаху предмет, похожий формой и размерами на яйцо, только цвет был черный. Потом Новах тихо, как тень, растаял в лесной темноте. Кирилл выждал время, которое должно было понадобиться Новаху для того, чтобы занять свою позицию, и спокойно вышел из леса на поляну, где все еще веселились убийцы его семьи, наслаждаясь своей безнаказанностью. Кирилл шел медленно и уверенно вперед. Между двух больших костров он остановился, не доходя преградив- шего ему путь разбойника шагов трех. Разбойник был явно недоволен появлением на его поляне ночного гостя. Он положил на плечо боевой топор и громко, так, чтобы всем было слышно, голосом хозяина положения спросил:

Ты зачем пришел-то сюда человечек? Неужто заблудился в лесу, да страх перед зверями на нашу поляну выгнал тебя? – говорил разбойник с веселой улыбкой, но в его голосе читалась настороженность. И действительно, было странно увидеть в такой час среди леса грибника в черной как уголь одежде и с мечом на поясе. После случая в деревне разбойник мог ждать попытки отмщения. Но его удивило то, что пришел только один человек, наивно полагая, что он сможет перебить всех, вышел на открытое место для схватки. Но пройдя немалый жизненный путь и набравшись опыта воина, разбойник предполагал, что мужчина может быть весьма неплох в бою, раз уж он один вышел против всех, И эта мысль держала его в напряжении. Мужчина заговорил спокойно и его голос не имел даже намека на эмоции. Голос звучал как приглашение на страшный и неминуемый суд:

Я тот, чьих детей вы лишили жизни. Я пришел за вашими жизнями, но я отпущу того, кто мне расскажет, зачем вы это сделали или по чьей указке. Сами вы слишком тупы для таких решений, ждать я буду недолго, и по тому предлагаю не медлить с решением. Разбойники переглянулись, и начали вставать, беря каждый свое оружие. Бандит, преградивший Кириллу путь, стоял некоторое время неподвижно, потом все его мощное, мускулистое тело пришло в движение, нанося удар по Кирилловой голове топором. Кирилл стоял на месте и ждал, потом он качнулся в сторону, и разбойник упал перед ним, развалившись на две части, разрубленный непонятно откуда появившимся в руках незнакомца мечом. Кирилл опять обратился ко всем:

Последний раз предлагаю все рассказать в обмен на жизнь.

Да кто ты такой? Ты смерть свою здесь найдешь, а не наши рассказы. Молодого разбойника трясло от возбуждения. Он топтался на месте, не зная, что делать, и нервно поглядывал на главаря, который стоял поодаль и наблюдал за происходящим.

Если я вам отвечу на ваш вопрос, вы все умрете прямо здесь и сейчас. Голос человека, вышедшего из леса, по-прежнему был бесстрастен. Он стоял не меняя положения, после того как разрубил одного из разбойников и искоса глядел глазами хищника. С его меча капали скупые капли крови некогда грозного разбойника. Меч, который с такой легкостью разрубил человека, грозил остальным неминуемой смертью. На его это заявление отреагировал главарь, и произнес настороженно:

И все-таки расскажи нам, кто ты такой, а мы сами рассудим, кому жить, а кому и помирать. Нехорошо как-то зарубить человека и не знать, кого зарубил.

Я тот, чьих детей вы лишили жизни, я безутешный отец, который пришел отомстить за невинно убиенных, и зовут меня БЕЛЫЙ СТРАННИК.

Последние слова прозвучали как приговор. Все разбойники попятились назад, понимая каким-то шестым чувством, что произнесенное этим человеком – правда. Значит им и впрямь пришел конец, потому, что перед ними стоит легенда во плоти. Новах, ждущий на окраине поляны, отчетливо слышал все, о чем говорили, и когда он услышал то, что его наставник и есть тот, кого ждали все эти годы, то присел на корточки под деревом, ошарашенный этим известием.

Убить его немедленно. Он слаб без своих детей, он не может причинить вам вред. Вперед я вам сказал, вперед, принесите мне его голову. Главарь кричал как испуганный мальчишка. В нем не осталось ничего, от того важного и величавого разбойника, которым он был мгновение назад. Все разбойники, очертя голову, бросились в атаку, но в этот миг на месте Белого странника вспыхнул яркий, ослепительный свет, и возникшее облако дыма, поглотившее его черты, скрывая от чужих глаз. Когда облако растаяло, на его месте никого не было. Удивленные разбойники всматривались в пустоту перед собой, пытаясь увидеть там человека, и именно в этот миг раздался крик боли и отчаяния сзади. Все как ошпаренные повернулись, и их рты открылись от изумления. Странник стоял на том месте, где его никто не ждал увидеть. Он был сзади, у его ног лежал умирающий разбойник, исполненный ужаса, произошедшего с ним. Разбойники бросились в бой, каждый хотел нанести свой удар, но попасть в странника не смог никто. Странник отбивал удар за ударом и рубил своим карающим мечом любого, кто подходил ближе остальных. Разбойники падали на землю замертво, а их тела мешали оставшимся в живых нападать на этого, без сомнения, страшного человека. Меч странника разрубал воздух с легким свистом, от которого стыла кровь в жилах. Кого-то коснулся этот поющий свою страшную песнь клинок, и в тот же миг та часть тела разбойника расставалась с телом. На мечах разбойников меч странника оставлял глубокие зазубрины, вселяя тем самым еще больший суеверный страх. Все неожиданно для себя сделали один единственный вывод, который имел место в подобной ситуации, а именно то, что он не уйдет с этой поляны, пока всех не перебьет. Эта мысль их остановила. Разбойники стояли и смотрели на неуязвимого, полного ярости человека. Он не был похож на обычного человека, он был похож на саму смерть. Самую ужасную смерть, которую мог придумать любой из разбойников. Человек тоже не спешил нападать. Он был уверен в своих силах, и эта уверенность передалась каким-то не постижимым образом всем разбойникам. Вселяющий ужас человек чего-то ждал, но вот чего и почему. Напряжение нарастало и несколько молодых разбойников, не сговариваясь, бросились в лес. Но перед самыми деревьями, где казалось спасение близко, вспыхнул свет, и появилось облако дыма, как в первый раз. Из этого облака вышел молодой парень, и стал перед разбойниками, как хищный зверь перед своей добычей. Он глядел на всех взглядом, полным презрения и кровожадной ярости. Разбойники обернулись и увидели странника, по-прежнему стоящего там, где он и стоял. Потом повернулись к парню, вышедшему из мрака леса, и им ничего не остава- лось, как попытаться прорваться в лес, в надежде на то, что перед ними не Белый странник, и у них получится. Один из них, большой и сильный парень, в руках которого был боевой топор, бросился в атаку, истошно крича от отчаяния, и замахиваясь на Новаха топором. Новах отскочил в сторону, схватил правой рукой за рукоять топора, а левой нанес удар в рукоять. Та с глухим треском сломалась, и в руках разбойника осталась только обломанная рукоять. Он стоял, пораженно глядя на обломок, потом перевел взгляд на Новаха, последнее, что он увидел, – это летящая нога Новаха в его голову. После этого безжизненное, обмякшее тело разбойника упало на землю, как мешок, и замерло. Увидев подобное, разбойники попятились назад. Они боялись представить себе, что же стоит этот человек с мечом в руках, если он голыми руками расправился с вооруженным и, надо признаться, не самым последним из них воином, как с малым ребенком, не видя какого-либо соперника в нем. Губы Новаха растянулись в зловещей улыбке. Он медлен- но, наслаждаясь каждым мгновением этого момента, извлек свой меч из ножен, который вышел из них тихо и грациозно, как танцовщица на представлении, не желая торопить и без того неминуемое наслаждение танцем. Казалось, он сам просится в бой, рукоять легла в руку как влитая и словно срослась с ней.