Николай Прохоров - Белый странник

Зайдите в дом и оденьтесь, как подобает тем, кто пойдет со мной. Не задерживайтесь, мы и так опаздываем.

Ученики вошли в дом и увидели в гостиной огромный шкаф, в котором висели доспехи для каждого. Откуда взялся этот шкаф, не мог себе представить никто. Но все отнеслись к этому как к должному. Через некоторое время на крыльцо вышли совсем другие парни. Они выглядели величественно и серьезно, они были похожи на ангелов в своих ослепительно белых доспехах. Вот только шлемы с гребнями как у древних римлян вызывали некоторую настороженность. Шлемы они держали в руках, прижимая их к левому боку. Золото на доспехах сияло, отражая солнечный свет, от того все эти люди казались спустившимися с небес. Посланниками воли богов, вот только посланники эти были обычными людьми. Все сошли с крыльца и стали перед странником. Кирилл повернулся и пошел в деревню, за ним, выстроившись в две колонны, пошли ученики. Войдя в деревню, они направились в общинный дом. Никто даже не повернул голову в сторону, все шли, гордо чеканя каждый шаг. Они больше на мальчики, они мужчины, они воины, они часть истории и легенды. У них нет права на слабость и малодушие, у них нет права сойти с выбранного ими пути, потому что если это сделают они, то ждать решимости от других не приходится. Они – это сплошная воля к победе. Они – это и есть победа. В общинном доме собрались все жители де- ревни, когда в дверь вошел Кирилл и его воины. Все от удивления ахнули, некоторые, не выдержав внезапно возникшей дрожи в коленях, просто сели на скамейки. Кирилл остановился перед сидящим в центре зала Рошлом, и глядя ему в глаза взглядом, от которого Рошл захотел повеситься, сказал:

Ты вчера приходил ко мне, старик. Ты приводил с собой всех этих людей. Тогда я не мог тебя слушать, сейчас я пришел поговорить с тобой и попрощаться. Говори, если есть что сказать. – Голос звучал как-то иначе, хотя принадлежал все тому же знакомому им Кириллу. Рошл встал со стула, и долго пристально рассматривал своего гостя. Он не мог поверить в то, что перед ним стоит его старый знакомый Кирилл. Человек, на которого смотрел Рошл, выглядел необычайно сильным и волевым, способным на великие подвиги и на великую жестокость по отношению к своим врагам. Он вызывал благоговейный страх у смотревших на него людей. Вдобавок ко всему за его спиной стояли не менее решительные молодые воины. Все с трудом узнавали своих сыновей, соседей, друзей. Матери тихо заплакали, не в силах перенести очевидное расставание со своими горячо любимыми детьми. Отцы прятали глаза от сыновей, понимая, что в

этих молодых и еще не опытных юношей, мужества больше, чем в любом из них. Они не предадут и не струсят. Они взрослые и настоящие мужчины. Рошл стал на колени и дрожащим голосом обратился к Кириллу:

Мы виноваты перед тобой, мы были ослеплены любовью к своим детям и забыли о гордости и порядочности. Мы принесли тебе не меньше горя, чем те, кто лишил жизни твоих прекрасных детей. Мы, а главное я, не заслуживаем твоего прощения. Но все-таки мы его у тебя просим, прости нас, Кирилл. Отруби нам головы, подлым псам, чтобы мы искупили свой грех и вину пред тобой. – Рошл стоял на коленях, глядя в пол. Он не мог глядеть в глаза тому, кого предал. Он выглядел совсем старым. Все произо- шедшее состарило некогда крепкого и уверенного мужчину. Седины прибавилось на его голове, руки нервно дрожали, из глаз капали слезы горя, отчаяния, и разочарования, надежды на прощение. Остальные мужчины, после сказанного Рошлом, стали на колени и склонили свои головы перед Кириллом. Повисла оглушительная тишина, от этой тишины даже зазвенело в ушах. Кирилл молча стоял и глядел на стоящих перед ним на коленях мужчин. Потом он сказал как можно спокойнее, хотя его сердце беше- но колотилось в груди:

Скажи мне старик, если я отрублю твою голову, мои дети встанут из могил? А твоим людям, если отрубить головы, уменьшит это их вину, или предаст радости их детям? Ты забыл, чему учит Господь. Он учит прощать близким, а вы и есть мои близкие. Я не виню вас за содеянное, вы просто люди и вы можете ошибаться. Как я могу вас за это судить. У меня конечно горе, и вы тому причина, но это не повод множить горе одного на всех. Я ухожу из ваших мест для выполнения своего долга, ради которого я пришел в ваш мир. Я увожу с собой ваших сыновей, которые сами решили идти со мной. А вы должны найти выход из этого всего, и вы его найдете, я знаю. – Он взял Рошла за плечи и поднял с колен. Поглядев ему в глаза, Рошл не увидел в глазах Ки- рилла упрека. От этого он обнял его и заплакал еще сильнее. Вслед за Рошлом встали и остальные мужчины. Они виновато глядели на Кирилла, Кимарн спросил у Кирилла:

А как нам тебя называть теперь, ты выглядишь иначе?

За Кирилла ответил Зимарг, он вышел вперед, и сказал спокойно, так как будто ждал этого момента давно:

Вспомните мои слова, придет он, но он другой, так вот он пришел и стоит перед вами и имя ему БЕЛЫЙ СТРАННИК. Рядом с вами жил, и от вас уходит, но теперь вы сами знаете, что тот, кого ждали все эти годы давно пришел и ждал своего часа.

Все после этих слов совсем по-другому поглядели на Кирилла. Женщины даже пе- рестали плакать, мужчины ошарашено потирали лбы, Кирилл спокойно сказал:

Я же говорил вам, что Белый странник такой же человек, как и вы. Только дело у него не совсем обычное. А сейчас попрощайтесь со своими сыновьями, мы скоро уходим. – После этих слов Кирилл вышел из дома и пошел к себе домой, исстрадавшиеся матери бросились к своим детям. Отцы угрюмо стояли рядом с ними.

Кирилл ходил по дому и вспоминал свою прошлую жизнь. Как смеялись его дети, как танцевали перед зеркалом девочки. Зайдя в спальню девочек, он вспомнил, как мирно они спали, сложив ладошки под головку. Как он осторожно, чтобы не разбу- дить, целовал их, прежде чем идти спать. Он вспоминал своего сына, который с восторгом говорил о подвигах, которые он будет совершать рядом с Белым странником, своим отцом, и все девушки мира будут влюблены в него. Легкая и печальная улыбка коснулась его губ. Кирилл понимал, что не может уйти из этого дома, полного так дорогих ему воспоминаний, а уйти надо. Этот дом наполнен страданиями, причем его страданиями, и он не отпускает Кирилла в путь. А если Кирилл останется то Странник не выполнит свой долг, и Кирилл принял решение. Он достал из мешка, который он и Новах брали с собой, предметы, похожие на куски мыла. Потом открыл свой шкаф, где висели его доспехи, и взял еще несколько килограммов таких кусков. Стал методично размещать все эти предметы в разных местах дома, после установки последнего он встал, поглядел на дорогие сердцу предметы и сказал вслух:

Надеюсь, вы меня простите детушки, но по-другому я не могу.