Александр Кривич - Тридцать девять с небольшим. Книга первая

Идя несколько дней назад мимо дома молочника, Рабр случайно услышал его причитания: «Ооо, да что я такого натворил?! Ведь все делаю по совести: жену не обижаю, – притих, подумал, почесал бороду, – ну или почти не обижаю. С горожанами обходителен, с коровами заботлив, а удои все меньше и меньше. За что мне это?!.»

Рабр не первый день знал молочника; казалось, он всегда был небольшого роста, средних лет, плотного телосложения, небольшая борода обрамляла круглое добродушное лицо. Человек он был отзывчивый, может чуточку эмоциональный, поэтому-то Рабр и решил помочь молочнику, ну и заодно продвинуть дело со вселенским равновесием. Не откладывая дело в долгий ящик, пробубнил заклинания, топая ногами и размахивая руками, увеличил удои коров и с довольным видом, с оттопыренной нижней губой, напевая себе под нос новый хит сверчка, побрёл по своим делам.

И каково же было удивление волшебника, когда через пару дней, проходя мимо двора молочника, он услышал те же самые причитания с одной небольшой поправкой: вместо жалоб на маленькие удои – жалобы на чрезмерное количество молока! «И девать его теперь некуда, и жену он не обижает, ну почти…» Рабр в сердцах решил проблему: силой заклинания опрокинул один из бидонов с молоком и, огорчённый, задумчивой походкой, останавливаясь и вздыхая, побрел домой, поглощённый философскими мыслями.

«Как мало нынче места для чуда, все спешат, бегут куда-то. Нет времени для общения, каждый живёт своей жизнью, всё на скаку, мимолетом. В былые времена – вот это было общение!», – шумно выдохнув, Рабр вспомнил рассказы деда, как он бывал в других мирах. «Там жили дружнее, сообща всё делали. Вот взять хотя бы казни по субботам: на главной площади собирается весь город, люди шумят, волнуются. Всё чинно, благородно, но по-домашнему уютно, народ занят одним делом, а не каждый пялится в записную книжку, не видя ничего вокруг.

Ну или, к примеру, дракон налетит, сожжёт полдеревни, съест нерасторопных. И что вы думаете: все как один бегают с вилами туда-сюда, кричат чего-то, пыль столбом! Толку, конечно, немного, но опять же все заняты одним делом и вроде как для здоровья полезно! Как пыль осядет, народ поуспокоится, снаряжают богатыря, по обычаю сообща, всем миром…»

А из рассказов дедушки Рабр знал, что с богатырями драконы стараются не связываться. Как-то ранней весною дед гостил у одного из них. В сырой пещере, сидя в шерстяных носочках у горящего очага за кружкой травяного чая с полезнейшим малиновым вареньем, дракон жаловался ему, громко шмыгая носом:

– Припрутся рано утром, шумят, выражаются нецензурно, в общем, ведут себя некультурно, – рассказывала вторая голова.

– Утверждают, что в жизни всегда есть место для подвига, а сапоги пыльные и горчат, видите ли почистить некогда им, героическими делами заняты, и от кольчуги изжога на весь день, – вторила ей первая голова.

– И не согласные мы с ними по политическим соображениям, от этого несварение желудка бывает, – огорчённо подвела итог третья, громко чихнув.

Даа, не те нынче времена, не те. Скучно живём, нет места для чуда в каждодневной рутине.

Сегодня в большом зале собраний, уютно расположенном у подножия Большого дуба, за овальным столом заседали самые уважаемые люди города, с которыми мы ближе познакомимся по ходу рассказа. На повестке дня были события чрезвычайной важности: пожухли и скукожились листья, зачервивели и опали жёлуди, чего никто из присутствующих не видел за всю свою жизнь, и, как гласит древнее пророчество из Книги предков, это к череде страшных бед. Да ещё перелетные птицы, летевшие с севера на юг, отдыхая на Большом Дубе, рассказывали о чёрном лесе, в котором никто не живёт, о пустых городах, смотрящих тёмными глазницами окон на пустынные улицы, о заросших чёрными сорняками пашнях и серых пожухлых деревьях в заброшенных садах. Что-то неизвестное и жуткое подбиралось всё ближе и ближе к безмятежным жителям города, перешёптываясь в безлюдных закоулках улиц. Всё чаще долгими ночами страх играл свои заунывные симфонии на органе печных труб, аккомпанируя скрипками неприкрытых ставен и громче обычного барабаня каплями дождя по листьям, и не давал уснуть, смотря в спину из самого тёмного угла комнаты и холодя мурашками спину…

Собравшимся предстояло принять очень важное решение: нужно было сообща выбрать из жителей города двоих и отправить их в опаснейшее путешествие. Естественно, во избежание паники всё должно пройти без лишней суеты и в строжайшей секретности. Уважаемые люди шумели и спорили, часто уходя от темы собрания к хранению репы зимой, заготовке сена и зерна, даже уделили большой отрезок времени для обсуждения новых булочек пекаря: «С пикантнейшей начинкой», – как заявил всем розовощёкий пухлый казначей. В жизни-то оно как бывает – каждый делает то, что лучше всего получается; работать всякий дурак умеет, а вы попробуйте с умным лицом просидеть весь день! То-то же, нелегко это, особенно перед обедом.

Звонкой трелью недовольного соловья выделялся из общего гама голос мисс Клю: «Он безответственный, – перекрикивала она шум, – ему нельзя доверить серьезное дело! Ему бы только фокусами людей дурить и не соблюдать технику пожарной безопасности. Рабр не подходит!» – подвела она черту и, грозно стукнув маленьким кулачком по столу и воинственно вздернув маленький носик, грациозно чмякнулась на стул. Эмоциональная речь мисс Клю по какой-то, пока ещё не известной нам, причине вызвало лишь сдержанные улыбки у присутствующих на собрании граждан. Обычно к её мнению в городе прислушивались, а некоторые даже немного побаивались, ведь она была, как бы это правильно сказать, полиция нравов, неусыпно следящая днём и немного ночью, чтоб граждане Города У Большого Дуба морально не разлагались. Чего только стоит случай, когда столяр Вжиу-Младший, видно, заскучав от семейной жизни, загрустив от сдобы и грибного супа, от чудеснейших щавелевых пирогов – ммм, просто закачаешься… и вот он, – вы только подумайте! – захотел развестись со своей женой, достопочтенной миссис Вжиу Тильдой. По мнению горожан и тем более мисс Клю, миссис Вжиу Тильда являла собой эталон примерной жены, ведь, как мы знаем с вами, мой дорогой читатель, окружающим всегда виднее, как нам жить и с кем. Ой, что тут началось!.. Под неусыпным руководством мисс Клю, у которой был план и, как показало время, она его строго придерживалась, начался прессинг бедного столяра по всем флангам; мисс Клю позаботилась о том, чтобы даже во сне его мучали кошмары. В итоге удачно задуманной и ювелирно проведенной кампании сидит сейчас мистер Вжиу-Младший, седой от счастья, пережевывает чудесный щавелевый пирог не менее тридцати раз, как заботливо советует ему достопочтенная миссис Вжиу Тильда, запивая вкуснейшим и полезнейшим клюквенным компотом. Его голову покинули непристойные мысли, судя по выражению лица прихватив с собой за компанию и обычных немного.