Владимир Положенцев - Тайна Белого утеса. Взаимосвязь времен и судеб

К Шубейкину подошел Блудов, прочел: «Идоша за море к Варягомъ и ркоша: «земля наша велика и обилна, а наряда у нас нѣту; да поидѣте к намъ княжить и владѣть нами».

– Этот новгородский староста Гостомысл призвал варягов в 9 веке, – пояснил следователь.

– На нашу голову, – усмехнулся секретарь.

– Ну почему же?

– От иностранцев нам одни беды.

– Без них не было бы и Руси, руси – это название дружины Рюрика или его семейства, ученые до сих пор спорят. Вас ничего в этой картинке не удивляет?

– Надпись на старославянском сделана от руки.

– Именно. Вопрос – для чего? И кто ее сделал? Вряд ли необразованный трактирщик, который и слыхом не слыхивал о «Повести временных лет». Ольга? Она ведь говорила, что обучалась в уездном благородном пансионе.

– Да, это возможно, -согласился Шубейкин. – Надо бы этого Гостомысла с собой прихватить.

Не дожидаясь ответа следователя, Шубейкин снял со стены картинку, которая держалась на четырех кнопках.

На тумбочке под тремя образами с горящей лампадой было отчетливо видно пыльное квадратное пятно. Там, понял следователь, и стоял сейф трактирщика, который притащил в околоток Журкин.

Взяв стул, Блудов пошарил сначала под образом Святого Николая, потом под суровым ликом Создателя и наконец под иконой Божьей матери. За ней он нашел двусторонний ключ.

– Нет сомнений, ключик от сейфа Бубнова. Но мы уже и без него обошлись. Зачем только целовальник спрятал его, когда всегда носил в связке?

– Или его сняли со связки уже у убитого трактирщика, – предположил Шубейкин. -И это могла сделать только…

– Ольга, – завершил фразу за секретаря следователь. – Убийца требовал у нее этот ключ от сейфа, считая, что в нем находится оригинал плана с тайником в тайге. Но, не добившись от нее результата, в гневе ударил беднягу по голове, а потом повесил.

– И побежал сюда, в кабинет целовальника искать ключ, но всё обыскать не успел, пришел фельдфебель Журкин и забрал сейф, – продолжил Шубейкин.

– В котором никакого оригинала карты не оказалось. Да, любопытно. Может, вообще не существует оригинала, а чертежик на клочке бумаги Бубнов сделал по памяти.

– Резонно, – кивнул секретарь. – Тогда получается, что вдову отправил на тот свет не тот, кто убил целовальника, иначе откуда он мог узнать, что Ольга забрала ключ у убитого мужа. Не мог же он вернуться после нас в подвал и проверить связку ключей на покойнике.

– У него на это не было времени: Журкин шустро отыскал мужиков с телегой, отвез труп в ледник, а я опечатал и подвал, и трактир. Итак, получается убийц двое, оба ищут карту и действуют автономно. Нам сейчас нужно, во что бы то ни стало понять, что на карте. Стоп! – Следователь так крепко стукнул себя по лбу, что даже в глазах помутнело. – Нотная бумага. Ищем нотную тетрадь, из которой был вырван лист!

– Точно, – сразу понял мысль следователя судебный секретарь. – Комната дочери Бубновых должна быть внизу.

Комната Катерины, находящейся теперь, по словам её матери, в уездном благородном пансионе, действительно оказалась снизу, под лестницей. Она больше напоминала коморку прислуги, чем комнату дочери зажиточных людей, видно родители Катерину особо не баловали. Но прислуги в доме Бубновых не было, помощники работали лишь в трактире. В комнатке, обитой гладко струганными, крашенными в светло-коричневый цвет досками, стояла такая же «девичья» кровать, как и у Ольги. Только застелена она была не дорогим китайским шелком, а простым серым покрывалом. На столике с зеркалом лежали детские плюшевые, уже выцветшие от времени игрушки, и флейта.

Шубейкин взял инструмент, примерил его к губам, но не прикоснулся ими к нему.

– Ольга ничего про флейту не говорила, – сказал судебный секретарь.

– Какая разница, – с некоторым раздражением ответил следователь. Он быстро и шумно открывал ящики в тумбочке у кровати, потом в кособоком шкафчике, в котором висело одно платье в горошек. Но искомой нотной тетради нигде не было. Взял стул, осмотрел шкаф сверху, однако и там ничего.

В комнатушку вошел Хомутов.

– Родственнички Ольги приехали, – недовольным голосом произнес он. – Из соседнего поселка Скрябово притащились на двух телегах, человек десять: бабы, старик и двое сопливых отпрысков, уже кто-то им сообщил.

Шубейкин всё не расставался с флейтой, любовался ею, словно невиданной диковиной.

– Не пускайте их пока в дом, – распорядился он. – Напрасно отправили фельдфебеля искать мужичков, тело вдовы придется отдать родственникам. Нам оно все равно ни к чему, вскрытие проводить некому да и незачем. Скоро, видно, и фамилия целовальника прибудет.

– Не прибудет, – уверенно ответил Хомутов. – Пока стоял во дворе, мне все про него рассказали. Никодим Савельевич был один как перст. Отец его служил в Коканде, там и сгинул, мать бросила в младенчестве, уехала с каким-то офицером. Паренек рос в сиротском доме. Но выкарабкался, обосновался здесь, записался в «золотую артель». Говорят, нашел большой самородок, который утаил от начальства прииска, на нем и поднялся.

– Понятно, – произнес Блудов, продолжая по второму разу осматривать ящики. – Раз так, пусть родственники Ольги забирают и тело трактирщика из больничного ледника. Составьте им, Илья Панкратович, необходимые бумаги.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.