Александр Соболев - Куратор

– Ого! А вы, значит, стремитесь не отстать от бабушки?

– До нее мне далеко. И времена не те. Но опускать руки нельзя. Буду барахтаться. Что-нибудь, да выйдет.

– Сейчас многие учатся за границей. Вы не думали продолжить образование в Германии или Чехии?

– Думала. И уехала бы давно. Но бабушку не могу оставить. Во-первых, она совсем слабенькая и ей нужна моя помощь. А во-вторых, она старой закалки, не поймет, если я захочу уехать из страны на учебу. А если я там найду интересную и перспективную работу? Многие мои одноклассники уезжают и остаются за границей.

– В чем-то ваша бабушка права. Но время идет, не остановить. Был бы я сейчас молодым, уехал обязательно. Надо покорять мир и ставить себе амбициозные цели.

– Задач и целей – полный мешок. С этим проблем нет.

– Это хорошо.

– А вы на кого учились?

– Я-то?

– Вы.

– Вообще-то странный вопрос. Знаете, почему? Обычно таксист – это человек-функция. Моя личность и проблемы никого не интересует. В такси – главное клиент. Я должен довезти пассажира из точки А в точку В. По дороге должен обеспечить комфорт и приятную обстановку. Я люблю свою работу, мне нравится беседовать с людьми. Но когда они не хотят разговаривать, тогда едем молча.

– И все же. На кого вы учились?

– На учителя биологии.

– Шутите?

– Ни сколечко. Я окончил Московский педагогический университет. У нас на курсе было много красивых девушек. Вероятно, поэтому я выбрал такой ВУЗ. На четвертом курсе не устоял и женился. В начале нулевых, после окончания университета, работать в школе мне не пришлось. Зарплата в то время у учителей была не очень хорошая. Я пошел в коммерцию. Поменял великое множество фирм, должностей, работ. Но нашел себя в сфере транспортных услуг таксистом. Последние пять лет кручу баранку. Вот такая не интересная, и не поучительная история.

– Вы жалеете?

– Что мог достичь чего-то большего и не получилось? Наверное, да. Но винить некого. Во всех бедах и несчастиях виноват только сам. С другой стороны, я приношу пользу людям каждый день. И чаще бывают благодарные и довольные клиенты. Возможно, звездный час и мое предназначение здесь. Главное еще впереди. Я себя так утешаю иногда.

– А сложные ситуации были? Ну, например, ограбление или кто-нибудь драться лез?

– Нет, такого не было. Со мной никто не дрался. Бывают агрессивные, попадаются злые люди. Наверное, их в этот день кто-то обидел. Два раза не хотели рассчитываться. Вот и весь негатив. А вы, вероятно, будете работать экономистом в какой-нибудь известной международной фирме? – решил я переменить тему разговора.

– Может быть. Прошлым летом стажировалась в нефтяной компании. На заработанные деньги свозила бабушку в Турцию. Она никогда не была за границей. В советские времена наша семья ездила на Черное, на Каспийское море, на озеро Иссык-Куль. Вы бы видели, как она придирчиво ходила по Анталье, спрашивала и сравнивала цены. Задавала вопросы гидам, соседям, продавцам, работникам отеля. Во всем искала подвох.

– Здорово, жаль с вами расставаться, но мы приехали.

– Спасибо за приятную беседу. Заболталась, и совсем забыла про защиту курсовой работы. До свидания.

– Удачи вам! До свидания.

Девушка рассчиталась по мобильному телефону. Я помахал рукой на прощание. Она улыбнулась. Представил, что где-то когда-то в прошлой или параллельной жизни мы проживем счастливую совместную жизнь. Я бы приносил в постель кофе с булочками. Мы бы подолгу целовались в прихожей каждый раз при расставании и при встрече. Часами обнявшись смотрели бы на закат с балкона, попивая ароматный черный чай с лимоном. Еще можно в чай добавить мяты или душицы. На моем лице расплылась широченная улыбка, вот бы началась жизнь!

Хотя, если честно, моя семейная жизнь с Леной начиналась примерно также. Кофе в постель, объятия, поцелуи. Я не мог насмотреться на красавицу-жену. Не мог поверить в свалившееся с небес счастье. Но идиллия продолжалось не долго: потекли унылые и суровые будни, Лена устроилась в престижный колледж и вполне прилично зарабатывала. Я же не приживался нигде, пока не нашел себя в частном извозе. Она – успешная женщина, сделавшая сама себя, как говорится. Я же неудачник. Вместе мы не смогли бы долго уживаться. Расставание – закономерный итог нашей совместной жизни.

Почему так сложилась судьба? Чего я хотел больше: свободы или семейного счастья? Я – ни на что не годный, жалкий, никчемный и инфантильный мужчинка? Частично это так, но не во всем. Я еще покажу! Наверно, у меня большие события впереди. Я в стадии подготовки. В сорок два года жизнь только начинается. Мой звездный час еще не настал.

Из раздумий меня вновь вывел сигнал, возвестивший, что появился новый клиент. Им оказался молчаливый профессор. Возможно, это он принимал курсовую работу у той девушки? Я постеснялся его спросить. Сам профессор не проявлял интереса к беседе. На мой вопрос:

– Вы здесь работаете?

Он буркнул:

– Неважно. Везите меня молча. Спасибо за понимание.

– Хорошо. Молча, так молча.

Я тихонько включил ненавязчивую джазовую радиостанцию. Думал о своем. Интересно, а сейчас на Земле остались кураторы с планеты Ахорн? Где они? Что делают? Они видят весь этот бардак, что творится у в стране и в мире? Знают про проблемы с коррупцией? С экологией? С терроризмом? Если видят, то почему не вмешиваются? Почему не накажут и не заставят исправляться неразумных детей своих? Может, дети уже выросли и не слушаются родителей? Ведь так часто бывает и нам кажется, что мы знаем и понимаем жизнь лучше отцов и матерей. А потом закономерно настает день, и мы говорим: Извини, ты во всем права, мама! Но уже поздно…

Профессор благополучно промолчал до места назначения. Затем его сменила влюбленная парочка. Они только и знали, что целовались да обжимались на заднем сидении. Я стыдливо отводил взгляд, старался не смотреть в зеркало заднего вида без крайне необходимости.

Затем были еще ничем не примечательные клиенты. По разговорам: Здравствуйте – Добрый вечер, До свидания – Удачи вам, Возьмите сдачу. Я наматывал круги по вечереющей Москве. Улицы заливал свет неоновых вывесок и реклам. В десять часов вечера я выключил приложение Парекс-такси. Заехал в супермаркет, купил продуктов себе и Барсику. В одиннадцать часов я приехал домой, усталый, голодный. Наложил еды Барсику. Сделал себе пару бутербродов, взял в руки рукопись…

Все кураторы в спешном порядке покинули посты и вернулись на базу. В штабе кипели страсти. Кто-то предлагал прекратить эксперимент и уничтожить расу вандалов и убийц. Никогда больше не заниматься подобными экспериментами. Нашлись такие, среди них и я, которые утверждали, что через кризис мы сможем выйти на небывалый эмоциональный подъем человеческой расы, которая сделает решительный и стремительный рывок к вершинам гуманизма. Мнения разделились. На всякий случай, массовое кураторство отменили на долгие годы. Мы решили посмотреть, как человечество будет развиваться без нашей поддержки.