Алексей Шерстнев - Инициалы

– Вы умеете печь яблочный пирог? – вспомнил замечание Матвея и произнес Гриша. Он так разнервничался, что лишился логического мышления.

– Что? Про какой пирог вы говорите? – засмеялась она. – У вас все хорошо? – она смотрела на нервное лицо Гриши, который стоял как провинившийся школьник перед директором.

Он попытался произнести еще хоть что-то, пока она всматривалась в инкрустированный жемчуг.

– Я беру, цена ведь не изменилась? – оборвав его настрой сказала она и положила семь тысяч в исцарапанную монетницу. – Я хотела еще спросить… – продолжила она. В этот момент сердцебиение у Гриши участилось, словно ему вкололи адреналин. – Тот парень, он вроде владелец этого магазина…

– Матвей? – перебив ее спросил Гриша. В этот момент, как ни странно, он испытал облегчение.

– Значит его зовут Матвей. А я все гадала, какое имя ему больше подходит. А как я могу его увидеть? – девушка вела себя с Гришей так, будто не воспринимает его как мужчину.

– Его сейчас нет.

– На этот случай я ему послание написала, передайте ему, прошу вас, – она протянула запечатанный белый конверт.

– Хорошо, – неуверенно взяв его в руку, будто находящийся там лист бумаги пропитан ядом, при вдыхании которого наступает мгновенная смерть, сказал Гриша.

– Спасибо, пообещайте не распечатывать, – напоследок, улыбнувшись, сказала она.

Девушка выпорхнула из магазина, звонко цокая каблуками, перебежала дорогу и скрылась из поля зрения Гриши, который стоял возле витрины, держал в руках конверт, и провожал ее взглядом.

– Это кстати подарок, – произнес он в немое стекло «Золотой Короны», оставив на нем бесформенное туманное пятно.

Гриша протащил свое грузное тело до прилавка, сел в кресло и громко выдохнул. Изрядно понервничав, он успел вспотеть – мокрые круги выступили у него на футболке. Он взял купюры, лежавшие в монетнице, и, прежде чем положить в кассовый аппарат, поднес к носу и почувствовал приятный аромат духов. Подержав их так несколько секунд, он поместил деньги в нужную ячейку и громко хлопнул кассовым ящиком. Письмо, предназначенное Матвею, он бросил на его стол.

Гриша развалился на кресле и осматривал магазин. В этот момент его не волновало насколько чисты, стоявшие на полках вазы и какова сегодняшняя выручка. Его мысли захватил образ той девушки.

«Так значит это все ради Матвея», – заключал он у себя в голове. Злость одолевала его. Он нервно сжимал кулаки. Если бы все вокруг было заминировано и у него в руках был детонатор, то без малейшего сомнения он бы нажал на кнопку, чтобы все взлетело к чертям. Но Гриша, подобно спичке, быстро сгорал. В памяти осталось лишь то, что ему удалось продать серьги за семь тысяч рублей. Он открыл тетрадь и сделал запись. Тут он остановился, принялся перелистывать страницы тетради и прокручивать слова недавней посетительницы в голове. С этой минуты он возненавидел Матвея, хотя в чем была его вина ему до конца не было понятно. Им руководило лишь чувство разочарования.

Любопытство все же заставило его взглянуть на письмо. Гриша пробирался в кабинет Матвея, как разведчик на вражескую территорию. Конверт оказался крепко заклеен. Он поднес конверт к включенной лампе, но бумага не хотела просвечиваться и выдавать написанное сообщение. Тогда лазутчик взял канцелярский нож и выдвинул блестящее лезвие, которое попытался просунуть между склеенных частей. В этот момент звонок тревожно зазвенел, от чего Гриша судорожно дернулся и неаккуратно полоснул лезвием по бумаге. Через зубчатые границы показались обрывки слов.

«Матвей!» – прошептал Гриша первое, что пришло ему в голову. Он скомкал конверт и запихнул его в карман своих штанов, после чего пулей выскочил из кабинета.

В торговом зале крутился мужчина средних лет, одетый в черный классический костюм. Он неожиданно представился адвокатом Андреем Рукавицыным. Вид у него был и вправду деловитый. Он все время поправлял спадающие с носа очки и практически в упор рассматривал стеллажи. Адвокату приглянулась недавно отполированная бронзовая Фемида.

Гриша стащил богиню правосудия со стеллажа и поставил ее на прилавок. Говорить ему не хотелось, хотя у адвоката слова вылетали автоматной очередью.

– Здесь должна висеть цена, – заявил он с некой надменностью. – Согласно договору оферты, продавец предлагает приобрести определенный товар за определенную цену – товар вижу, цены не вижу, – он говорил скорее в воздух, нежели обращаясь к Грише и рассматривал статуэтку. – Я, кстати, занимаюсь различными юридическими вопросами, даже открыл небольшой кабинет неподалеку, – адвокат подкинул несколько прямоугольных визиток на прозрачную витрину. – Может она и вовсе выморочна и ждет своего нового хозяина? – адвокат решил впечатлить Гришу юридическим термином и заулыбался. – Я бы ее с радостью прибрал к рукам, так сказать распорядился бы по своему усмотрению.

Гриша приклеил отложенный им ценник на статуэтку и протянул ее адвокату, не оценив правовых познаний покупателя.

– Двадцать тысяч? – неподдельно возмутился Рукавицын.

– Это бронзовая статуэтка, штучная работа, – сухо ответил Гриша.

Юрист держал твердое тело Фемиды и пристально его разглядывал. Затем он заглянул в кошелек и пересчитал несколько чахлых купюр. Денег ему не хватало, но статуэтка понравилась. По его мнению, она бы отлично дополнила интерьер кабинета и, возможно, способствовала привлечению новых клиентов, но со стопроцентной вероятностью подчеркнула бы его приверженность правосудию.

– Я, пожалуй, через несколько дней зайду, а статуэтку попрошу придержать, – заявил адвокат и покинул антикварную лавку.

Спустя некоторое время Матвей вернулся в «Золотую корону». Поликарпова при нем не было. Его помощник был раздосадован неудачей на аукционе и отпросился залить свое горе порцией горячительных напитков. Матвей же не стал нарушать условий договора с юнцом и поместил коробку у себя в кабинете, удержавшись от соблазна заглянуть внутрь.

За несколько минут до закрытия антикварной лавки Гриша сидел за прилавком и трясся: ему не терпелось прочитать украденное письмо.

– Матвей, ты собираешься уходить? – прикрикнул Гриша в приоткрытую дверь, поглядывая на часы.

Молчащий кабинет вынудил Гришу подняться и подойти. Он встал у двери и просунул голову внутрь.

– Уже почти восемь часов.

Матвей пристально смотрел в монитор, но на секунду оторвался от него и бросил безмолвный взгляд на Гришу, протер лицо руками, посмотрел на время и сказал:

– Иди, я еще немного поработаю.

Матвей был занят просмотром онлайн-аукционов. Он мог часами просматривать те или иные предметы антиквариата, сравнивать цены и прочие характеристики. К этому делу он подходил с особой щепетильностью и никогда не совершал поспешных покупок. Благодаря природному дару чувствовать настроения потенциальных покупателей, купленные Матвеем товары, не могли задержаться на полках больше двух недель. К тому же всегда находился клиент, который прихватит пару статуэток на будущее. Интенсивная торговля провоцировала Матвея проводить за компьютером по нескольку часов, чтобы успевать пополнять сиротевшие с каждым днем стеллажи. Это занятие, естественно утомляло его, поэтому живые аукционы были хорошей отдушиной. Как раз его европейский товарищ в скором времени должен был сообщить об одном очень интересном мероприятии.