Томас Майн Рид - Обессилевшая рука. Рассказ о мести в лесной глуши

Повернувшись к Пьеру, он наконец заговорил.

– Давно ли ты вернулся, Пьер?

Фальшивая доброжелательность вопроса не обманула золотоискателя.

– Я приехал вчера, – холодно ответил он.

– Тебя видел кто-нибудь знакомый?

– Нет, насколько мне известно.

– Прости меня за то, что я был слегка резковат. Меня расстроила девочка. Я не знал, где ее искать. Она многим нравится, и я должен быть внимателен.

На это Пьер ничего не мог возразить.

– Конечно, – продолжал Джерри Рук после долгой задумчивой паузы, – ты слышал все, что произошло между мной и этими копателями.

– Каждое слово.

– И, вероятно, понял, что они искали.

– Да. У меня для этого хватает причин.

– Ты прав. Тогда ты знаешь, почему я живу больше не в хижине, а в хорошем удобном доме.

– Да, Джерри Рук, думаю, что понимаю это.

– Ты ведь думал о том, почему я шесть лет назад так старался тебя отослать? Конечно, гадал?

– Да. Но больше не гадаю. Теперь все ясно.

– И тебе должно быть так же ясно, что твое возращение не принесет мне ничего хорошего. Меня оно просто разорит, вот и все.

– Я этого не вижу, Джерри Рук.

– Не видишь! Зато я вижу. Как только эти шестеро увидят тебя, моя игра кончена, и мне больше ничего не останется, как убираться отсюда и снова вернуться в лес. А в моем возрасте это вряд ли приятно.

– Ты хочешь сказать, что своим появлением я лишил тебя ежегодных шестисот долларов, о которых ты упоминал?

– Не только это, но и… думаю, я могу тебе сказать… Я в долгу у Альфа Брендона, и только то, что он верил в твою смерть, мешало ему потребовать долг. Что скажешь, Пьер Робиду?

Настала очередь золотоискателя задуматься.

– Что ж, Джерри Рук, – спустя какое-то время ответил он, – что касается твоего шантажа этих шестерых негодяев, то у меня нет никакого желания избавлять их от него. Это всего лишь справедливое наказание за то, что они со мной сделали; и сказать правду, это немного утоляет мою жажду мести; ибо я вернулся с намерением требовать удовлетворения. Помогая себе, ты тем самым оказал услугу и мне.

– Может быть, Пьер, ты захочешь, чтобы все шло по-прежнему, – предположил старый разбойник, довольный таким поворотом разговора. – Пусть дают мне еще такого же рода удовлетворение? Тебе от этого никакого вреда не будет. Только нужно им не показываться.

Пьер снова замолчал, словно обдумывая ответ. Наконец он высказал его.

– Ты говоришь правду, Джерри Рук. Пусть будет так, как ты сказал. Но с одним условием.

– С каким условием?

– Твоя дочь.

– А она тут при чем?

– Она должна стать моей женой.

Рук вздрогнул, услышав это предложение. Он думал об Альфе Брендоне и о плантации – большом поместье, которое он давно жаждал получить.

С другой стороны, шестьсот долларов в год. Но что такое эти деньги в сравнении с плантацией? И получить в качестве зятя молодого человека, который даже не чистокровный белый, бедняка, ни пенни за душой. Конечно, он явился без доллара в кармане!

Но так ли это? Ведь он был в Калифорнии, стране золота. Судя по тому, что можно разглядеть в тусклом свете, он кажется хорошо одетым; и речь свидетельствует, что он образован. Он очень изменился со времени своего отъезда. Возможно, не такой уж он бедный и лишенный друзей.

Эти соображения мешали Джерри Руку дать немедленный ответ. Воспользовавшись его молчанием, молодой человек продолжал:

– Я знаю, Джерри Рук, ты хотел бы, чтобы у тебя был зять со средствами; по крайней мере он должен дать твоей дочери достойное место в обществе. Мне повело. Я сумел добыть состояние, добыть его тяжелым трудом на золотых приисках Калифорнии. Если хочешь в этом убедиться, обратись в Тихоокеанский банк Сан-Франциско, куда три года назад я поместил свои сбережения. Думаю, что в целом там пятьдесят тысяч долларов.

– Пятьдесят тысяч долларов! Ты серьезно, Пьер Робиду?

– Конечно, серьезно. Если бы здесь был свет, я показал бы тебе документы о депозите.

– Идем в дом, Пьер! Я не имею в виду свет. Останешься на ночь? У меня есть лишняя кровать; а Лена накормит тебя ужином. Пошли!

Удачливый золотоискатель не стал возражать против предложенного гостеприимства; пять минут спустя он сидел у очага человека, который тоже пять минут назад сожалел, что не воспользовался возможностью пролить его кровь!

Не успели Джерри Рук и его гость скрыться в доме, как из-за тополя показался человек и остановился на том самом месте, которое они только что покинули. С самого начала разговора он стоял по ту сторону дерева и слышал все.

Это был Альфред Брендон.

Читатель может удивиться, почему Альфред Брендон неожиданно решил избавиться от ежегодной платы Джерри Руку. Несколько слов объяснения.

До этого времени надежда на успех в ухаживаниях за Леной заставляла его терпеть рабство у Джерри Рука. Но эта надежда рассеялась; во всяком случае памятное свидание с Леной Рук убедило его в том, что обычные методы ухаживания больше не подходят; поэтому он обратился к крайним мерам, которые больше соответствовали его буйному характеру и в которых он был более опытен, чем в будуарных любезностях.

Первым шагом должно было стать освобождение от безжалостных когтей Джерри Рука. Добившись этого, он будет волен принять любой курс действий, который покажется ему подходящим в данных обстоятельствах.

В настоящем положении хозяин Джерри Рук. Но когда удастся освободиться от его власти, они поменяются местами. Как не раз намекал старый охотник, Альф Брендон имел возможность немедленно отобрать уютный дом, к которому так привык старик, и отправить его в нищету, от которой он с таким трудом ушел. И не нужно добавлять, что молодой плантатор не постеснялся бы использовать эту свою власть, чтобы заставить девушку изменить свое решение или, если это не удастся, ввергнуть ее и ее отца в бедность, как Шейлок, безжалостно требуя уплаты долга. Отсюда неожиданная смена тактики.

Но что вернуло Альфа Брендона к тополю? Объяснить это легко.

Не все шестеро похитителей тел отправились в Хелену, как думал старый Рук. Уйдя с поляны, только пятеро из них повернули в сторону города, а Брендон пошел к своему дому, который был расположен недалеко, но в противоположном направлении.

Плантатор, расставшись с остальными, сел на пень у тропы, закурил сигару и задумался.

У него не было особых причин задерживаться, но он знал, что после испытанного разочарования не сможет уснуть, и сигара могла помочь ему успокоиться.

Он все еще находился на расстоянии слышимости от дома Джерри Рука и не успел еще раскурить сигару, как с того направления долетел звук. Собачий лай, а затем рычание.

Затем резкий мужской голос и еще один голос – женский!