Маргарита Мохин - Дорога к славе

– Ага. И что? Он скажет, что если Джо так нужен помощник, то пусть платит мне надбавку из своей зарплаты, – усмехнулся Честер.

– Да хрен с ней, с надбавкой! Пусть наймёт кого-нибудь для уборки! И официанток мне явно не хватает, а ты всё чаще крутишься возле сцены, а не возле бара!

– Эл, ты же знаешь, что я стараюсь…

– Я знаю, что ты стараешься. И я говорю это не в претензию тебе. Но ты реально ничего не успеваешь.

– Вряд ли что-то изменится от моего разговора с Риком. Полагаю, что он пошлёт меня к чертям собачьим.

– Но с таким режимом ты тут долго не протянешь, – вздохнул Эл. У него самого были в жизни периоды, когда работать приходилось по двадцать четыре часа в сутки и семь дней в неделю, и он не понаслышке знал, что рано или поздно накопившаяся усталость просто свалит тебя с ног.

– Ерунда, – отмахнулся Честер и опять зевнул. – Так, всё, я пошёл.

– Удачи!

Честер кивнул, спрыгнул с табурета и зашагал к сцене. Судя по начавшейся там суете, музыканты уже прибыли. А значит, отведённое на перерыв время закончилось и пора было приступать к работе, которую сегодня Честеру впервые предстояло выполнять самостоятельно.

– Привет, я Честер и буду тут сегодня рулить вашим звуком, – Честер запрыгнул на сцену и протянул руку первому попавшемуся музыканту. Тот окинул Честера скептическим взглядом, но от рукопожатия, вопреки уже появившимся у Честера опасениям, не отказался.

– А ты не слишком молод?

– Не слишком, – самоуверенно отозвался Честер, хотя на самом деле он чертовски боялся облажаться.

– Ладно, как скажешь, – кивнул музыкант. – Ну давай, рули.

Честер оставил ехидное замечание без внимания и приступил к работе. Он очень хотел выглядеть как настоящий профессионал, и очень надеялся, что никто не заметит, как его влажные от волнения ладони оставляли на аппаратуре следы, а руки предательски подрагивали.

Тем не менее, несмотря на переживания Честера, концерт прошёл без происшествий: микрофоны не начинали вдруг оглушительно свистеть, вокальная линия внезапно не выпадала из общего фона, а басы не заставляли все внутренние органы болезненно содрогаться.

– Спасибо, приятель! – окликнул Честера тот самый музыкант, который перед началом выступления так скептически на него смотрел.

Честер только кивнул в ответ, но не смог сдержать довольной улыбки. Он очень боялся, что что-то могло пойти не так, и был чрезвычайно рад услышать похвалу от самих музыкантов.

– Смотри-ка, справился!

Честер вздрогнул, почувствовав, как на его плечо опустилась тяжёлая ладонь. Он повернулся и встретился взглядом с Джо.

– А были сомнения? – он улыбнулся ещё шире – услышать похвалу от сурового Джо было, пожалуй, не менее приятно!

– Ты так и не поговорил с Риком? – спросил Эл.

Круги вокруг глаз Честера за последние две недели стали ещё больше и ещё темнее.

Честер передёрнул плечами не без некоторого раздражения. Он уставал, глупо было это не признавать. Но требовать от Рика поблажек он не собирался. А если Элу не хватало помощника – он ведь мог и сам намекнуть на это руководству.

– Но ты же выматываешься до предела, – сказал Эл, наливая Честеру очередную чашку кофе.

– Слушай, это мои проблемы, – огрызнулся Честер. – Я выматываюсь не потому, что много работаю. А потому, что мало сплю. И вряд ли Рику будет интересно узнать, что вместо отдыха я предпочитаю эксплуатировать казённую установку.

– Эй, да ты чего завёлся-то? – удивился Эл. Он поставил перед Честером его кофе, но тот оттолкнул чашку в сторону – и только каким-то чудом она устояла на краю барной стойки. Если бы Честер задел её случайно, она непременно бы разбилась! Сам Честер поднялся на ноги, подхватил с собой свою постоянную спутницу-швабру и зашагал вглубь зала. Наверняка где-нибудь требовалась уборка.

Что именно вывело его из себя Честер не знал и сам. Да и не собирался разбираться.

Вместе с усталостью росла раздражительность. Он просыпался разбитым и садился за барабаны, изматывая себя ещё больше физически, хотя и отдыхал при этом эмоционально. К вечеру раздражение, которое удавалось прогнать за установкой, появлялось вновь.

Честер не замечал за собой таких не свойственных его характеру перемен в настроении. Конечно, он всегда был склонен к импульсивным решениям, иначе вряд ли бы вообще оказался на улице. И всегда был чрезвычайно упрям. Но вот агрессивным Честер точно никогда не был. А в последние дни разозлить Честера не составляло особого труда.

Очередное выступление очередной группы давно закончилось, но посетителей в клубе было много: вот-вот место на сцене должен был занять ди-джей.

Честер лавировал между молодыми людьми, разодетыми по последнему писку моды, и их девушек – с ярким макияжем, в коротких юбках, открывающих соблазнительный вид на обтянутые разноцветными колготками ножки. Они толпились в зале, кто-то с бокалами в руках, кто-то с сигаретами, в ожидании начала дискотеки.

В дальнем углу собралось несколько человек, и Честер двинулся в их направлении. Чаще всего такие скопления означали, что произошло что-то экстраординарное – например, кто-то разбил чашку, а может оставил на полу содержимое своего желудка. Такое, к сожалению Честера, случалось с завидной регулярностью. Пожалуй, больше всего в своей новой жизни он ненавидел смывать рвоту. Собирать осколки, надраивать полы, начищать стаканы и даже чистить унитазы – пожалуйста! Но рвота… Честер заранее брезгливо передёрнулся. И раздражался всё сильнее, представляя себе, какие красочные и ароматные лужи ему предстоит обнаружить и оттирать с пола.

Каждый шаг Честера сопровождался глухим сердитым стуком швабры по полу. Впрочем, даже сейчас он бы не согласился вернуться домой, под надзор отца.

– Ну что тут у вас? – устало спросил Честер, оказавшись в центре между двумя компаниями молодых людей. Он изучал взглядом пол, ожидая увидеть какую-нибудь грязь. Только убедившись в том, что его метла здесь была без надобности, он поднял взгляд на молодых людей, которые вдруг замолчали, оставляя где-то на заднем фоне гул голосов и звон посуды.

– Мальчик, ты что тут забыл? – недружелюбно обратился к Честеру один из молодых людей. Он был одет в стильный вельветовый костюм и бордовый берет и сжимал в руке раскладной нож.

– Я здесь работаю, – на автомате отозвался Честер.

– Ну так иди пока отдохни, – сказал всё тот же молодой человек и помахал ножом, не то отгоняя Честера, не то указывая ему направление движения.

– Ленни, может не надо? – робко обратился к нему парнишка, стоявший от него по правую руку.

– Сэм, не лезь, когда не спрашивают, – огрызнулся Ленни.