Наталья Селиванова - Приключения суриката. Сказка для взрослых детей

Следующей ночью Сурикат решил использовать металлическую поилку, как рычаг, для того, чтобы раздвинуть прутья клетки. Поднатужился. Раздвинул немного, потом еще чуть-чуть. И наконец, смог протиснуться между ними, побежал, но был пойман охранником за шкирку уже около самых входных дверей.

На следующий день Ботаник заменил металлическую поилку на пластиковую. Сурикат пригорюнился, но только на несколько минут. Наш герой помнил завет бабушки Толстяка: «Главный помощник суриката – спокойствие и стойкость даже в безнадежных ситуациях.» Его мысли были сосредоточены на цели и он научился видеть все предметы, как вещи, мешающие или помогающие побегу. Заметив, что Ботаник флиртует с Олесей у его клетки, Сурикат забирался на крышу. Когда Ботаник попытается поцеловать Олесю, та со смехом уклонилась, а ее коса упала на клетку – Сурикат вытащил одну из заколок из косы. Молодые люди, занятые в этот момент исключительно друг другом, ничего не заметили.

Используя заколку, как штыковую лопату, Сурикат проделал дырку в фанерном полу клетки, пролез через нее, скатился со стола, побежал не как обычно по центру комнаты, а рядом с плинтусом, добрался до двери, и даже выбежал из лаборатории на улицу… Но его схватил за лапу Ботаник, в тот момент, когда он зажмурился от яркого солнечного света.

Толстяк каждый раз болел за Суриката, когда тот сбегал, и каждый раз облегченно вздыхал, когда тот возвращался в клетку. Ведь у Толстого был единственный друг, остальные клетки стояли на других столах поодаль. Да и общаться с мышами Толстый не очень любил, считая их существами, стоявшими на более низкой ступени эволюции – те совершенно не разбирались в поэзии.

Однажды вечером после работы одинокий Профессор не сразу пошел домой, а сел в большое кресло в лаборатории и стал смотреть футбол, постукивая кулаком по подлокотнику кресла.

– Давай, Аланчик, поднатужься, сынок. Палец-то на ноге прошел уже поди… пасуй, пасуй!

И Сурикат с Толстяком тоже смотрели футбол, совершенно осознанно.

– Профессор вспомнил, что Алан недавно провел большую часть матча со сломанным пальцем на ноге, – перевел Сурикат Толстому восклицание Профессора.

– Вот красава! – кивнул Толстяк, не отрывая взгляда от экрана телевизора, – ты смотри, смотри, как он мяч ведет, да это просто вальс какой-то!

Шум болельщиков усилился. Сурикаты напряглись, но в этот раз гола не случилось, расслабились. Ботаник сегодня дежурил в лаборатории, к футболу он был равнодушен, поэтому сидел, уткнувшись в медицинский учебник по хирургии.

– Эй, Паш, посмотри, чего это наши Сурикаты так распищались? – Профессор посмотрел на часы. – Да и вакцину давать пора.

Когда Ботаник подошел к клетке со шприцем, Аршавин, наконец-то, забил решающий для матча гол. Наши Сурикаты совсем, как настоящие болельщики, запищали, прыгают от радости и даже попытались обняться через прутья решетки. Ботаник в ужасе уронил шприц. Профессор обернулся и посмотрит на него с укоризной.

– Опять? Твоя нерасторопность умножает на десять затраты на твое обучение.

Бледный Ботаник сглотнул слюну, тыча пальцем в клетку, где замерли наши герои, прижав уши.

– Сурикаты за «наших» «болели»! – охрипшим голосом произнес Ботаник.

Профессор от такого неожиданного заявления сначала опешил, потом стал громко ржать, смеялся от души, вытирая выступающие на глаза слезы.

– Что? Ну, ты даешь, Пашка! А почему не за чехов? Патриотичные Сурикаты, ха-ха-ха! Хотя тогда они вообще-то за ЮАР должны болеть. Ну и шутки у тебя!

Ботаник энергично замахал головой из стороны в сторону.

– Точно «болели»! Сработала наша вакцина! Да они и сейчас нас понимают! Испугались даже! Смотрите скорей!

Толстяк толкнул в бок Суриката, и они сразу преобразились в беззаботных, глупеньких Сурикатов, занятых чисткой шерстки. Профессор как раз к клетке подошел, посмотрел на Сурикатов. Потом на Ботаника внимательно, даже с некоторым беспокойством. Поднял ему веко.

– Ты вчера день рождение отмечал, кажется? Хорошо отметили!

– Да я вообще не пью! Они притворились обычными. Какие хитрые… Но я докажу… – И к сурикатам повернулся. – Я буду следить за вами днем и ночью, слышите?

Ботаник показывает двумя пальцами на свои глаза, потом на глаза Суриката, как в фильме «Знакомство с Факерами». Профессор крутит себе пальцем у виска. Потом задумчиво смотрит на Суриката.

– Вообще-то, кое в чем ты прав. Этому изобретательному Энди Дюфрейну, ни в коем случае нельзя дать убежать. У него явный прогресс. Устроим-ка мы ему камеру, похлеще, чем в Шоушенке. Да и другу его тоже надо…

Профессор и Ботаник отходят от клеток, и сурикаты их больше не слышат.

– Опять нам козни придумывают.

– Толстый, а что такое ЮАР?

Толстый пожал плечами.

На месте клетки Суриката теперь поставили большой аквариум. Сидит Сурикат в аквариуме, горестно подперев щеку, смотрит на гладкие стеклянные стены с недоумением. А на клетке Толстого сверху пустая клетка стоит. Ботаник принес игрушечные качели в виде пирамиды, поставил их в клетку к Сурикату. Толстяк беспокойно в своей клетке заметался.

– Не ведись на эту подставу, брат. Он спровоцировать тебя хочет на какое-нибудь несурикатское поведение.

Сурикат кивнул. Ботаник заметил кивок и повернулся к Толстому.

– Что? Боишься, что твой товарищ себя выдаст? Правильно боишься.

Постоял, пристально глядя на Суриката, а тот только почесал за ухом, как бы и не заметив нововведения в своей клетке.

– Игнорируешь, значит? Ну-ну.

Кинул огрызок в аквариум, где уже с дюжину таких валялось, и ушел. Сурикат подбежал к качелям, раскачался, прыгнул с качелей, как можно выше, пытаясь перепрыгнуть стенку аквариума. Но, не тут-то было, качельки маленькие и Сурикат только больно ударился о стекло.

– Центробежная сила, сила тяжести, ускорение… – Толстый что-то прикидывает в уме. – Друг, может, попробовать их развернуть градусов на тридцать.

Сурикат, тяжело дыша, замахал руками, пытаясь угадать траектории своего возможного полета.

– Не поможет. Кинетической энергии не хватает! Этот живодер Ботаник все рассчитал! Все возможные траектории прыжка идут ниже стенок. Вот если бы на них можно было сделать «солнышко»!

Сурикат попытался оторвать железки, которые не позволяют качелям делать «солнышко».

– Нет, тут он паяльником поработал, хитрый черт!

А в это время Ботаник и Олеся, прячась за рядом клеток, наблюдали за действиями сурикатов. У Олеси – большие глаза, она даже носом перестала хлюпать.

– Видишь, пайку обнаружил… Ты представляешь, какие у него мозги?! Это же открытие мирового значения. Жаль, профессор на симпозиум уехал. Зато ты первая, кто знает…