Анна Ефименко - Северная дорога. Роман об английской магии

– Верно, – согласился Сорсби и вдруг, сам того не осознавая, широко заулыбался. – Я уроженец Корнуолла. Это, сами знаете, почти другая страна. Пензанс, мой родной город, считается крайней южной точкой, мимо которой проносится по небу Дикая охота, прежде чем унестись над морем в потусторонний мир… Но не буду утомлять вас своей ностальгией, сэр. А вы живете в Болотном крае?

– Можно сказать и так. Но сам я с севера.

Ну конечно, подумал Сорсби, откуда еще быть такому мрачному человеку, если не с севера. И моментально выпалил:

– По вам похоже.

Винтерсмит напрягся:

– Что, простите?

– Ну, полно вам, сэр… – рассмеялся Сорсби. – Если меня выдал раскрытый чемодан, то на вас и одного взгляда достаточно бросить, чтобы понять, что вы волшебник, да причем откуда-нибудь из Йоркшира, или где еще у нас в Англии самая зловещая магия? Вы же смотритесь, прям как извозчик, ищущий работу – только тот скручивает кнут вокруг шляпы, чтобы все видели, что он умеет, а вы… вы… – Сорсби указал на всю фигуру человека в черном: – Вы просто вот такой.

Винтерсмит выслушал все это в каком-то глубоком оцепенении и после небольшой заминки спросил:

– Значит как извозчик, ищущий работу? Любопытно. Это подразумевалось как похвала или оскорбление?

– Ни то, ни другое, – беззлобно объяснил волшебник. – Я просто говорю, что думаю.

Да уж, озадаченно подумал Винтерсмит, это было что-то новенькое. И сказал:

– Но так никто не делает, сэр.

– Я делаю, – ответил Сорсби. – Мы с сестрой такими уродились. А уж как эта наша склонность высказывать свое мнение досаждала родителям… Поверьте, моя прямолинейность уже доставила мне в жизни много неприятностей. Из-за нее я покинул Корнуолл, а потом и Лондон. И вот я здесь.

Человек в черном пальто, казалось, нисколько не удивился. Скорее, в его взгляде читалось легкое разочарование:

– И вы возлагаете на эту деревню столь высокие надежды, мистер Сорсби? Думаете, она заинтересует опытного волшебника, который повидал мир, как вы?

– Мир – это Пензанс и Лондон? – с усмешкой уточнил Сорсби. – Сказать по правде, мне особо выбирать не из чего. Я, как уже сказал, с юга – наверняка вы слышали, сэр, в Корнуолле всюду все колдуют. Казалось, сама удача определила меня родиться в таком месте. Но, увы, ни один наставник не смог меня терпеть более года.

– А ваша семья?

Сорсби тяжело вздохнул.

– Мой отец – главный законник в Пензансе. Респектабельный джентльмен, уважаемый семьянин…

– Ох, – только и мог вымолвить Винтерсмит. Откинувшись на спинку своего кресла, он достал из кармана трубку, табак, огниво, и, разложив все это на коленях, чтобы вскоре закурить, спросил: – Полагаю, отец не обрадовался вашим… склонностям к метафизике?

Сорсби кивнул:

– Вы совершенно правы. Но я настаивал на своем, хотел исполнить свое предназначение… Я даже сбежал из родительского дома к цыганам, можете поверить?

– И что было дальше?

– Цыгане тоже меня выгнали.

– Вот как? – удивился Винтерсмит и как можно более осторожно поинтересовался: – А что пошло не так, сэр? Вы плохо умеете колдовать?

Взгляд Сорсби слегка ожесточился, когда он ответил:

– Хорошо умею. Наверное, даже слишком хорошо .

– Тогда в чем проблема? – не понял Винтерсмит, выдыхая табачный дым.

– Я не буду вам докучать своими бедами, мистер Винтерсмит, – немного подумав, Сорсби решил, что будет веселее вернуться к своей затейливой биографии: – Так вот, потом я на некоторое время перебрался в столицу. Но и в Лондоне не особо преуспел. Миссис Уэндс, хозяйка дома, где я снимал комнату, поделилась, что ее дальняя родня живет в Болотном крае, и закадычная приятельница ее двоюродной бабки – самая настоящая ведь… хитрая женщина. Я попросил миссис Уэндс – а она действительно оказалось дамой с очень добрым сердцем! – написать в Кембриджшир и спросить знакомых этой пожилой женщины по поводу меня. Потому я скопил кое-чего за свои услуги в Лондоне, и вот я здесь. Правда, скорее всего, после долгой дороги сегодня мне предстоит спать прямо тут на полу или в лучшем случае в этом кресле – хозяин гостиницы сказал, что свободных мест на постой у них нет. Всему виной проклятый снегопад.

Винтерсмит посмотрел на него долгим тяжелым взглядом – настолько долгим, что в итоге приезжему волшебнику было невозможно не моргнуть и не отвести глаза, и вынес вердикт:

– Это никуда не годится. Знаете, как тут говорят? Ни одна дверь не будет закрыта перед жабьим человеком. Они найдут для вас комнату, мистер Сорсби.

Ах, если бы так! Сорсби вновь печально улыбнулся:

– Увы, сэр, вы сами наверняка слышали отсюда, как громко жаловался хозяин на то, что мест нет и не будет всю ближайшую неделю…

Но Винтерсмит не желал слушать решительно ничьих объяснений:

– Нельзя отказывать жабьему человеку, сэр. Так здесь говорят. Я бы на вашем месте не забывал о своем положении.

Сорсби вздохнул. Вновь поговорки, вновь эвфемизмы. Хитрые люди, жабьи люди… почему бы просто не называть вещи своими именами? Он читал, что даже «наслать проклятье» тут выражалось вслух иными словами: положить жабу на кого-то . От этих шифров и секретных обозначений голова шла кругом.

– Я не очень силен в условностях, мистер Винтерсмит. Может быть, я и вовсе не жабий человек . Я просто волшебник, а в этой гостинице нет свободных комнат из-за снегопада, вот и все дела. Обычное стечение обстоятельств.

Винтерсмит, который к тому времени насыпал в трубку еще табака и теперь опять с наслаждением выдыхал колечки дыма, с заговорщицким видом прищурился:

– Хозяин гостиницы еще не знает, что скоро одну из комнат покинет постоялец.

А вот это заинтересовало Сорсби куда больше:

– Правда?! Откуда вы знаете? Что ж, тогда это решит много вопросов! Почему, сэр, вы думаете, что отсюда вот-вот уедет один из постояльцев? На улице снег метет…

Человек в черном вновь выдохнул струйку табачного дыма и раздраженно закатил глаза – до некоторых все действительно долго доходило.

– Я ведь уже говорил: ни одна дверь не должна быть закрыта перед жабьим человеком. Вы разве не начинали с этого свое самовосприятие как волшебника?

– Свое – что? – поперхнулся Сорсби.

С таким термином он еще не был знаком. Но Винтерсмит не потрудился дать объяснение, и вместо этого вернулся к прежней теме беседы:

– Если вы задумали стать хитрым человеком здесь, в болотах, мистер Сорсби, мой вам добрый совет – тренируйте свою наблюдательность. Мне известно о том, что место для ночлега освободится, лишь потому, что этот неожиданно уезжающий постоялец – я сам.

– Вот как? – удивленно протянул Сорсби. – Но ведь там ночь, и к тому же жутко холодно…

– Я предпочитаю ездить в темноте. И в холоде.