Надежда Курская - Тайный цензор императора или Книга пяти мечей

Поминая прошлую засаду, в этот раз никто из них не прятался в кустах, за кустами, лежа, прячась в густой зарослей травы, или сидя на дереве. Потому что осень – обманчивое время. Днем еще тепло, а ночи уже холодны.

Засада не представляла из себя ничего особенного. Задача стояла простая, идея ее организации была незамысловатой. Так засада стала похожа на обычное чаепитие, только проводившиеся в новом месте, откуда открывался доступный вид на стену монастыря и тупик с деревом сливы, тот самый, что недавно они посещали вместе со сторожем. Место, вызвавшее подозрение у цензора. В храме могло быть множество таких и других мест, более укромных, откуда можно было ускользнуть незаметно, но они пока о них не знали. И решили, начать с малого, авось повезет. Однако, все они были тепло одеты, чтобы быть готовыми быстро выскочить на улицу.

Жожо подливала горячий чай в глиняную чашу и следила, чтобы чайник не остывал, а чаша наполнялась после опустошения. Гуан Шэн Мин, чье имя переводилось как «Милосердна судьба благородного» спокойно сидел у окна и следил за внутренним двором.

Сначала темнота была непроглядна, однако вскоре зрение цензора стало привыкать к мраку. И он смог различать крупные предметы, такие как: здания, дерево, затем увидел и все мелкие. Он не мог похвастаться крепким здоровьем, мог словить простуду, постояв недолго с открытой шеей на холодном ветродуе. Но зрение оставшегося глаза было зорким и лучше обычного человеческого. К тому же лунного света вполне хватало, чтобы не пропустить призрака.

Время было после полуночи. В данное время человека особенно одолевает зевота. Если этот момент проморгать, то после заснуть будет уже проблематично. Жожо зевнула в шестой раз, чем раздражала цензора, бдящего на своем посту у распахнутых ставен. Он вдыхал ночной горный воздух и всматривался в темноту. Его не покидало чувство, что если эта ночь переживется гладко, дальше тяжело не будет. Дело об убийстве тайского посла раскроется легко и быстро, как цветок лотоса.

В лунные ночи у предметов также есть тени. Поэтому новое движение, не имеющие никакого отношения к ветру, привлекло внимание цензора на уровне бокового зрения. Мельтешение голубого цвета не принадлежало больше дереву. Отделившись, оно приобрело свой странный ядовитый блеск. Нечто похожее на медузу медленно проплывало, двигаясь вдоль стены, не касаясь при этом земли. Жожо сзади меня тоже заметила это и протерла глаза, подумав, что она незаметно для себя уснула.

Крадущимся и дергающимся шагом ей вторила вторая медуза, более тусклого и мутного цвета и застыла, обретя новую тень за углом. В полной темноте за углом ее уже не было видно, только на лунном свету. Нечто дергающимся голубоватым пятном прокралось до дерева и помогло более светлому пятну стать выше. И подняться на дерево. И никаких тебе призраков голубой ночью. Если им сейчас помешать – то беглецы не успеют перебраться за стену и преследование будет затруднено.

–Лови призраков! – раздался крик господина, однако, сонный слуга, дежуривший снаружи, слившийся со стеной в темной одежде, среагировал с опозданием.

Промедление дало беглецам несколько мгновений на планирование действий дальше – они то знали данную местность лучше, и в этом их преимущество.

Слуга подорвался со своего насиженного места, хрустя коленями столетнего человека, а цензор уже выскочил из распахнутых ставен, бросился в погоню за вторым беглецом, вильнувшим за очередной поворот, исчезнув за зданием. Скрылся, убежав или прячется, застыв в тени?

Второй неизвестный побежал обратно, завернув за здание, которое недавно обходил неспешно плывя, так что казалось не касался подошвой земли. Цензору не составило труда догнать мерзавца, поймав и дернув за светящеюся часть материи к стене, где сковал страхом смерти, приставив обнаженное лезвие меча.

Есть такое вещество, которое обладает удивительным свойством – светиться в темноте. Все, что соприкасалось с ним, приобретало способность светиться, достаточно было помазать этим веществом пальцы, волосы или предметы, и они вспыхивали таинственным голубовато-белым светом, напоминая свечение светляков, гнилушек, планктона. Его также можно встретить в виде блуждающих голубых огоньков на болотах и кладбищах. Получить такое вещество довольно просто. Его можно изготовить любому, взять за основу, например, птичий помет-гуано…[2]

Вот тебе и Голубая луна… призраки… Хоть раз бы встретить нечто по-настоящему мистическое…

–Не желаем прогуляемся до управы более долгой дорогой? – предложил цензор, насмехаясь над пойманным беглецом.

В это время слуга цензора, Ван эр бросился за второй медузой, которая успела взобраться на дерево, но тут же резво спрыгнула и помчалась на своих двоих к спасительной деревянной лестнице с кучей ступенек и площадок. И в отличии от грузного слуги, преодолела ее так лихо, по-молодецки, в два счета, что он непомерно удивился такой неслыханной прыти. Медуза не бежала, а летела над ступеньками.

В то время как сам слуга спешил преодолеть их все постепенно, ни одной не пропустив ногой.

–Понаделали тут ступенек… – ругаясь, возмутился он.

Весьма неуклюжий слуга, боясь в темноте пропустить какую-нибудь ступеньку, прыгал то через одну, то черед две, то и дело боясь упасть. Но, то, чего он так боялся все-таки случилось.

Ван Эр преодолел очередную площадку, развернулся корпусом на повороте, но поскользнулся и последние ступени он пересчитал своими локтями и коленками. По счастливой случайности ему удалось уберечь голову. Встав и отряхнувшись, он чувствовал, что отделался легко: ушибами и немного стер кожу, но в этом не было ничего страшного.

А вот драгоценное время было упущено. Куда побежала цель? В какую сторону? Он увидеть не успел. И куда теперь бежать? Он хромая двинулся наугад. Кого он теперь сможет поймать? Лишь незадачливого мотылька, кружащего перед его носом. Так и того не было!

Предусмотрительный цензор для этой засады привлек дополнительную помощь. Будучи уже ученым, после того последнего внезапного нападения у реки в деле об таинственном убийстве губернатора Му. На этот раз он предусмотрительно попросил помочь нескольких монахов-воинов, выполняющих роль охраны в монастыре, указав места, где они должны были .

Благодаря этой предусмотрительности благородные монахи-воины, встретили бежавшего в их сторону и направили на него свои вострые копья. С другой стороны путь к побегу отрезала подоспевшая Жожо, обежавшая безумную лестницу с противоположной стороны, обогнув ее по склону, освещая путь по протоптанной тропинке бумажным фонарем, поэтому добиралась дольше всех.

«А лестница и впрямь впечатляла», – отметила она про себя обернувшись назад, и сочувственно выставила фонарь вперед, чтобы увидеть счастливое лицо ободранного слуги и испуганное лицо пойманного незадачливого паренька, которому не было и двадцати лет.