Сарада Бёрд - В поисках утраченного

Тупо смотря в стену, я думала, почему Дэмиан так поступил? Что вдруг произошло, что он резко не захотел общаться со мной, а ведь с утра он был другого мнения по этому поводу. – «Эх, сегодня явно не самый лучший день».

Время шло, а я все лежала, уставившись в стену. Не знаю, как долго я так пролежала, но когда наступило время ужинать, я скорее почувствовала, чем услышала, что в комнату заглянула тетя. Мне не хотелось никого видеть, слышать, разговаривать, ни тем более запихивать в себя еду, поэтому я притворилась спящей и сама не заметила, как вскоре уснула.

Я проснулась в плохом настроении.

Опять.

Вот уже как две недели я просыпаюсь в плохом настроении. Вот уже как две недели дождь не прекращает лить. Но мне все равно. Мне все было все равно. Я опустошена духовно и физически.

Хотя нет, мне не все равно: некогда любимый дождь стал мне противен, яркий свет резал глаза, меня тошнило от всего, и я постоянно плакала, сама не зная отчего. Большую часть времени я проводила в комнате, закутавшись в одеяло. Каждое утро я просыпалась для того, чтобы весь день просидеть в постели, мне даже не требовалась ее заправлять. Каждое утро тетя входила в комнату с градусником в руках и непрестанно причитала:

– Зачем ты бегала под дождем, еще и босиком? Посмотри на себя, у тебя температура не спадает. Твоя мама меня убьет.

И так вот уже две недели и один день, если считать сегодня.

Во рту ощущался противный привкус чего-то соленого. Осторожно проведя кончиком языка по губам, я нащупала запекшуюся кровь: снова прокусила губу во сне. Хотя я не помню, что мне снилось, кажется ничего, просто темнота. Ощущая слабость во всем теле, я надумала и этот день провести лежа в кровати, однако позвонила мама – она звонила по стационарному телефону, и мне пришлось встать, чтобы подойти к аппарату и ответить на звонок. Мама интересовалась, когда я собираюсь вернуться домой. Я ответила, что не знаю, хотя на самом деле я очень хотела уехать. После инцидента с Дэмианом я собрала вещи на следующий же день, но тетя Вера отговорила меня:

– С ума сошла! Ты вся горишь! Сначала вылечись! Если мама узнает, что я тебя больную домой отправила, она мне точно башку снесет!

Разговор с мамой немного придал мне сил и отвлек от горестных мыслей, у меня даже появилось желание чем-то занять себя. Я не спеша побрела на летнюю веранду, проходя мимо окна, выходящего на крыльцо, заметила, что книга, которую взяла почитать, до сих пор лежит на полке для обуви. До этого момента никто не спрашивал, почему она там лежит, никому не было до нее дела, а может просто не хотели тревожить меня. Я вышла с веранды на крыльцо, подобрала книгу. Немного поразмыслив, вернулась в дом и прошла в кухню. Тетя Вера и Виктор сидели за столом. В животе заурчало, хотя аппетита не было.

– Сара, проголодалась? Садись с нами, поешь, – тетя встала из-за стола, намереваясь разложить для меня еду. Я замотала головой.

– Я хочу какао с зефиром.

– Хорошо, подожди минутку. Тебе уже легче? – спросила тетя, наливая молоко в кастрюлю и разводя в нем какао.

Я кивнула, тетя облегченно вздохнула, а Виктор молча ел свою еду. Через пару минут я заполучила свое лакомство и, придерживая кружку двумя руками, вернулась на веранду. Расположившись в гамаке, аккуратно отхлебывая из кружки горячий какао, принялась читать.

Часы показывали два часа ночи, когда я, дочитав последние строки: «Предстоящее испытание дает шанс показать, что ты готов его преодолеть», захлопнула книгу и вылезла из гамака. Тело затекло, и я изо всех сил потянулась: раздался хруст где-то в области шеи. Испугавшись, что меня перекосило, я на всякий случай глянула на себя в зеркало и долго не могла понять, кто в нем отражается – вместо меня на меня смотрела незнакомая мне девушка: лицо осунувшееся, под глазами синие круги, грязные волосы свисают жирными прядями, кожа шелушится.

«Ну и страхота», – я провела рукой по лицу, с него тут же посыпалась засохшая кожа. – «Может, стоит умыться?»

Еще раз взглянув в зеркало, я пошла в дом – бесшумно, чтобы никого не разбудить. Выходя с веранды, погасила свет и моментально погрузилась в темноту. Я постояла пару минут, давая глазам привыкнуть, и вскоре обнаружила, что к темноте прибавилась и абсолютная тишина. И не удивительно – ночь на дворе. Было настолько тихо, что я слышала, как мысли шевелятся в моей голове, а в груди бьется сердце.

Чтобы попасть в дом, мне предстояло пройти сквозь тамбур, зайти в прихожую, а оттуда – к ванной и комнате. Однако, боясь потревожить тетю с Виктором, я не стала включать в тамбуре свет и в полной темноте, выставив перед собой руки, пошла вперед. Я вскоре нащупала стену и, опираясь на нее, стала продвигаться к входу в прихожую. Глаза уже привыкли к темноте, но я все равно шарила по стене руками, как слепой, и когда по моим расчетам я была уже возле двери, прямо передо мной раздался шорох. Я остановилась и прислушалась: шорох снова раздался совсем близко от меня. Я затаила дыхание и попыталась определить источник шума – как вдруг! – увидела неясную тень, надвигавшуюся на меня!

– Тетя Вер, это ты? – негромко спросила я.

Никакого ответа. Только нечто приближалось ко мне все ближе и ближе. Ощущая, как на руках волоски встали дыбом, я приросла к месту, парализованная страхом. Мне хотелось убежать, но я не могла сдвинуться с места, хотела закричать, но и крик застрял в горле. Я зажмурилась в тот момент, когда что-то коснулось моей щеки. В голове молниеносно пронеслась мысль: «Маньяк!», и в догонку за ней – «Он убьет меня. Я хочу жить!»

Я вжалась в стену, испытав невероятный приступ паники, и едва успела мысленно попрощаться с братом, как вдруг ощутила нежное прикосновение к губам. Кто-то меня поцеловал. Я не сопротивлялась, не могла – тело обмякло, пол закачался и стал медленно уходить из-под ног. Разум покидал меня.

– Сара, испугалась? Прости. – Словно издалека до моего затухающего сознания донесся знакомый голос.

В голове вспыхнул яркий свет, затем – темнота, и я погрузилась во мрак….

«Темно. Почему так темно?»

Я с трудом могла дышать в темноте, и мне в голову закралась безумная мысль:

«Я что ослепла!?»

«Этого не может быть!» – тут же отмела я ее в сторону.

«Где это я? Почему вокруг темно?»

Пошевелив рукой, я нащупала простыни и матрац, – «Окей, вероятно, я лежу на кровати», – догадалась я и сразу осознала, что нахожусь под чем-то тяжелым, накрытая с головой.

Раздался щелчок, тихие шаги: кто-то подошел ко мне. Я замерла. До моего слуха донесся незнакомый мужской голос:

– Не закрывайте лицо, если не хотите убить ее. Она все еще должна дышать, чтобы жить.

Не открывая глаз, я сглотнула и сжала кулаки, – «Меня похитили! И что мне теперь делать?»