Светлана Савиных - Приспешник

Вернувшись в дом госпожи, решил в одиночестве всё обдумать. Дело было к вечеру, не заметил, как уснул. Увидел себя в высоком зале, сквозь огромные окна которого льется лунный свет, освещая трон, на котором сидит в доспехах могучий воин, с длинными, блестящими волосами, волнами, спускающимися до самого пола. Он снимает шлем, мужественное лицо с пронзительным взглядом, смотрит на меня, и спокойным, низким голосом, говорит:

– Я – Один – единственный властитель этого мира, многие десятки тысяч лет назад. Я победил всех врагов и воцарил на земле мир и покой, и этот покой уничтожил мою цивилизацию. В мире исчезли лидеры, способные ради своей идеи или цели вести остальных, люди получили всё, что хотели: мир, достаток, изобилие, системы обслуживания, не требующих их присутствия, общество распалось на личности, погруженные в свой мир, они перестали выдвигать интересные идеи, создавать что-то новое. Зачем, когда у тебя есть всё и всё будет всегда, и никто не будет тебя заставлять воевать и работать? Люди перестали создавать семьи, перестали рождаться дети и наш мир вымер. Я нарушил равновесие, и мир скатился в пропасть. Не повтори моей ошибки, я очень долго ждал тебя. Я сразу увидел в тебе искру разума, способного без эмоций решать проблемы этого мира. В мире нет добра и зла, есть отсутствие или наличие равновесия. Ты будешь его обеспечивать. Будешь его приспешником, который спешно и своевременно будет реагировать на все события, которые могут его разрушить. Пока ваши народы в начале пути и ваши войны не имеют вселенского значения. Но когда вы окрепните и будете управлять всем вашим миром, действия конфликтующих сторон будут постоянно нарушать мировое равновесие. Лидеры должны быть, но им должны противостоять равные лидеры или группа лидеров. Это как шахматная партия, где нет выигравших и проигравших и очень желательно, чтобы фигур на доске всегда было достаточно для маневра. Не надо повторять мои ошибки и быть первым, главным, у всех на виду. Будь тенью, призраком, свитой, духом. У этого пути больше шансов для манипулирования людьми и достижения целей.

Один собрал свои волосы, скрутил их в жгут, выхватил меч и отсек их на уровне плеча. Затем он бросил этот жгут в меня, промолвив, что теперь это мои знания и моё наследие. Волосы рассыпались в воздухе надо мной и осыпали меня с ног до головы. Почувствовал их обжигающее прикосновение, но из последних сил вопросил, что стало с моим народом. Он сказал, что они погибли, чтобы сохранить мою тайну и мне он не советовал бы заводить сына, потому что иначе это будет борьба за равновесие и выяснение отношений между нами, а не всем миром. Один вместе с троном растаял в лунном свете, краски стали меркнуть, и я проснулся. Я был один в комнате, кожу до сих пор жгло. Подошел к зеркалу и увидел, что волосы мои стали седыми, а кожа приобрела красноватый оттенок, как будто у меня жар. Умывшись, попив воды, постоял около открытого окна, когда почувствовал, что жжение прекратилось, обернулся к зеркалу. Лицо приняло обычный вид, и мой цвет волос вернулся. На полу заметил остатки седых волос, которые подобрал и сложил в кожаный мешок, всегда спрятанный у меня под рубахой, рассудив, что если волосы Одина остались на полу, значит, они для чего-то нужны. Всему свое время.

Рассказывать моей команде о встрече с Одином не входило в мои планы: они могли подумать, что у меня видения по почве недосыпа и мании величия. Поэтому сообщил, что пришли известия от наших «друзей», так мы называем всех тех, кто состоит в нашей организации, о том, что враждебное племя южан готовит поход, сроки будут известны в ближайшее время, и нам надо продумать, как организовать поездку правителя, в нужное время, в нужное место, что бы он собственными глазами увидел приближение врага, а также представить ему шпиона из свиты пятой жены. Естественно, всё должно выглядеть как бы случайно, и мы никак не должны засветиться.

Кандидаты в шпионы из свиты пятой жены правителя определились быстро: кто имел доступ к голубятне – тот и вероятный шпион. Это могли быть: голубятник и рассыльный. Понаблюдав, заметили, что число голубей на голубятне не меняется, никто не пропадает, но рассыльный, в очередной раз, вернувшись из города, достал, что-то из-за пазухи и подсунул в клетку к голубям, попросив голубятника дать ему возможность погонять голубей. Голубятник разрешил и ушел по своим делам, видно это было не в первый раз. Рассыльный выпустил голубей, один отделился от стаи и полетел в сторону. Даже, если кто заметил бы это, то всегда можно было отговориться, что голубь всё равно вернулcя, ведь число голубей в клетке не изменилось.

Я всё время думал над словами Одина. Понимание того, что война ничего не решит сейчас, да и в ближайшее время, для племени правителя, заставило меня искать пути объединения с южным племенем мирным путем. Для этого надо было создать отделение нашей артели в этом городе. Везде должны быть свои глаза и уши, а также в стане южного племени. На деньги нашего общака, по обоюдному согласию всех членов команды, я предложил помощь и защиту вдове, недавно умершего хозяина постоялого двора, у рынка. Она согласилась. По нашему устному договору, она оставалась хозяйкой, а мы помогали вести хозяйство, оказывали помощь, в том числе материальную, и защиту, так же могли пристроить на её земле, за трактиром, свои помещения, в случае её смерти – наследником становился её сын, но на тех же условиях сотрудничества с нами.

Мы не занимались благотворительностью, но не проходили мимо маленьких сирот – попрошаек, которые попадались нам в городе. Я с каждым из них разговаривал. Во время таких бесед, будто погружался в сон и видел их прошлое и будущее, в картинках. Не у всех была удачная долгая жизнь, но если они были надежные и верные люди, мы их брали учениками к себе. У повара было уже три таких бойких помощника, да и у конюха не меньше. Дальше держать их постоянно при дворе не имело смысла, их надо было учить и готовить основной своей работе на артель, вот для этого и был предназначен, постоялый двор, который мы хотели расширить и перестроить под свои нужды. Он должен был оставаться нашим прикрытием и местом получения доходов. Кроме того, мы собирались заниматься ростовщичеством: нам нужны были не только глаза и уши везде, но и связи и деньги, чтобы влиять на жизнь и события, не выдавая себя. Официально ростовщиком выступала все та же хозяйка трактира, хотя деньги были наши.

Также нашим доходом должны были стать лошади, которых разводил Конюх. Используя белого коня, похитителя нашей госпожи, и лошадей, которые были в её конюшне, мы надеялись за счет обмена отбракованных жеребят на завозных лошадей, продававшихся на рынке, вывести улучшенную местную породу.