Марина Эльденберт - Королевская магия

– Все беспокойство ушло на его светлость.

– На Зигвальда?

– На Райнхарта, – увидев, как округлились мамины глаза, я тут же добавила: – Он действительно был моим женихом. Фиктивным. Я шла по Барельвице и случайно попала под действие запретной магии. Точнее, мы с ним вместе попали. Это было покушение на него, потому что он претендент на престол. В результате Райнхарт лишился магии, а я ее обрела, и чуть не сгорела заживо. Потом он меня спас, и…

И я поняла, что чуточку увлеклась, потому что глаза мамы стали еще круглее.

– Словом, ему нужно было, чтобы никто не знал об исчезновении у него магии. Поэтому ему приходилось быть рядом со мной, или мне рядом с ним, и ничего другого как фиктивная помолвка мы не придумали.

Хотя никакой помолвки у нас не было, если уж так говорить. Но маме об этом говорить вовсе не обязательно.

– И что же было дальше? – осторожно спросила она.

– Дальше было покушение на королеву, у Райнхарта проснулась уже его магия, точнее, не его, а моя, которой, как выяснилось, мы обменялись. Поэтому я решила поехать в Гриз, чтобы ты рассказала, откуда у меня вообще взялась магия, и Зигвальд вызвался меня сопровождать. Это все.

«Это все» я сказала поспешнее, чем собиралась. Ну правда же, маме совсем необязательно было знать, что там скрывалось за «это все».

К счастью, она не стала выяснять детали. Просто глубоко вздохнула и внимательно посмотрела на меня.

– Когда ты только родилась, Алисия, тебя запечатали.

Я моргнула. Это не укладывалось у меня в голове.

– Новорожденного ребенка? Зачем?!

Это же не просто опасно, у младенца магия еще в зачаточном состоянии и велика вероятность, что печать не просто закроет магический потенциал, но и убьет ребенка. Действие печати изучали даже в школе для девочек – она работает не просто как преграда магии, она впитывает ее, и если впитывать нечего…

– Только так твоя мать… – мама осеклась, но потом продолжила: – Твоя настоящая мать могла спасти тебе жизнь.

Пресветлый!

– Как можно спасти жизнь, запирая магию младенца?

– Только заперев магию, она могла сбросить с тебя поисковое заклинание.

– Я ничего не понимаю, – покачала головой. – Кто меня искал? Почему?!

Мама вздохнула. Перевела взгляд на вышедшего к нам Эдера – видимо, маджер снова уловил мое беспокойство. Расправила складки на платье и негромко произнесла:

– Твоя мама была арэнэ его величества.

Моя. Мама. Что?!

Кажется, я поторопилась с мыслью, что прошлое, какое бы оно ни было, должно оставаться в прошлом. Потому что сейчас, несмотря на все магические перипетии, которые со мной случались, готова была начать разговаривать на повышенных тонах. И да, магию и горящий дом, который видно из Гриза, тоже никто не отменял, поэтому я взяла опустевший стакан из маминых рук и пошла за водичкой. Идти было недалеко: до стола. Графин стоял там же, я налила и залпом выпила пару стаканов, один за другим. Заходила на третий, когда мама поднялась и подошла ко мне.

– Алисия, понимаю, это не так просто принять…

– Не так просто? – я обернулась. – Не так просто принять, что я…

Я вообще кто? «Дочь его величества, вот ты кто», – услужливо подсказало сознание. Иначе зачем прятать ребенка, за которым еще и гоняются неизвестные, и отправлять в южную провинцию под другим именем. Вероятно, под другим именем.

– Армсвилл, – сказала я, – это ведь выдуманная фамилия. Правда? Ты не была замужем. Никогда.

Мама покачала головой.

Мне захотелось кинуть стакан в стену. Особенно когда я поняла, почему Райнхарт так быстро примчался за мной в Гриз. Нет, стакан лучше кинуть в Райнхарта, так я и сделаю, если он еще раз появится на моем пути. Конечно, простая цветочница из Гриза или даже бастард аристократа его вряд ли бы устроили, а вот бастард его величества, если все правильно обыграть – почему бы и нет.

Я все-таки выпила третий стакан воды. Выпила бы и четвертый, но в графине осталось на донышке пара капель, а идти за новой мне не хотелось.

Королевская магия.

Так, кажется, кто-то сказал во время покушения на ее величество. Да, именно так. Теперь понятно, какая магия у Райнхарта, моя магия, и почему она настолько сильная.

Я глубоко вздохнула.

Невероятно! Мне такое рассказывают, а все, что я могу – думать о Райнхарте. Как будто мне больше думать не о ком!

– Что случилось? – когда я заговорила, собственный голос показался чужим. – Почему именно меня хотели спрятать? Кто преследовал мою мать?

– Мне об этом не рассказали. Я познакомилась с ней, когда была камеристкой графини Тимрэ. Мы почти не общались, до того дня, как она пригласила меня к себе… Точнее, меня пригласила графиня, она была ее подругой, и…

– Хватит.

Нет, это выше моих сил. Я просто не хочу больше ничего знать.

– Мам, мне надо побыть одной.

– Алисия, это…

– Мне надо побыть одной, – повторила я. Подхватила юбки и направилась к дверям, через которые в последнее время бегала туда-сюда, как заведенная.

Побыть одной получилось сомнительно: на крыльце обнаружился Зигвальд. Стоял, вперив взгляд в местные растянувшиеся по югу пейзажи, и, видимо, наслаждался природой и зарождающимся цветением. Я почти прошла мимо, но он перехватил меня за руку.

– Алисия. Постой.

– Ты что-то слышал?

Зигвальд нахмурился.

– Нет. Я надеялся, что ты мне сама все расскажешь.

Надеялся он, как же! Точно так же, как его бессердечный брат!

– Значит, вы хотите сказать, – от волнения я снова перешла на официальный тон, – что вы ничего не знали, и просто так, по доброте душевной решили сопроводить цветочницу из Гриза до дома? Как это великодушно с вашей стороны!

Зигвальд нахмурился еще сильнее. Посреди раскрывающей первые лепестки южной весны он со своей снежной внешностью смотрелся просто неуместно. Точно так же неуместно было думать, что кого-то из этих аристократов заинтересует простая Алисия Армсвилл. Хотя и не Армсвилл даже, вообще непонятно кто. Я резко отняла руку, слетела по ступенькам и зашагала по дорожке куда глаза глядят.

Глядели они хорошо, пока что даже слезы не мешали. А впрочем, слез не было даже во мне, я напоминала себе пересохший колодец, в котором в последней лужице булькается одинокая рыбка надежды. Надежды на что?

– Алисия, я решительно ничего не знаю о вас, – Зигвальд догнал меня и пошел рядом.

– Ну да, разумеется.

– Почему вы мне не верите?

– А почему должна верить?! – Я резко остановилась. – Что вы такого сделали, чтобы я вам верила?

Его глаза сверкнули и потемнели. Зато теперь буду знать, как выглядят рубины на черном бархате.

– Как минимум помог вам сбежать от моего брата.

– Отлично. И почему вы это сделали?

– Потому что вы были в отчаянии. – Зигвальд не повысил голос, но вокруг нас ощутимо похолодало. – Сейчас вы тоже в отчаянии, но это не значит, что стоит меня оскорблять и вести себя так, как будто все вокруг в этом виноваты.