Даниил Никулин - Цена победы. Книга вторая

– Ты сейчас с отцом говорил? – поинтересовался Сергей.

– А вам что за дело? – услышал он в ответ, но в полемику решил не вступать – сейчас его больше интересовал уже не Рома, а тот, кто стоял возле ограждения и курил (ну, конечно!) трубку.

– Здоро̀во, Игорь, – сказал Миронов, когда тот обратил на него свое внимание.

Сергей Владимирович Миронов родился в Москве в 1967 году. Первой его осознанной игрушкой стал подаренный отцом макет руля – Миронов-старший работал проектировщиком на московском заводе малолитражных автомобилей.

Маленький Сережа переворачивал табуретку, втискивался в нее, поджимал ноги и отчаянно крутил этим рулем, издавая звуки работающего мотора. Первой его книгой стал «Краткий автомобильный справочник» – по нему мальчик учился читать и в неполные 4 года мог рассказать, чем снаряженная масса грузовика «КРАЗ-255» отличается, например, от «МАЗ-500» и на сколько лошадиных сил мотор «Волги» ГАЗ-24 отличается от «Москвича-408».

Когда Сергей подрос, они со школьным другом, таким же, как и он, любителем автомобилей, ездили в центр города, чтобы поглазеть на проезжающие по Садовому кольцу дипломатические машины иностранного производства. Они даже играли в игру, кто больше насчитает Volvo или, скажем Mercedes. Проигравший покупал мороженое или пирожки, в зависимости от сезона; страсти кипели нешуточные, и однажды дело дошло до драки прямо возле здания американского посольства, под гордо развевающимся звездно-полосатым флагом – один утверждал: мимо проехал Volvo-240, другой доказывал, что этого не было…

За руль отцовского «Москвич-2140» Сергей впервые сел в двенадцать лет; в пятнадцать родители уже доверяли ему управлять машиной по дороге на дачу, а однажды отец принес с работы иностранный журнал про автоспорт, на обложке которого была фотография чего-то необычного, почти космического, ни разу до этого не виданного…

С этого исторического дня Сергей всерьез увлекся гоночными болидами и начал собирать любую информацию про Формулу-1.

После школы сын пошел по стопам отца и легко поступил в МАДИ на факультет автомобильного транспорта. В 1992 году новоиспеченный инженер, сжимая в руке красный диплом, с alma mater попрощался; в то же самое время советский автоспорт практически прекратил свое существование.

– Черт возьми, – сетовал Миронов, больше всего желавший работать именно со спортивными автомобилями, – куда не обращусь, везде отказы…

– Ну, приходи к нам на завод, – предложил ему отец. – Местечко тебе найдем.

Проработав на автозаводе имени Ленинского комсомола около года, Сергей понял: здесь он зря теряет драгоценное время.

Перспектив мало, денег – еще меньше…

– И куда же ты собрался? – спросил огорченный известием об увольнении отец; он был уверен – наступит день, и его умный сын обязательно станет генеральным директором АЗЛК.

– Займусь продажей машин, – сообщил Сергей. – Мы тут с приятелями по институту посидели, поболтали и решили открыть автосалон.

– Торгашами станете… – огорченно вздохнул отец.

– Ну почему сразу торгашами? – запротестовал Сергей. – Теперь это по-другому называется…

Вскоре Миронов и сотоварищи открыли на территории бывшего стадиона на Ленинградском проспекте автосалон подержанных автомобилей американского производства – многочисленным покупателям предлагались практичные седаны Chevrolet Impala и Ford Crown Victoria, пользующиеся ажиотажным спросом внедорожники Jeep Cherokee и Grand Cherokee, а также редкие в российских широтах Ford Mustang, Chevrolet Corvette и Pontiac Firebird. Ценителям стиля luxury салон предлагал сделать выбор между Lincoln Mark VIII, Chrysler LeBaron, Buick Riviera или Cadillac DeVille.

Дела у компании пошли успешно – в стране появились люди, желавшие выделяться из машинопотока не только большими черными седанами и купе из Штутгарта; в Финляндию за прибывающими из Нового Света автомобилями Миронов ездил, как на работу, и вскоре выучился болтать по-фински, чем время от времени развлекал компаньонов и знакомых.

Замечательный подарок сделало Сергею российское телевидение, начав трансляции гонок королевской формулы. Миронов старался не пропускать ни одного этапа Гран-при и болел за молодого Михаэля Шумахера.

Формульные болиды своей мощью и эстетикой доводили его до состояния экзальтации. Он даже начал подумывать: а не рвануть ли ему в Англию, чтобы найти себе работу в какой-нибудь из гоночных команд.

Образование у него подходящее, английским владеет свободно – так чем он хуже местных или каких-нибудь приезжих?

– А что, и поезжай, – поддержали его родители.

– У нас на заводе все на куски разваливается… – вздохнул недавно вышедший на пенсию отец. – А ведь какой гигант был… Все убили, коммерсанты недоделанные…

– А потом и нас к себе заберешь, – сказала мама, с надеждой посмотрев на сына.

К концу 1994 года Миронов нашел подходящую вакансию и в феврале девяносто пятого, неожиданно для всех (и даже для самого себя) женившись, уехал с супругой Ириной в Англию, чтобы работать инженером в молодой команде Jordan Gran Prix. Долю в бизнесе он оставил за собой – мало ли как дела пойдут?

В сентябре того же года он стал папой…

Два с половиной года о них не было ни слуху ни духу, кроме редких «мы здоровы, с дочкой все хорошо, и вообще все в порядке…».

В конце 1997 семья Мироновых вернулась в Москву.

– Надолго? – спросил Сергея отец, после того как они крепко обнялись.

– Насовсем, папа, – ответил Миронов. – Как бы все это не было здорово, винтиком в системе я быть не хочу, предпочитаю отвертки и гаечные ключи.

– Ну и хорошо, – обрадованно сказала мама, давно желавшая познакомиться с внучкой. – Зато мир посмотрел.

Миронов заметил, что мир из-за специфики работы посмотреть как раз не очень получилось.

– Времени не было, – пояснил он, – слишком много работы…

– Ну, так еще посмотришь, какие твои годы, – успокоила его мама. – А жить и у нас можно, если голова на плечах есть.

– Это правда, – согласился Миронов.

В торговый бизнес он вернулся, добавив к активам предприятия полезные знакомства, которые успел завести в Англии.

Летом девяносто восьмого с целью «решения текущих задач по расширению сети автосалонов» Сергей оказался в Санкт-Петербурге. Закончив с делами, заехал на «Невское кольцо», где в тот момент проходил этап кузовного чемпионата.

– Здорово, Серега! – приветствовал его однокашник, учившийся в МАДИ на том же факультете. – Как жизнь? Какими судьбами? Чего поделываешь?

Пожав приятелю руку, Сергей тезисно изложил свою историю.

– Ну ты даешь! У самого Джордана? И ушел? Там же такие люди работают… – однокашник с выпученными от изумления глазами начал сыпать громкими, всем и каждому знакомыми фамилиями. – И ты их всех знаешь?