Даниил Никулин - Цена победы. Книга вторая

– Ясно, – сказал Рома. – Сделаю…

Врач зафиксировал поврежденную руку бандажом и пожелал Роме скорейшего выздоровления. Поблагодарив за оказанную помощь, Рома покинул медицинскую машину, и первым, кого он встретил, оказался отец – опираясь на палочку, Игорь стоял метрах в трех от скорой.

– Привет, – угрюмо буркнул Рома, подходя.

– Что с рукой? – обеспокоенно спросил Игорь сына, пропустив приветствие.

– Перелома нет, – холодно сообщил Рома и тут же перешел в наступление: – Ты давно здесь? Почему не позвонил?

– Ты не ответил, – сказал на это Игорь. – Да и зачем было тебя отвлекать?

– Действительно, зачем? – усмехнулся Рома. Критически осмотрев отца с головы до ног, он развернулся и направился в сторону зрительской трибуны, чтобы посмотреть гонку ка-зэдов. Покачав головой, Игорь двинулся вслед за сыном; за несколько широких энергичных шагов он его догнал и молча пошел рядом.

Дойдя до ограждения, Рома остановился: гонщики класса KZ2 уже заняли свои места на стартовой решетке – в картинговых гонках только они и самые младшие, «микробы», стартовали с места; остальные гоночные классы старт принимали с хода.

Красные светофоры погасли, и ка-зэды с первобытным воем 35-сильных двигателей ушли в гонку.

Не обращая внимания на стоящего рядом отца, Рома внимательно наблюдал, как гонщики пройдут первый поворот – то самое место, где Максим Юрчук легким движением руля уничтожил его будущее.

– Видел, значит, как этот урод меня выбил? – поинтересовался Рома, после того как гонщики без каких-либо происшествий прошли поворот.

– Твоя ошибка… – немедленно отозвался Игорь, также с интересом наблюдая за происходящим на трассе. Он собирался сказать еще что-то важное, но, увидав наполненные злобой глаза сына, передумал.

Впрочем, это ему уже не помогло.

– Надо же… – ядовито заметил Рома, – оказывается, по гонкам ты у нас тоже спец? Может, тогда и про разбитый карт мне что-нибудь расскажешь? – в его голосе зазвучало ничем не прикрытое раздражение, он ждал от отца слов сочувствия; для критики здесь имеется Сухов – тот обязательно съест его без соли и в сыром виде, стоит ему только до палатки дойти. – Видел его?

– Видел, – кивнул Игорь, стараясь не обращать внимания на раздраженный тон сына, – рыжий парнишка мимо провез…

Он достал из кармана трубку и начал набивать ее табаком. Рома обратил внимание, что руки отца слега трясутся. Переволновался, наверное…

Тогда почему отец так странно себя ведет? Последствия стресса?

– Надо бы у Ваньки узнать, сколько потребуется для ремонта, – заметил Рома более дружелюбно, в расчете, что отец поймет его правильно и скажет: конечно, сынок, спроси, а я тебе деньгами помогу.

Ответная реплика его надежды похоронила.

– Твоему карту не в ремонт надо, а на помойку, – покачал головой Игорь. – А мотор продай, если вдруг уцелел…

У Ромы от возмущения перехватило дыхание; Игорь держался спокойно, продолжая набивать свою трубку.

– А это не тебе решать, что мне делать с рамой или мотором! – взорвался вдруг Рома, окончательно обиженный подобным отношением, в пылу обиды начисто позабыв – кому в самой бо̀льшей степени он обязан приездом в Белгород.

– Не понял… – Игорь отвлекся от своего занятия, при этом часть табака из пачки просыпалась на асфальт. – Что значит не мне?

– Это не твое дело, – сказал Рома, глядя на отца с ненавистью и презрением. – Нашелся тоже мне вершитель судеб… Я его починю и буду гоняться! И ты мне не указ. Ясно тебе?

– Ясно, ясно… – невозмутимо ответил Игорь, – деньги на ремонт ты где возьмешь? У мамы или, может… снова у меня? Картонной коробки в шкафу больше нет… – добавил он, убирая в карман пачку с табаком.

Возникла томительная пауза, заполненная пением гоночных моторов и визгом резины.

– Я верну твои деньги… И все, что я теперь буду делать, тебя не касается, – сказал Рома и отправился на трибуну, чтобы хоть как-то отвлечься от своих переживаний. Возле входа его остановил какой-то человек, который зачем-то поинтересовался: не с отцом ли он сейчас говорил?

– А вам что за дело? – грубо ответил Рома и пошел дальше.

Игорь провожал сына взглядом до тех пор, пока тот не скрылся из виду, затем разжег табак и запыхтел; увлекшись гонкой (быстро ездят, черти, в его времена о таких скоростях только мечтали), он не сразу заметил, что рядом стоит и пристально его разглядывает какой-то человек.

– Здоро̀во, Игорь, – улыбнувшись, сказал тот, когда Игорь обратил на него свое внимание.

Проводив сына в Белгород, Игорь не находил себе места – обычно захватывающая его целиком работа сейчас только мешала. Слесари гадали – что вдруг такое приключилось с шефом? почему он почти безвылазно сидит в своей конторке, а на вопросы отвечает, мягко говоря, рассеянно?

Никто из них даже представить себе не мог, насколько незначительными сейчас казались тому текущие дела – раскопав в интернете схему белгородской трассы, Игорь сделал распечатку; затем, вынув из ящика стола подходящий по размеру винтик, он раз сто провез его по листу бумаги, определяя, где в том или ином повороте расположены идеальные точки для торможения и ускорения, где следует обгонять, а где нет.

Работа временно отошла на второй план.

В четверг вечером Игорь позвонил Сухову и, волнуясь, поинтересовался, как у них дела. Выслушав подробный отчет о результатах сына, он рассказал о своих исследованиях и попросил передать их Роме.

– Только передай их как бы от себя, ладно? – добавил он на прощанье.

В пятницу вечером Игорь снова позвонил Сухову; узнав о впечатляющих успехах сына, он решил ехать в Белгород в субботу утром, однако на работе возникли непредвиденные обстоятельства, связанные со срочным ремонтом одной из клиентских машин – задержаться пришлось чуть ли не на целые сутки; домой он попал только в воскресенье, незадолго до восхода солнца – усталый, как загнанная лошадь. Чтобы перед дорогой хоть немного поспать, Игорь прилег на диван; проснулся он в девять утра и громко выругался – первый финальный заезд в гоночном классе KF2 начинался ровно через два часа: чтобы успеть к старту, ему придется злостно нарушать скоростной режим.

«Поеду-ка я ко второй гонке…» – решил Игорь и, плотно задраив шторы, снова улегся. Два часа спустя истошно зазвенел телефон – звонил Рома, с обидой в голосе вопрошая: где же он и почему до сих пор не приехал?

Клятвенно пообещав, что обязательно успеет ко второй гонке, Игорь вскочил с дивана, принял душ, побрился, позавтракал, надел новые, недавно купленные джинсы и лучшую из своих немногочисленных курток и, заскочив по дороге на мойку, отправился в Белгород.

На картодром Игорь приехал незадолго до старта (промазав нужный поворот, он доехал чуть ли не до Белгорода, пришлось возвращаться) и сразу же позвонил сыну, но Рома на вызов не ответил.