Яна Кроваль - Беглянка

– Да, так получается эффективнее добывать информацию и склонять нужных людей к сотрудничеству.

– А ещё так гораздо интереснее, верно?

– Не без этого, конечно.

Я слушала их диалог и не могла понять, притворяется Лауль или говорит серьёзно – настолько естественной получалась беседа. И меня это пугало.

– Ну ладно, на сегодня хватит разговоров, – решительно заявил гость, остановившись прямо рядом со мной. – На самом деле я зашёл совсем не за этим. У меня к тебе просьба.

– Какая?

– Одолжи свою рабыню на денёк.

От ужаса у меня перехватило дыхание, и я едва удержалась, чтобы не показать мужчинам, и в первую очередь Диктатору, обуревающие меня чувства.

– Зачем? – строго осведомился Инквизитор.

– Хочу понять, что же заставляет тебя держать её у себя вот уже почти целый месяц. Картинку и звук ты у меня отобрал, поэтому придётся воспользоваться прямыми методами. Ну и развлечься, разумеется. Ты же не против?

– Против, – твёрдо сказал Лауль.

– Что? – не веря собственным ушам, спросил император. – Я не ослышался? Ты мне отказываешь?

– Да, отец.

– Так… – недовольно протянул он. – Это уже становится интересно. Ну, и в чём причина?

– Ты можешь нарушить мой эксперимент.

– Эксперимент? – удивлённо повторил гость. – Нельзя ли несколько подробнее?

Инквизитор устало вздохнул:

– Ты сам буквально пять минут назад хвалил меня за то, что я модифицировал общепринятые принципы наказания. Но, как известно, нет предела совершенству. То было лишь ключевой частью глобальной работы, идею которой я вынашиваю не первый год. Увы, дальнейшие исследования пока пришлось оставить на будущее, потому что полноценно провести их можно только на Патриоре, ввиду отсутствия за пределами Империи широкого выбора рабочего материала. А, оказавшись здесь, я не смог удержаться и тут же приступил к осуществлению своей мечты.

– А в чём же она заключается, эта твоя идея?.. – всё ещё недоверчиво полюбопытствовал Диктатор. – Можно услышать более развёрнутый ответ?

– Вообще-то, я хотел сделать сюрприз, но если ты настаиваешь…

– Да! – с явным негодованием рявкнул император. – Настаиваю. Я желаю знать, почему не могу получить в своё распоряжение ту рабыню, которая мне приглянулась. Говори!

– Я собираюсь проверить все свои приёмы и комбинации на одном человеке, чтобы точно определить их градацию. А потом хотелось бы расширить подопытную группу и проанализировать степень воздействия каждого элемента на разные типы личности.

– Интересный план. Хороший, – помедлив, одобрительно проговорил гость. – Но одно мне всё же непонятно. Почему из-за него я должен лишаться удовольствий? В чём причина отказа? Волнуешься, что я ненароком убью твою драгоценную подопытную? Напрасно. Я всего лишь немного с ней поиграю, а потом верну в целости и сохранности. Сможешь продолжить свои научные изыскания в свободное время.

Здесь в словах Диктатора мне послышались язвительные нотки, из чего я сделала вывод, что он открыто лгал и не скрывал этого.

– Прости, но мой ответ останется прежним, – мотнул головой Инквизитор. – Я опасаюсь, что своим вмешательством ты внесёшь в конечную картину погрешность. Для этой рабыни у меня уже имеется чёткий порядок воздействий, основанный на её поведении и моём немалом опыте. Нарушать очерёдность было бы нежелательно.

Промолчав, император лениво обошёл меня по кругу и вернулся на исходную позицию.

– Отец, пойми, я никоим образом не хочу тебя обидеть, – миролюбиво сказал Лауль. – И была бы моя воля – отдал бы девушку без возражений. Но мне действительно очень жаль потраченных на неё часов.

Последовала небольшая пауза, на время которой я забыла о необходимости дышать.

Решалась моя судьба.

– Значит, ты пытаешься определить наилучшие варианты на все случаи жизни? – чуточку изменившимся тоном уточнил император.

– Именно. А заодно конкретизировать сферу применения.

Гость довольно усмехнулся:

– Похвальное стремление. Недаром я с детства вдалбливал – развивайся, никогда не стой на месте. Чувствовал, что из тебя выйдет толк! Молодец!

– Благодарю.

– Ладно. Твои доводы я принимаю и работе мешать не намерен. Посмотрим, что у тебя получится. Надеюсь, ты поделишься результатами?

– Непременно.

Кивнув, император ободряюще похлопал сына по плечу и скрылся в гостиной.

Подождав с минуту, Лауль осторожно выглянул в соседнюю комнату.

– Ушёл, – кратко сообщил он.

Я облегчённо выпрямилась.

– Спасибо, – выдохнула.

– Не за что.

– Как это «не за что»? Ты же только что спас меня от жуткой участи…

– Нет! – грубо прервал поток благодарностей Лауль. – Только что я совершил самую большую ошибку в своей жизни. Мне ни в коем случае не стоило ему отказывать.

От обиды я потеряла дар речи.

– Я поступил опрометчиво. И, боюсь, об этом мы ещё пожалеем…

– То есть ты считаешь, что правильнее было отдать меня на растерзание твоему отцу?! – справившись с эмоциями, яростно вопросила я. – Чтобы он вдоволь наигрался, а потом убил меня?!

– Не убил бы, – отмахнулся Инквизитор. – Помучил – да. Избил бы. Возможно – искалечил. Но не убил. Никому не нужны мёртвые рабы. Трупы трудно использовать на благо Патриора. Это непрактично. Поэтому каждая смерть – убыток для Империи. Даже самый никчёмный человек может в дальнейшем оказаться незаменимым.

– Ну да! – с сарказмом воскликнула я. – Прекрасно! Сделал бы из меня инвалида – конечно, что тут такого? Ничего же страшного!

– Успокойся, пожалуйста, – устало попросил Лауль. – Всё серьёзное потом исправили бы медики, а мелочи мы бы полечили сами. От больных невольников тоже мало проку.

– Ты говоришь о внешних дефектах и забываешь о внутренних! Кто избавит меня от очередных кошмаров, которыми я снова буду страдать несколько лет, как было после твоих игр с Лестером? Кто вылечит нанесённые мне психологические травмы? Или ты полагаешь, что всё прекратится само собой, и в этом тоже нет ничего страшного?

– Прекратится, – согласно кивнул Инквизитор. – Не скоро, правда, но прекратится. У меня же прекратилось.

Я гневно фыркнула.

– Я знаю, ты сильная. У тебя твёрдый дух. Ты бы выдержала все испытания и вышла победительницей… Как в своё время вышел я.

– Но я не хочу быть такой, как ты. Это отвратительно.

Лауль безучастно пожал плечами:

– По крайней мере, я жив и свободен, в отличие от многих других.

В его словах я увидела прямую отсылку на себя, забыв о множестве его единокровных братьев и сестёр, которые так и остались рабами императорского происхождения…

– Ну ты и скотина… – только и смогла выдавить я. – Прав был Лестер – ты не способен на чувства. Ты мыслишь, словно робот. По-твоему, всё должно приносить пользу, да ещё с максимальным эффектом. Ты играешь людьми, и тебе плевать на искалеченные души несчастных пешек. Как и на меня…