Алексей Ефимов - Что не убивает

«Когда живешь в центре, влюбляешься в него, – сказала Кира. – А теперь я влюбилась в тебя».

С ее появлением квартира Саши преобразилась: стало чище, уютней, светлей, тонну хлама выбросили, сменили обои и шторы, купили новую мебель. Осталось обновиться внутри.

Сейчас, в воскресенье, Кира была на съемках для рекламного буклета косметики.

Она не сидит в офисе с девяти до шести, на окладе и бонусе, она человек творческой профессии, с непостоянством занятости и доходов. Она из другого мира, красочного и глянцевого, но по-своему жесткого, даже жестокого. Кто знает, стоит ли ей завидовать? Есть плюсы и у офисного планктона, не надо думать, что только там хорошо, где нас нет, – так рассуждал Саша.

Он приехал в ресторан первым, заказал вино и стал ждать Киру. За окном – «Аптекарский огород», тихий зеленый оазис в каменном мегаполисе. Здесь не слышен город, шумный, взвинченный, суетливый. В той суете реальность нереальна – как голограмма без запаха, вкуса, материи; как иллюзия, тень на стене пещеры, фон на пути к смерти. Бесплотная плоть, конечная бесконечность. Симулякр. Кто видит и чувствует жизнь такой, какая она есть? Он учится. Роится десяток мыслей, затеняющих мгновение, – нужно выбросить их разом и быть в настоящем, со вкусом вина, с видом на ботсад, в одиночестве среди людей.

У него почти получилось, но затем официант все испортил:

– Что-нибудь еще желаете?

– Пока нет, жду девушку.

– Приятного вечера.

Он сделал глоток вина. Взглянул на часы. Кира опаздывает, но он никуда не спешит. Всему свое время. Время спешить и время пить вино.

– Привет!

Услышав голос Киры, он улыбнулся, а она обняла его сзади, двумя нежными руками, сомкнувшимися у него на груди, и чмокнула в щеку.

Он вдохнул ее аромат. Вот оно, чистое счастье без примесей, без лишних мыслей, – как удержать его, оставить внутри навсегда, чувствовать каждый день, каждый час, каждую минуту, каждое мгновение?

– Привет! – сказал он. – Присоединяйся.

– Скучал без меня?

– Я медитировал, пытаясь стать частью реальности.

– А я реальна?

Она обошла стол и встала напротив него. От нее исходило сияние: от глаз, улыбки, кожи, от собранных в хвост волос, от платинового кулона-рыбки, от короткого желтого платья, – девушка с обложки журнала стояла перед ним во плоти и смотрела на него, ожидая ответа.

– Да. Очень.

– Хочешь стать частью меня?

– Да.

– Прямо сейчас?

– Да. Ты лучший психотерапевт на свете. Готов лечь на кушетку.

– Сначала выпьем и что-нибудь съедим. Я жутко голодная.

Она села за стол. Он налил ей вина.

– Как прошли съемки? – спросил он.

– Отлично.

– Забавная штука – реклама. Это ведь жульничество, игра на эмоциях, на подкорке. Все это знают, но с удовольствием ловятся на крючок. Потом не надо удивляться низкому уровню счастья в современном обществе, при всех-то благах цивилизации. Люди хотят дольче виту с экрана и не видят, сколько у них уже есть. Им вечно всего не хватает. Это от зависти, так как слишком много соблазнов.

– Так уж мы устроены. – Кира сделала глоток вина. – Женщины хотят быть красивыми, мужчины – сильными. Все хотят стать лучше. Реклама обещает нам это.

– Мы хотим чего-то хотеть. Так мы устроены. Нам подсовывают мечту.

– А ты чего хочешь? Какая твоя мечта?

Ему повезло, она сама спросила. Он подвел ее к этому вроде как не специально, но очень кстати. Давай, парень, скажи, сделай шаг, будь что будет.

– Не уверен, что тебе понравится то, что ты услышишь, – осторожно начал он, закидывая пробный шар.

– Заинтриговал. Так что же? Хочешь заняться любовью с Николь Кидман?

– Это была юношеская фантазия, – он улыбнулся. – Она не может стать реальностью, в отличие от мечты. А мечтаю я о том, чтобы рвануть автостопом во Владик. В июле. Это круче, чем секс с Николь Кидман. Но есть проблема.

– Какая?

– Нужна попутчица. Отважная, обожающая путешествия, красивая. Нет кого-нибудь на примете?

– Даже не знаю. Необычные у тебя мечты. – Кира смотрела ему в глаза, кажется, пытаясь, понять, насколько все серьезно.

– Не надо бояться мечтать, мечты иногда сбываются – к сожалению, редко. А может, и к счастью, что редко. Итак?

– Я красивая и я люблю путешествия, но я не отважная и мне не нравятся потные дальнобойщики.

– И хостелы? И придорожные закусочные?

– Да.

– Мне они тоже не нравятся, но в том-то и суть. Это вызов, шанс, и в то же время – романтика. Можно мир посмотреть и себя испытать. Ты была во Владике, в Красноярске, в Новосибирске, в Екатеринбурге? Нет? Никогда не была в дороге, в настоящей дороге? И я не был. Помнишь фильм «Достучаться до небес?» О чем мы расскажем на небе? Там только и разговоров, что о дороге. Мы должны учиться жить ярче.

– Сколько ехать до Владика автостопом? Две недели?

– Две с половиной, если не гнать. Девять тысяч километров, в среднем по пятьсот-шестьсот километров в день.

– Почему хостелы?

– Все должно быть по максимуму просто. Было бы странным ехать автостопом, а жить в «Хилтонах» и «Мариоттах», не находишь? Квартиры тоже не вписываются.

– Ты так воодушевлен, что трудно сказать «нет», но я скажу. – Кира вздохнула. – К автостопу я не готова, тем более к двухнедельному, но у меня есть встречное предложение. Съездим куда-нибудь на машине? В Нижний Новгород? В Тулу? В Тверь? Куда хочешь.

Вновь некстати влез официант – готовы ли сделать заказ?

Выбрав блюда на скорую руку, вернулись к беседе.

– Это не то, – сказал Саша. – Комфортно, банально. Нет настоящей свободы. Нет вызова. У меня тоже есть предложение. Доедем до Казани. Не понравится – вернемся. Понравится – поедем дальше. Семьсот километров от Москвы, рукой подать.

Он искал компромисс с прицелом на большее.

– Можно я подумаю? – спросила Кира.

– Да, – он обрадовался, но не подал виду. – До завтра. А пока давай выпьем.

Они не возвращались к теме автостопа, болтали о том о сем, но он видел, что Кира думает. Он представил ее в кабине грузовика, обветренную, загорелую, без макияжа, без маникюра, в старых джинсах и пыльных кедах, счастливую, – образ ему понравился. Он был там, с ней.

– Как насчет терапии? – спросила она перед чаем с десертом. – Хочешь? Кушетка готова.

– Где?

– Здесь. Как ты только что сказал? «Мы должны учиться жить ярче»?

Они закрылись в туалете.

Опершись руками о стену, Кира дышала часто и глубоко, а он двигался быстро. Времени было мало. Они спешили к вершине. Оргазм – миг чистой свободы, чистого удовольствия. Квартиры, машины, смартфоны, яхты, дворцы, самолеты, – все приестся со временем, кроме оргазма. Он не наскучит. Цель живого – плодиться. Плодиться и выживать. Оргазм – награда за труд во имя продолжения рода.

Кира кончила красиво, а он – как мог. Потом они стояли, не двигаясь, не разделяясь, а кто-то дергал снаружи ручку.