Алексей Ефимов - Что не убивает

Вскоре они услышали байкеров.

Душная неподвижная июльская темнота взорвалась треском двигателей, светом фар и хеви-металом.

– Выходим! – сказал Саша. – Шоу начинается.

Вышли на улицу.

Здесь было ярко, шумно, тесно.

Пьяная четверка жалась к крыльцу хостела, а на них наступали, рыча, железные звери с огромными горящими глазами.

Байкеров было шестеро.

– Привет! – взмахнув рукой, Саша пошел к ним мимо Вадима Анатольевича сотоварищи.

Следом шла Кира, а Настя, замыкая шествие, показывала фак Вадиму Анатольевичу.

Поздоровались с байкерами.

Дима, здоровяк-башкир ростом под метр девяносто, в кожаной куртке, джинсах и берцах, спешился и поочередно обнял Сашу и девушек.

Слава, гаишник не при исполнении, был не похож на гаишника. Антигаишник. Высокий белокурый красавец с киношной улыбкой.

– Привет! – сказал он. – Я Слава.

– Друзья моего друга – мои друзья, – сказал Дима. – Враги моих друзей – мои враги. Эти, что ль? – кивнул он на сдрейфившую четверку.

– Идите сюда! – скомандовал он им. – На беседу.

Они подошли.

– Кто такие? – спросил Дима. – Чего хотите?

– Брат, они нам денег должны, – сказал Вадим Анатольевич. – Пять тысяч.

– У меня есть брат, и, к счастью, это не ты. Кира, Настя и Саша – наши друзья. Если у кого-то есть к ним вопросы, тот может задать их мне. Есть?

Четверка молчала.

– Дим, Слав, можно вас на минутку? – сказала Настя.

Они отошли.

Вскоре они вернулись с довольными заговорщицкими улыбками.

– В общем, так, – скомандовал Дима четверке. – Грузитесь и езжайте отсюда. Мы поедем спереди и сзади – как в кортеже. Здорово, да?

– Так это ж, ну… я ж выпивши. – Вадим Анатольевич хлопал глазами.

– Не фиг пить. Ты свою развалюху навечно здесь поставил? Ты откуда вообще взялся? Садись резче и жми на газ, понял?

Четверка забралась в «Газель», Вадим Анатольевич сел за руль.

Дима обнял Сашу, Киру и Настю.

– Удачи вам, – сказал он. – Куда дальше?

– В Екатеринбург.

– Урал – не самый спокойный регион. Саш, береги девочек. Настя, спасибо за совет, сделаем все в лучшем виде.

Саша и Кира взглянули на Настю – о чем это он?

– Мы проводим их до места, где дежурят мои коллеги, – сказал Слава с улыбкой былинного красавца, – и сдадим в руки правосудия. Посидят в обезьяннике, а у водителя заберут права на пару лет и выпишут штраф в тридцатку. Больше вы их не увидите.

– Не сильно ли жестко? – спросила Кира.

– Нормально. Заслужили. Людям жить не дают.

Кира промолчала, Саша – тоже.

Настя улыбнулась:

– Спасибо за шоу.

Настя и Слава обменялись номерами, они явно нравились друг другу. Дима и Слава подписались на Киру в Инстаграме.

Попрощались с байкерами.

Взревели двигатели, оглушая вблизи, и кортеж, как назвал его Дима, двинулся в путь, к проспекту Октября. Три байка впереди, три – сзади, «Газель» между ними.

Саша чувствовал не только облегчение.

«Не сильно ли жестко?» – спросила Кира. Он думал о том же. Два года лишения прав. Тридцать тысяч рублей. Сначала Настя спровоцировала водителя, отказав в обещанном, потом его угрозами заставили сесть за руль в пьяном виде, а теперь везли на заклание к коллегам Славы. Возможно, он останется без работы на два года. Что кажется справедливым Насте, то не кажется таковым Саше. Справедливость – субъективное взвешивание на чашечных весах. Бога нет. Некому рассудить людей, кроме самих людей, а судьи из них плохие.

– Хорошие у вас друзья. – Охранник, следивший за развитием событий с крыльца, смотрел на них с уважением и был не прочь поболтать, но они не хотели.

Оставив травмат в номере, пошли в стрип-клуб.

Слава прислал фото.

Красно-синие огни, инспекторы ДПС, «Газель», Вадим Анатольевич с корешами. Пьяные испуганные лица.

Насте понравилось.

– Как мы их, да? – сказала она. – Уделали.

Кира и Саша молчали.

За двадцать минут дошли до места.

Кабаре «Бабочка».

Громила, отвечающий за фейс-контроль, сказал им здрасте и, просветив взглядом, пустил внутрь. Вход в логово разврата – семьсот рублей. Внутри мягкие кресла и диваны, столики, подиумы с шестами, полумрак, громкая музыка. Немноголюдно.

Сели в эпицентре событий, у подиума.

В данный момент показывала себя блондинка с высокой молодой грудью. Она старалась – терлась о шест, крутилась, выгибалась – а Саша думал о том, что танцы на продажу его не возбуждают. Приятней смотреть на женщину топлес на общественном пляже, чем на змеиные выкрутасы девушек, вынужденных обнажаться за деньги.

Голова не болит. Можно выпить. Ужин тоже был бы кстати. Что у них в меню? Виски, коньяк, джин, текила – все такое вкусное. С едой дела хуже. Еды нет. Сырная нарезка, мясная нарезка – весь ассортимент. Неужто такое бывает в нынешнем мире сверхизобилия? Ладно, тогда нам сырную нарезку, мясную нарезку, текилу и два коньяка.

После первой текилы Саша взял вторую.

После второй словно щелкнул переключатель в голове, и девушки на подиуме стали возбуждать. Хорошо танцуют. Красивые. Интересно, что они чувствуют, обнажаясь? Ничего? Привыкли? Есть такие, которым нравится?

«Надо выпить еще», – решил он.

Рядом сидела Настя. Она тоже выпила свой коньяк и заказала второй. Кира отстала от них.

После третьей текилы объявили медленный танец. Девушки клуба приглашали мужчин, подходили, томно смотрели, и Саша не смог отказать одной из них. Сопровождаемый насмешливым взглядом Киры – ну, ну, давай! – и улыбкой Насти, он взял девушку за руку и вывел ее на пространство между столиками. Одежды на ней было мало. Серебристый бюстгальтер, серебристые стринги, серебристые туфли на высоком каблуке. Блестки над глазами.

Он обнял ее. Она обняла его. От нее приятно пахло духами, чуть-чуть – по́том, и это была замечательная смесь, живая и возбуждающая. Ее тело изгибалось в его руках, глаза смотрели в его глаза с расстояния в двадцать сантиметров, и он не видел их цвет, зрачки были темными и большими.

– Я Женя, – сказала девушка громко, перекрикивая музыку. – А тебя как зовут?

– Саша.

– Очень приятно. Первый раз здесь? Я раньше тебя не видела, у меня хорошая память на лица.

– Первый. Я из Москвы. Еду во Владик автостопом.

– Ух ты! Здорово. Я на психолога учусь, а здесь подрабатываю, изучаю, так сказать, психологию на практике. Мой парень вон там за стойкой, бармен.

– Семейный подряд? – удивился Саша.

– Типа того.

– Как он относится к тому, что ты танцуешь стриптиз?

– Нормально. Я не сплю с клиентами, а танец – это способ самовыражения, самый древний, между прочим. Когда я танцую, я парю.

– А я пишу книги. Хочешь пришлю тебе самую лучшую?

– О чем она?

– О нас. О людях. О том, почему одни танцуют стриптиз, а другие путешествуют автостопом.