Лидия Бормотова - Фокус зеркала

– Потому что мой кинжал пригвоздил его язык. Не знаю, надолго ли…

Ян вспомнил кинжал волхва, обоюдоострый, размером с небольшой меч. Передышка между сменой блюд? Парень почувствовал себя десертом, который дожидается, когда гурман нагуляет аппетит, и его чуть не вывернуло наизнанку.

– Баюр, перемещение! – прохрипел он, запоздало вспомнив запасной путь спасения.

– Вместе с кракеном? В момент телепортации у него освободится язык, мы окажемся у него в желудке, и тогда всё – хана! Я тоже очухался только теперь… почти съеденный. На пике опасности забыли об атефактах.

– О чём вы говорите, чёрт бы вас побрал?!

– Да уж лучше бы чёрт… наверное…

Темница вдруг ярко осветилась, и Бартоломео ошарашено воззрился на прозрачный кристалл в руках Баюра, сияющий гранями. Свод и стены, ребристые и вздымающиеся, источали липкую слюну, которая пузырилась и капала сверху, скатывалась по бокам и вдоль сомкнутых рядов острых и частых зубов чудовища, подтекала под язык, на котором сидели пленники и вокруг которого уже стояли озерца вязкой вонючей слизи. За спиной Яна зияла чёрная дыра глотки с извивающимся красным язычком, словно лепестком пламени из адской бездны. Откуда-то снаружи донеслось мощное мычание, как гудок многомерного траулера или сухогруза.

– Наверное, этот гад утащил нас на глубину. Только бы не разжал свои зубищи. Тогда нам конец, – рассуждал Бартоломео.

– А теперь? – усмехнулся Баюр. – Только начало? Всех прелестей и удовольствий?

– Ты что-нибудь придумаешь, – самообладание не покинуло толстяка, он с надеждой смотрел на всемогущего друга. Его вера была сродни детской, непререкаемой, когда способности взрослого и мудрого защитника не подлежат сомнению. Она давала силу не раскисать, пока рядом надёжная рука и властная воля, которая вытянет, вызволит из любой западни. Надо только ей подчиниться.

Баюр поправил на запястье браслет, потом тыльной стороной руки вытер со лба выступивший пот, и вдруг стены темницы стали прозрачными, открыв взору морское дно, по которому медленно двигался монстр.

– Ай да, Харлисс! – ахнул от неожиданности и восторга волхв. – Ай да затейница!

– Всего лишь потёр? – изумился Ян. – А что ещё они могут? Твои доспехи?

– Вы говорите загадками! Что происходит? – пыхтел толстяк, который привык в научных экспериментах разделять причину и следствие, а здесь, в этой мешанине случайностей, ни конца, ни начала не найти, не говоря уж о поступательности. Он совсем запутался. Реальное и несбыточное, сказочное так ловко подменяли друг друга, что в голове вертелось, не давая их распознать, отсортировать. Так что фокусы своего друга и спасителя он принимал за чистую монету, как природное естество, иначе… иначе свихнёшься прежде, чем испустишь дух в утробе подводного гада.

– Смотри, Артур. Такое в кабинете в микроскоп не увидишь.

– Да где он, мой кабинет? Вместо этих пейзажей я лучше бы таращился в микроскоп.

– Ян, а тебе эти пейзажи ничего не напоминают?

– Напоминают? Шутишь? Хотя… что-то смутное…

Баюр вынул из пазухи клочок кожи, мокрый и скомканный, расправил:

– То-то я подумал, что на земную поверхность не похоже… Но даже предположить не мог…

Ян проморгался и тоже уткнулся в кожаные каракульки:

– Уж не сожрал ли нашего морячка кракен?

– Какого морячка? – у Бартоломео никаких соображений в этом гиблом месте не зарождалось, только вопросы. А его друзья как назло перебрасывались непонятными ему шарадами, вынуждая его чувствовать себя иностранцем, не разумеющим чужой язык. Он ошалело переводил взгляд с одного на другого и ждал хоть каких-нибудь пояснений, подсказок.

– Помнишь сундук, Артур? – как любознательному ребёнку объяснял волхв.

– Ну да. С барахлом каким-то.

– Так вот. Среди прочего барахла там была эта карта с неизвестными обозначениями.

– А почему вы её утаили? Не представили с этим сундуком?

– Мы вернём её в сундук, – покладисто пообещал кладоискатель. – Покажи, где он. И где люди, которым мы должны предъявить карту.

Бартоломео насупился. Он не любил выглядеть болваном. И не желал быть бесполезным балластом, а все его попытки помочь друзьям и хоть что-то придумать были безнадёжно провальными.

– Наркотики! – вспомнил он. – Похоже, что ваш морячок охотился за этой скотиной. Ишь припас какую уйму отравы. Надо было прихватить с собой.

– Ими до смерти не отравишь, – усомнился Ян. – Такую-то тушу! Хотя он, может, и не планировал до смерти, лишь бы одурманить, приручить, а потом управлять… Что-то он искал здесь, а добыть это мог кракен.

– Вот эта линия, а? – как ни в чём не бывало обратился Баюр к Яну. – Не кажется тебе, что она совпадает с маршрутом нашего кракена? Вот она огибает треугольник, видишь? А на дне это…

– Пещера, – догадался Бартоломео. – Логово кракена, как пить дать.

– Логово, говоришь? – волхв прищурился на громадный треугольный камень, нависший над мутным кратером, вокруг которого не было никакой растительности, и даже рыбы избегали сюда заплывать. – Что-то не спешит он нырять в свою дырку.

– Вряд ли он живёт в дырке, – развил свою мысль оживившийся Артур, – это туннель, который ведёт в его владения.

– Ты тоже сказок наслушался? – без тени улыбки обронил Баюр, даже не взглянув на толстяка. – Впрочем… не исключено. Чем чёрт не шутит?

– Что-то я никак не соображу, – нахмурился Ян, – зачем морячку эта карта? Он что, в логово кракена собирался попасть?

– Звучит абсурдно.

– А нам-то что делать? – завозился на мокром «матраце» латурец. В их положении все варианты, которые он мог изобрести, были смертельными и его не устраивали. Выплюнет их кракен на дне морском, проглотит (если, конечно, сумеет освободиться от кинжала) или утянет в своё логово – один результат. Но как его избежать – ничего не приходило на ум.

Чудовище, намертво сцепив зубы, оберегающие пришпиленный язык, совершило неспешный рейд вокруг треугольного камня, собрало в пучок щупальца и, сунув их в кратер, стало углубляться, энергичными движениями расширяя туннель. Мощное скользкое тело полетело сквозь подземный ход в кромешной тьме легко и быстро, а массы песка смыкались за ним, как груды цементного раствора, запечатывая потайной лаз. И вот уже стены разошлись в стороны, открывая обширную полость, подводную пещеру. Морская вода, просочившаяся сюда с кракеном, быстро впитывалась в губчатые стены, пол и исчезала, оставляя на поверхности потёки прихваченного по пути песка. Крупные светящиеся гнилушки и какие-то то ли рачки, то ли паучки, ползающие по своду, создавали смертельно-призрачный, потусторонний полумрак. И тогда кракен разжал челюсти. Пленникам приглашения не требовалось. Они выкатились из его пасти мгновенно, при этом Баюр успел выхватить свой кинжал, освободив язык монстра, и унеслись от своего похитителя настолько далеко, насколько позволяли размеры подводного убежища.