Дарья Богомолова - Ночь империи

На данном этапе менять что-то было уже поздно, и потому Айорг в ответ только пожал плечами. Только присевший на подоконник ворон качнулся вперёд и бесшумно упал вниз из ничем не застеклённого проёма, после почти сразу вставая на крыло.

Поиски простым солдатом не увенчались успехом, и потому в конечном итоге глава военного ведомства Элан вынужден был отправиться сам. Его не смущала перспектива задержать встречу с народом, потому как считал необходимым выяснить все, как есть – до последнего сложно было поверить, будто регент не имел к произошедшему с Онерли никакого отношения.

Это должно было быть его рук дело, а его руками, между тем, все в последние пару дней объявили Самаэля Гринда, ни капли не смущавшегося тому факту, что продвижение своё получил исключительно по дружбе. Говорили, он без малейшего зазрения совести хамил самому генералу Сонрэ, но что ещё было ждать от молодняка, который уверовал в свою безнаказанность и хитроумие.

Вне зависимости от того, кто занимался поисками – можно было оббежать весь дворец трижды – найти тави проще не стало. Только по большой удаче сударю Онерли попался на пути по очередному коридору мужчина лет сорока, подозрительно знакомый, который подсказал, что искомого видели намедни вечером направлявшимся в покои вдовы Владыки. Твердо намеренный привести Гринда к остальным даже, если для этого пришлось бы вытащить его из чужой постели, мужчина добрался до нужных дверей и замер в некоторой нерешительности.

– Да простят меня все Первородные и Птица иже с ними,– вздохнул сударь Элан прежде, чем постучать.– Ваше Сиятельство? Вы там?

3.

Утро началось для Олли с показавшегося оглушительным стука в дверь. Она не помнила толком, как заснула, да и вроде легла совсем недавно, но вот к ней уже стучали, а сквозь лёгкую ткань занавесей на окнах пробивались солнечные лучи. Внезапный гость будто только из вежливости и доли какого-то уважения постучал, потому как вошёл сразу же, не дожидаясь разрешения, и все равно нарушил все установки и правила, которых порой казалось больше, чем нужно.

– Прекрасно! Вы не спите.

Олли могла бы не возмущаться, если бы излишней наглостью отличалась её самарта или кто-то из прислуги, но голос был очевидно мужской и очевидно ей знакомый. Резко поднимаясь на руках, женщина обернулась и полными ужаса глазами уставилась на тави Гринда, как раз на ходу швырнувшего прицельно в сторону кресла пояс.

– Вы-..! Я-…!– от возмущения Оливия задохнулась собственными словами, хотя где-то внутри и верещала от радости какая-то малая, жаждавшая приключений и общества привлекательного военного, частичка.– Я закричу!

– Не стоит,– в сторону полетел уже верхний кафтан.– Мне нужна всего лишь небольшая услуга.

Развернувшись и сев на перине ровно, Олли сложила руки на коленях. Ей следовало бы нервничать и гнать тави мокрыми тряпками, но угрозы от него не ощущалось, да и выглядел он настолько задумчивым, что едва ли замечал метания вдовы Владыки по постели. Пока она думала, как следует в подобном случае поступить, он уже присел на край кровати, спокойно стягивая сапоги, как будто они были не то супругами, не то крайне близкими друзьями.

Наконец, Олли поняла, что и так потеряла слишком много времени.

– Послушайте, это как минимум неприлично.

Самаэль посмотрел на женщину через плечо, между делом толкнув ногой сапоги куда-то в сторону.

– Я знаю и я заранее прошу прощения. Но давайте будем откровенны – я Вам нравлюсь, Вы мне тоже симпатичны.

– И поэтому я должна позволить Вам вот так просто вломиться в мои покои,– Олли хмыкнула, стянув у него с носа золотые пенсне и скептично их осмотрев,– и забраться в мою постель?

– Да,– тави обворожительно улыбнулся, стягивая с себя рубаху,– и нет. Я всего лишь прошу об услуге – сделайте вид, что я провёл с Вами ночь?

Возмущения как-то притихли, и на пару минут вдова Владыки выпала из действительности, не думая даже о том, что сама нарушает все возможные правила.

Смягчающим обстоятельством было только звание вдовы, но и это, при идеальном раскладе, не позволяло ей беспардонно пялиться на генерала и кусать губы от вида того, как мышцы перекатывались под навсегда схваченной золотистым загаром кожей.

По его позвоночнику на плечи и дальше по рукам до локтя на левой и до запястья на правой растянулись чёрные хитросплетения узоров. Они напоминали зарисовки представителей кочевых племён, наносивших на тела своего рода отличительные рисунки, но подобные тем, что были у него, Олли не встречала. Чёткие линии складывались в геометрические фигуры, отделявшиеся друг от друга пустыми местами кожи, резко контрастировавшей с цветом чернил. Особенно заинтересовал ромб несколько выше правого локтя – от него волнами расходились линии, нижняя половина которых из-за перехода в тёмный была почти неразличима.

Да, стоило оправдывать себя именно интересом к рисункам, а не к полуголому первому тави, которого она и в одежде находила достаточно привлекательным.

– С чего бы вдруг?– заставив себя не думать о том, какой бы занятный был контраст её кожи с его, хмыкнула Олли.– И что мне за это будет?

– Что, если я найду способ Вам не уезжать в Холодный дворец?– Самаэль сел к девушке лицом, упираясь ладонью в перину и таким образом перекрывая весь вид на противоположную стену с дверями собой.

Следуя за движением, по его плечу скользнули волосы, как заметила Олли, заплетённые в слабую косу. Если задуматься, какой длины была эта золотистая грива? Его вид за несколько дней стал настолько привычным, что о таких мелочах не задумывалась.

– Выкрадете меня во время поездки?– крутя в руках пенсне, она посмотрела на генерала.– Или выдадите замуж за регента?

– Не вариант: он любит барышень, которые или читают по слогам, или не читают вовсе. Но Вы, вообще-то, можете выйти замуж за кого угодно. Тави Эммерих, к примеру, свободен.

– А тави Гринд?

– Тави Гринд – плохая партия для вдовы правителя. Он много пьёт, любит всех прекрасных дам одинаково и подозрительно часто шляется в паре с одним маленьким валакхом.

– Действительно, ужасный вариант,– Олли усмехнулась, со вздохом откидывая край покрывала, потому что услышала за дверью шаги.– Ладно, чёрт с Вами. Залезайте.

Как раз, когда Самаэль юркнул под одеяло, послышался стук, а затем скромное, но достаточно громкое: «Ваше Сиятельство?». Олли собиралась было ответить, когда Самаэль, едва слышно пробормотав слова извинения, дёрнул её за руку, лишая опоры, и завалил на перину. Хотя была с мужчинами в одной постели прежде и не могла назвать себя совсем ничего не знавшей девицей, она не выдержала, прыская от смеха.

– Мне это может даже понравиться,– пробормотала вдова Владыки, обнимая генерала Гринда за плечи.