Майя Терентьева - Доктор Поль

Как передать, с каким чувством слушала она его рассказ?

Первым и самым сильным было чувство радости. Оно было таким сильным, что у девушки перехватывало дыхание, значит, ей можно любить Артура! И впервые в жизни у неё появилось чувство разочарования в отце. Он обманул Артура, скрыл от него правду.

– Спасибо тебе, дедушка Эрней, – сказала Элиза, стремительно встала, быстро обняла деда и поцеловала его в седой висок.

Элиза шла, не чувствуя пол собой земли. Казалось, еще немножко, и она взлетит, и будет парить над землей. Что случилось за это время с природой? Весеннее солнце казалось ей гораздо ярче, а бездонное небо гораздо синей, чем полчаса назад. Рухнуло то, что стояло между ней и Артуром и мешало им любить друг друга. Ей захотелось сейчас же найти его и рассказать обо всем. Она нашла Артура в саду. Он с садовником около клумбы роз.

– Здравствуй, милый брат, – сказала ему Элиза, и в глазах её светилось такое счастье, а губы так невольно улыбались, что Артур сразу понял, что с ней что-то произошло.

– Пойдем, я что-то расскажу тебе, – она взяла его руку и быстро повела прочь, на ходу кивнув садовнику, Элиза вела его все дальше и дальше. Вот и их любимое место – южная сторожевая башня. Круглая площадка, старые зубцы стен с отбитыми кое-где кирпичами. Здесь, между двух зубцов они могли свободно сидеть вдвоем. Элиза села, Артур стоял и ждал, что она скажет. Внизу, за стеной раскинулось широкое зеленое поле, окаймленное дальним лесом. Теплое весеннее солнце слегка согревало старые кирпичи, а легкий ветер освежал их лица. Элиза, так хотела скорее все рассказать Артуру, теперь молчала. Она вдруг поняла, что с этим известием он потеряет отца и мать, станет сиротой, и ей не хотелось огорчать его

– Так что ты хотела мне сказать? – спросил он, глядя, как ветер слегка перебирает её волнистые блестящие волосы. Когда Элиза заговорила, лицо её было совсем серьезным.

– Знаешь, Артур, я давно заметила, что отец относится к тебе не так, как ко мне.

– Да, я тоже вижу это, – подтверждает он.

– Так вот, я стала спрашивать об этом у мамы, а потом… ещё в одном месте и узнала, что ты, Артур, только не огорчайся, ты приемный сын, но род твой такой же знатный, как и наш, – сказала она медленно, как бы чувствуя себя виноватой перед ним.

– Ты уверенна, что это так? – спрашивает он.

– Да, Артур вот что рассказал мне один человек, торопливо говорит ему Элиза и рассказывает все то, что узнала сама.

– Значит, у меня нет ни отца, ни матери, – подытожил Артур.

– Но зато у тебя есть я, – негромко говорит ему Элиза.

Артур смотрит в её глаза, и ему становится тепло на душе от того мягкого света, который льется из них прямо к его сердцу.

– Да, – говорит он, – в твоём известии есть не только плохое, но и хорошее: теперь мы можем быть женихом и невестой. С этими словами он с этими словами он стремительно обнял её, и всё окружающее перестало для них существовать. Теперь им не надо было скрывать свою любовь друг от друга. Когда они разомкнули руки, Артур сказал просто и серьёзно:

– Я люблю тебя, Элиза.

– Я тоже люблю тебя, Артур – нежно отвечает человек Элиза, и долгий поцелуй скрепляет их слова.

В душе человека заложен природой бесценный дар – способность и желание любить другого человека. Сердце вмещает огромный запас нежности и человеческого тепла. И если этот дар не израсходован в юности, он не даёт покоя человеку в течение всей жизни. Запасы любви и нежности заставляют внимательно вглядываться в окружающих, как бы ища то единственное необходимое лицо, навстречу которому вдруг откроется то, что долгие годы лежит под спудом на дне души. Как весеннее половодье рушит все плотины, так и любовь хлынет тогда неудержимым потоком, и не остановить её.

Но наши герои вовремя открыли шлюзы своих душ. Взаимная любовь в расцвете лет – это великое благо! Элиза то нежно проводила рукой по щеке Артура, то гладила его упругие волосы. Он держал ладонями её голову, как редкостный цветок. Не будем подсматривать за ними и описывать их объятия и поцелуи. Таинства любви не должен касаться посторонний взгляд. Когда они, наконец, смогли спокойно сесть рядом, Артур сказал:

– Я должен знать, кто мои настоящие родители, и услышать об этом я хочу от барона Фонтенеля.

Угрюмые стены замка оживляли длинные узкие окна и небольшие, но глубокие ниши. В одной из ниш, сделанной руками неизвестного каменщика, в мягком удобном кресле расположился барон Казимир Фонтенель. Из ниши открывался вид на фонтан и цветочные клумбы вокруг него. Фонтан рассыпал во все стороны алмазные брызги, а благоухающие цветы, орошающие распыленной влагой, были свежими, несмотря на полуденный зной.

Барону было уже за пятьдесят лет. Он был широкоплеч, высок и грузен. На толстой шее покоилась круглая голова с обширной лысиной. Взгляд маленьких серых глаз был не проницаем и только хищный вырез ноздрей, да тонкие, плотно сжатые губы выдавали жестокий и хитрый нрав. Барон слыл умным человеком, и был осторожен и недоверчив, как дикий кот. Он нежно любил жену и дочь, а также питал страсть к разведению садовых цветов. Барон иногда не упускал из поля зрения свои доходы и свои владения, и всегда старался приумножить и то и другое.

Хлопнула комнатная дверь, и раздались быстрые шаги. Барон очнулся от дремоты, по походке он узнал Артура. Юноша остановился в дверях лоджии, суровый и решительный.

– Барон Фонтенель, – сказал он, глядя ему в глаза, – назовите мне имя моих настоящих родителей.

Казимир Фонтенель меньше всего ожидал от своего приемного сына этого вопроса. «Какой-то подлец проболтался. Если бы я узнал, кто, то сегодня же велел бы забить его палками» – подумал он про себя. А вслух он сказал спокойным и даже ласковым голосом:

– Откуда ты это взял. Артур?

– Вы уходите от ответа, барон!

– Кто-то ввел тебя в заблуждение, мой мальчик, нельзя же так легко верить каждому встречному.

– Если вы будете скрывать истину, я найду её сам. Но вы, барон, ответите перед законом.

– я всегда уважал закон и никогда с ними не ссорился, -тихо, почти ласково отвечает Казимир Фонтемель. -Но правы, Артур, то, что ты говоришь – это чьи-то выдумки.

Артур видит, что прямого разговора не получиться, и в негодовании уходит прочь.

У барона Казимира была отличная память, и он хорошо помнил тот день, когда судьба подарила ему чужое богатство и маленького мальчика в придачу. Это было в тяжелое время трехлетней войны. Для борьбы с врагом было недостаточно постоянной королевской армии. Король велел всем своим вассалам выступить каждому со своим отрядом и влиться в общее войско. В одном из боев был смертельно ранен копьем молодой барон Ривьер. Его верный слуга Игнасий подозвал барона Фонтенеля к своему хозяину. Вот что сказал ему Антуан Ривьер: