Константин Стерликов - Аджимушкай. Красные звезды в каменном небе. Том 2

– Мы и так особо темпа не сбавляли! – замечает Парахин, – Хоть и в газовом тумане, и без капли воды, а в бой идем! И также тевтонскую мразь каждую ночь долбим.

– Будь острожен, Гриша! – напутствует Левицкий, – Фашист не дремлет и глыбы камнями вокруг нас весьма коварные… Похуже чем любая болотная топь! Чуть не туда ступил – и назад уже не вернешься. Поэтому гляди во все стороны с предельным вниманием, как никогда!

– Все будет нормально. Тут в катакомбах, все разворачивается в каком-то другом темном измерении. Почти потустороннем. – улыбается Трубилин, – А наш тоннель – это будет как плавание сквозь камень, сквозь бурное море разбушевавшихся гибелью скал, только корабли это видимо мы сами…

…В глухой штольне нервными пляшущими языками бледного пламени горит костер, отчаянно сопротивляясь разлившейся пучине могучего мрака. У костра сидят, укутавшись в шинели, греясь, курсанты-летчики.

– Вот огонь… Что это? – зачаровано глядя на взмывающее пламя, произносит Чернышов, – Танцует перед нами, изгибается, жаром обдает… Как живой! Появляется из ниоткуда и уходит в никуда! Где он прячется? Когда мы его не видим? Сколько мы его наблюдаем, используем, и не знаем до сих пор толком, что это за явление такое. Зачем он рядом с нами? Может сказать нам что-то должен?

– Огонь и огонь, стихия природная, чего не понятно? – скептически хмыкает Немцов, – Интенсивный процесс окисления, то бишь горения, сопровождающийся излучением в видимом диапазоне и выделением тепловой энергии. В научном смысле – совокупность раскалённых газов, выделяющихся в результате химической реакции. Цитата – учебник физики! Все ясно и понятно.

– Древний жрец… Посредник между мирами. Если говорить языком поэтов! – усмехается Волошенюк, – Посланник богов! Или течение полыхающих душ героев, которые указывают нам правильный курс…

– Насчет жрецов и богов это уже слишком, – замечает Чернышов, – а вот как необъяснимый феномен, который мы знаем очень плохо, это да! Что за ним стоит?

– На тебя катакомбы тоже начинают влиять, Лешка! – замечает Немцов, – Скоро шайтанов видеть начнешь! Или еще каких кикимор подземных… Удивляться нечему, Тьма тут всем рассудок мутит, вползает змеей и травит ядом своим все что в нас есть светлого и хорошего. Я слышал на многих мрак действует не лучшим образом! Настоящие психозы начинаются…

– Ну да! Еще не хватало… Чтоб я до такого докатился? – усмехается Чернышов, – Да не за что! Я пытаюсь понять процесс, ищу варианты разгадки, анализирую ситуацию! Ничего тут потустороннего нет. Это мысли просто… А они тоже сумбурными бывают, но внутри сохраняют здравое ядро логики!

– С этого все и начинается! – улыбается Волошенюк, – С мыслей и смутных чувств… А потом пошло поехало! Моргнуть не успеешь – и дядюшка Люцифер перед тобой! Во всей красе и сиянии инфернального пламени! И все это становится единственной реальностью.

– Мне это не грозит! – твердо заверяет Чернышов, – Я меру знаю… во всем! Меня за угол в темноту не утянешь! Я – борец, а это как минимум характер! И я готов сражаться всегда со всеми – хоть с плотскими врагами, хоть с духами незримыми!

– Ну с привидением ты в партере не сойдешься! – шутливо отмечает Волошенюк, – Захват, болевой не проведешь! Там другие категории… Вся физическая мощь просто мимо! В пустоту просто провалишься и все! И неизвестно как на тебя будет воздействовать противник.

– А это уже сфера воли и стойкости разума, Толик! – ворошит дрова в костре Немцов, взмывая в темноту ворох искр, – Это поле боя психологическое! Более тонкое… И та скрытая от глаз, область откуда может выйти и страх и отвага! И только наша вера, наше сердце, и выберет правильное направление и не даст упасть…

– Хорошо если так и случится! – подмигивает Волошенюк, – А то ведь все эти странные феномены другим законам подчиняются, и человек элементарно не может понять, что происходит, и его сносит как штормовой волной! Бьет, выворачивает путает… Проносится стремительно, ошеломляя рассудок и чувства… Что это было?

– Да что бы ни было, а с нами лучше не связываться! – грозно предупреждает Чернышов, – Если мы прямо в рыло не дадим, так хоть за хвост поймаем! И отхлещем так, что мало не покажется! К нам только с миром ходить можно… Разве не так?

– А если ему вообще фиолетово на твои понятия вражды и дружбы? – внимательно смотрит на друга Волошенюк, – И живет он по своим правилам, и ты для него просто чудо невиданное?

– Ну агрессия и мир… это же у всех есть! – восклицает Немцов, – Тут сразу понятны намерения – или тебя сожрать хотят или искалечить, или любовью одарить! Обычные вещи.

– Вот ты, Коля, капусту или яблоко жуешь, – поясняет Волошенюк, – ты задумываешься о страданиях этого живого проявления природы? О его страхах и прочих чувствах? Просто ешь и все… Так и здесь. Какое-нибудь существо могущественней нас пролетело, съело и не заметило.

– Ну ты сравнил! – усмехается Чернышов, – Человека, самое сложное и разумное создание и какой-то неприметный фрукт! Природа все создала согласно предназначению. Кто слаб, кто силен, есть эволюция развития – дерзай, совершенствуйся! Мы ведь как племя, вышли из обезьянней формы и каких высот достигли!

– Может мы такие же плоды для кого-то, как и обыкновенные овощи и прочая растительность для нас, – сообщает Волошенюк, вглядываясь куда-то в темноту, – что такое смерть, так никто и не ответил еще… И что за ней может быть!

– Ну так мы с тобой скатимся в религию! – подсмеивается Немцов, – И понесется там все ангелы и демоны, мрак и свет, рай и ад, грех и наказание. Удобные формы управления людьми в обществе!

– Так разобраться, – рассуждает Чернышов, – Свет и Тьма – две составляющие мира, от которых все и исходит. Образно. По сути, два бойца на ринге, два непримиримых противника, которые молотят друг друга испокон веков… И никто никак верх не возьмет!

– Более оформлено, это Бог и Дьявол, – потягивается Волошенюк, – если все-таки брать религиозные учения. Две силы, благая и разрушительная. Это даже с физикой пересекается… Есть в мире процессы созидания и процессы распада. Цветения и гниения. Рождения и гибели… Духа и плоти!

– Все это символика, как на маскараде! – зевает Немцов, – В каждую эпоху придумывают какой-нибудь новый фетиш и ему поклоняются… Игра человеческая в собственные фантазии. Сами себя развлекаем от скуки существования. Удивительное и странное создание – человек! Чего в нас только не намешано, как в хорошо приготовленном борще!

– Тогда получается мы что-то далеко вторичное, производное, искусственное? Просто случайные формы, куклы? Марионетки на ниточках в театре… – размышляет Чернышов, не отрывая взгляда от разошедшегося огня, – Нет, как-то совсем убого, абсурдно и жестоко по отношению к нам. Ведь у нас есть осознание себя, воля, чувства, любовь… Ведь в нас сила заключена великая! Каждый ее чувствует…