Михаэль Кирофф - Флот

– Мы сейчас же свяжемся с командованием.

– Уж поспешите, будьте так любезны.

– Энрике, тут еще Кончите есть что сказать. Но только тебе и может быть Яниву, а не всем, – заметил Дюпон.

– Переключаю, слушаю.

– Энрике, – начала Кончита, – Напугай их еще больше. Уж не знаю как, но напугай. Надо, чтобы они не отправились за нами. Надо, чтобы они были заняты вычищанием дерьма из собственных штанов и вообще перестали обращать на нас внимание.

– А мы тут таки что, куда-то отправляемся? – удивился Лейбович.

– Именно. И довольно скоро, – ответила Кончита, – И еще и довольно далеко. В тылу должны остаться либо удирающие трусы, либо… Трупы.

– Так, – ответил Лейбович, который прекрасно умел делать вид, что во всем сориентировался, когда на самом деле ничего, как и сейчас, не понимал, – Я сейчас толкну речь, вы меня не прерывайте.

Тут же он включил общую, как бы совершенно случайно сделав это так, чтобы слышали и британские командиры. Ну ошибся впопыхах, с кем не бывает!

– Приказ по эскадре, – заявил Лейбович, – Готовность к бою и походу. Отдельный приказ пилоту сверхтяжелого истребителя: временно выйти из состава эскадры. Задача: в случае неисполнения противником ультиматума, уничтожить все борта противника, а потом отправиться на Нью-Уолш и “положить” гиперторпеду в ядро планеты.

– О господи, два миллиарда человек! – послышался панический голос кого-то из англичан.

– Какая тебе-покойнику будет разница? – резонно спросил другой.

– Приказ понятен, готова к исполнению, – раздался какой-то потусторонне-холодный голос Рамоты.

– Это еще и женщина! Теперь всё, мы все покойники. Мужик бы, может, еще и остановился, – сказал тот же “паникер”.

– Да погоди еще, может удастся сдаться! – сказал кто-то еще.

***

– Обращение по частному каналу, сёгун.

– И кто же осмелился меня беспокоить, Акаги?

– Король Швеции, сёгун.

– Король? Сам? То есть – лично?

– Именно так, сёгун.

– Что ж, соединяйте. Раньше он никогда не обращался лично. Интересно.

– Соединяю, сёгун.

– Ваше величество Бернадот?

– Да, ваше величество Токугава. Однако для вас, моего венценосного брата, я Олаф, если позволите.

– Несомненно позволю, и – рад личному знакомству! Мое имя Асахи, называйте меня так, прошу вас.

– Благодарю и польщен. Как вы понимаете, Асахи, у меня есть что сказать вам, причем до такой степени, что лучше бы нам встретиться.

– Удивлен, Олаф!

– Вы еще больше удивитесь, услышав мою историю. Но рассказывать ее я бы предпочел все-таки не по связи, пусть и защищенной.

– Даже так, Олаф?

– Даже так, Асахи.

– А знаете что? Насколько мне известно, ни императоры, ни сёгуны Японии никогда не посещали Швецию. То есть вообще никогда. Как насчет организации моего официального визита к вам? Я бы, если честно, был непрочь развлечься подобным образом.

– Что ж, короли Швеции тоже никогда не посещали Японию, но… Вы предложили первым. Примем вас со всеми почестями! Меня же, на самом-то деле, интересует лишь разговор “без лишних ушей”. Разговор именно с вами.

– Отлично! Может быть, и о поставках вашего зерна наконец-то договоримся.

– Асахи, о чем вы?! Все избытки нашего зерна – и так, считайте, ваши! По «внутренним» ценам и без экспортных пошлин!

– Да? Тут я еще раз спрошу – даже так, Олаф?

– И я опять отвечу – даже так. Ждем вас, ваше величество.

– Уже отправляюсь, ваше величество. Вы меня заинтересовали.

***

– Рамота, ты меня прости. Пожалуйста прости. И меня лично, и все это трахучее “человечество”. Всех нас, в общем.

– Янив, за что? Ну то есть за что именно ты просишь прощения? Не понимаю.

Несмотря на отсутствие Менолли, адмирал Лейбович и Рамота тихо напивались в пустом на этот момент баре “Гинсборро” и прекрасно друг друга понимали. Так ведь тоже бывает.

– Рамота, ты не понимаешь? Да не гони, – сказал уже изрядно набравшийся Лейбович, – Принеся твоему народу галактику, принеся ему будущее, мы принесли ему и войну. В этой войне погиб твой сын, кто знает, кто погибнет еще? Война – дерьмовая штука. Мы-то за века просто привыкли. А вам вот – взяли и выдали. Говнюки мы, Рамота.

– Общаясь с вами, я поняла одно: убивает не оружие, убивает тот, кто держит его в руках. Человек. Ну или дракон. Кто угодно. Когда мы начнем расселяться по галактике – с вашей, кстати, помощью, – мы можем встретить и других врагов. Тех же хищников, ну или я не знаю. Нет вероятности, что все, кого мы встретим, будут нас любить как… Как Менолли. Поэтому для общения с людьми нам нужны… Боевые корабли.

– Они уже строятся! Скоро будут готовы.

– А для общения со всеми остальными нам нужно оружие, более мощное, чем наше собственное.

– Оружие – для общения?

– А что, люди когда-то общались иным способом? Даже между собой? А если пытались – долго ли они прожили?

– Нет, недолго. Но ты жестока.

– У меня убили сына, и я… Я, похоже, становлюсь человеком, Янив. Я теперь готова убивать не “в отместку”, а вовсе даже “превентивно”, чтобы исключить саму возможность агрессии.

– Я об этом и говорил, Рамота, мы превращаем вас в кого-то вроде себя. Сволочи мы.

– Сволочи. Тут не спорю. Но оружие вы нам дадите.

– И даже специально спроектированное – вон как твой линкор. Как он, кстати, называется-то?

– “Трясогузка”. Я назову его “Трясогузка”.

***

– Рабинович, не спи, они заходят сзади!

– Да тю, я и не спю… Чорт! Ребята, они “оторвались” на тех англичан! Долбите им в движки!

– Си, камрад!

– Моралес, на хвосте!

– Да не родился еще… Щя стряхну. Отстреляешься?

– Спрашиваешь!

– Все! Есть! Двое на минус!

– Это еще плохой рэйтинг, камад, продолжай стараться!

– Погодите, камрады, но ведь это английский авианосец, почему они атакуют английские же борта?

– Какая тебе разница, воюй давай, собьют же!

– Си, сеньор!

– Варелла, сзади, сзади! Ччорт. Варелла.

– Его что, того?

– Не отвлекаться! А его – да, “того”. В ноль.

– Блин, да я их теперь… Он мне был полсотни песо должен! Кто-то за это должен ответить!

– А вот теперь – не увлекаться!

– Да пошли бы они! Размажу!

Появления тяжелого британского эскортника никто не ждал, и среагировать успел только “Гинсборро”, сразу выпустивший все тридцать два борта. Только вот беда: бортов противника было больше сотни. И теперь пилоты “Гинсборро” показывали чудеса, подтверждая свою репутацию. “Хэрриеры” давили количеством, и это было действительно неприятно, а до выхода бортов с “Санта Марии” оставалось еще две-три минуты, раньше они просто не успевали. Причем было еще и понятно, что через это время противник “оттянется”. Они вообще пришли ради одного-единственного вылета, и их основной целью были их собственные крейсера, решившие сдаться. Их-то они и “долбили”, параллельно отстреливаясь от пилотов “Гинсборро”.