Дарья Лопатина - Завет Осириса

Избранным же просто. Всё это находится само по себе. Остаётся лишь вынести становление и смириться с новыми обстоятельствами.

Но теперь, когда она сама стала таковой (и по-прежнему не могла поверить в происходящее, осознать его), поняла, что кажущаяся лёгкость на самом деле только производит ощущение простоты. Вот уж действительно, когда кажется – это только кажется.

Она в самом начале своего пути (если, конечно, всё это не огромный трюк, созданный с некой непонятной целью), но это уже совершенно непереносимо. Факт обмана со стороны симпатичного ей человека, ужасное похищение и самый убедительный довод в том, что Марина – это Мерит-Ра, воскрешение из мёртвых, невероятно кошмарен.

Девушка много раз видела смерти от колюще-режущих ранений в кино, и там почти всегда люди умирали мгновенно. Без мучений. Лишь изредка видела она, что персонаж успевал пару раз кашлянуть кровью, если ранение приходилось в область живота, и сказать впечатляющие предсмертные слова, непременно несущие либо глубинный смысл, либо направленные на то, чтобы растрогать зрителя. Но никто не передавал ужаса, который испытываешь при этом.

Все эти мысли пронеслись в одно мгновение в её голове. И Марина уже открыла рот, чтобы задать миллиард вопросов, которые, как она надеялась, могли бы прояснить ситуацию, но почему-то спросила совсем другое.

– Так ты и вправду египтянин? Не араб? И ты и на самом деле обманул меня, предал и убил бы, если бы я не оказалась этой вашей Предназначенной?

Али мгновение молчал, прежде чем тихо ответил:

– Оба раза да, о, Дурманящая.

Девушка помолчала некоторое время.

– Почему ты в такой странной позе? – совершенно внезапно для себя спросила она совсем не то, что собиралась.

– Мну не смеет подняться, пока нет позволять ты, о, Величайшая.

– И удобно тебе?

– Нет очень.

– Ну что ж, тогда оставайся лежать так.

Девушка отвернулась от лежащего на полу и обхватила колени руками, твёрдо вознамерившись и слова не вымолвить, покуда её не вернут в отель и вообще пока всё не разъяснится. Что именно, девушка, правда, сама не представляла. Однако более десяти минут она не выдержала и заговорила, твёрдо уверившись в мысли всё же не поднимать с каменного пола обманщика.

– Когда нас отсюда выпустят и почему ты здесь?

К своей ликующей радости Марина услышала, что голос Али стал более сиплым от пыли, которой тот вынужден был дышать в своей позе преклонения.

– Как только жрец Мухмед вернётся с совета, который возглавляет, о, Нежнейшая. Мну здесь, потому что мну назначили телохранителем ты, о, госпожа.

Марина истерически расхохоталась. Да уж. Вот она – ирония судьбы. Тот, кто чуть ли не стал причиной её гибели, теперь будет охранять от таковой. Однако девушку больше интересовала структура власти в религиозном сообществе, с которым её жизнь связала Богиня. Если оно, конечно, вообще существует и всё это не обман. Хотя зачем прилагать такие несусветные усилия? Ради денег? Так она не богата.

– Мухмед – это мой убийца? У вас еще и совет в наличии имеется? Мухмед не возглавляет общество?

– Его слово лишь одно из самых весомых, о, Прекраснейшая ликом и станом, но главы у нас нет, чтобы избежать несправедливость.

Марии стало ещё смешнее.

– Ты каждый раз, отвечая мне, будешь награждать разными эпитетами, не смея повторяться? – спросила она, пытаясь сдерживать свою внезапно нахлынувшую весёлость. Марина догадывалась, что у неё начинается истерика. И как-то закралось подозрение, почему человек, с трудом выговаривающий слова «сканировать» и «прародительница», с лёгкостью произносит что-то вроде «прекраснейшая».

«Наверное, тренировался, чтобы покорять падких на это туристок», – подумала с презрением она.

Али смешался.

– Прости, о, Дыхание Богини, нет специально.

Марина хмыкнула.

– Ну так что же, этот совет, он руководит обществом?

– Да, милостивейшая.

– И сколько их – старейшин?

– Их число, как пирамида, равно двенадцати, о, Возлюбленная Луной.

– А как связаны с числом пирамиды?

– Это детская считалочка, о, Луноликая. Бог Гор – это три, бог Осирис – четыре, богиня Изида – пять. Вместе они – двенадцать. 3:4:5 – теорема о прямоугольном треугольнике. Каждое из этих чисел – магическое. А вместе они представляют число двенадцать, о, Лаской согревающая.

Марина отметила про себя, что объяснение было предоставлено ей на идеальном русском, и запомнила этот факт как указание на то, что Али, возможно, притворялся недостаточно знающим её язык.

– А если по какому-то вопросу одинаковое количество «за» и «против»?

– Такого ещё нет быть, – последовал ответ, – а если случится, мы спросим совета у богов, о, Добрейшая.

Так же внезапно, как девушке стало весело, пришли на смену этого настроения и негативные эмоции.

– Ну, раз я добрейшая, то разрешаю тебе встать, – внезапно почему-то рассердилась Марина. Почему, она и сама не знала.

Али тут же принял сидячее положение.

– Благодарю тебя, о, Великодушная, – ответил он, не смея поднять на неё глаза и устремив их в пол.

– Ты сделаешь все, что я тебе скажу?

– Да, о, Воспетая в песнях, если только нет быть направлено на вред ты.

– Тогда приказываю: обращайся со мной, как с равной.

– Слушаюсь, – смиренно ответил он.

– Так ты в правду собирался убить меня, просто потому что я заподозрила тебя в мошенничестве?

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Гай Октавиан Август (63 г. до н. э. – 14 г. н. э.) – римский политический деятель, основатель Римской империи. Годы правления с 27 г. до н. э. по 14 г. н. э. Известен тем, что реформировал армию, положил конец гражданским войнам, поощрял науки, искусства, развитие сельского хозяйства.

Клеопатра VII (69—30 гг. до н. э.) Царица Египта. Правила с 51 г. до н.э. по 30 г. до н. э. В основном знаменита благодаря особым отношениям с Юлием Цезарем и Марком Антонием.

Марк Антоний (ок. 83 г. до н. э. – 30 г. до н. э) – древнеримский политик, военачальник, участник триумвирата, консул, супруг Клеопатры VII.

Публий Корнелий Долабелла (ок. 55 – после 20 г. до н. э.) – действительно состоял в 30 г. в свите Октавиана, но был не простым офицером, а легатом и претором. Предупредил Клеопатру VII о намерении Октавиана привезти её в Рим в качестве трофея.