Дмитрий Руденко - Операция «Рассвет». Какая цель у человека? И какая цель у человечества?

– Лена, что с тобой? – крикнул Сергей.

Он нагнулся, чтобы подхватить и взять ее на руки. Из двери соседней аудитории вышел полный, небольшого роста, с бородкой, пожилой мужчина в костюме.

– Что случилось, Сергей Дмитриевич? – с недоумением спросил он.

– Михаил Иванович, срочно звони в скорую помощь. Елене Сергеевне плохо! – громко прокричал, Колесников.

– Хорошо, сейчас позвоню! – ответил преподаватель.

– Скажи, чтобы машина подъехала ко второму входу с торца! – бежав дальше по коридору, с Леной на руках, кричал ему Колесников.

В этот момент Сергея охватил страх. Нежное, хрупкое создание, которое было смыслом всей его жизни, сейчас лежало неподвижно в его руках. Казалось, что количеству ступеней, по которым он спускался, не было числа. Время вдруг застыло. Секунды превратились в часы, а несколько оставшихся метров до медпункта, превратились в километры.

– Потерпи, моя хорошая! – тяжело дыша, сказал Сергей. – Осталось немного. Сейчас скоро тебе станет лучше. Я обещаю!

В этот момент, он почувствовал, как его начинает заносить в сторону. Ноги его стали ватными и все время подкашивались. Из пола, покрытого плиткой, стали вылезать песочные горки, тем самым затрудняя его путь к медпункту. Из потолка начали падать светильники. Вокруг стала осыпаться штукатурка, обнажая голые стены.

– Пусть даже весь мир восстанет против меня, но я тебя ни за что не отпущу!

Где—то снаружи был слышен чей—то голос. С каждым шагом Сергея он становился все громче.

– Серега, вставай! Два часа уже прошло!

Открыв глаза, Колесников резко дернулся с места.

– Где она?

– Кто она? – удивленно спросил Быков.

Колесников обернулся. Слева, освещенные светом от костра, спали три человека. Внутри ночлега было очень тепло. Шум, идущего снаружи небольшого дождя, убаюкивал отдыхающих после тяжелого дня. Все спали в разных положениях. Благодаря тому, что Колесников сделал длинную крышу, можно было лечь в полную длину. Не очень удобной была ширина ночлега. Если кто—то переворачивался, мог невольно задеть своего соседа. Но такое происходило редко.

– У тебя все нормально, Сергей? – лежа рядом на боку и смотря на Колесникова, спросил Березин.

– Да, все нормально, – потрогав свою повязку, сказал Сергей – Просто сон!

– Ты в этом уверен? – продолжал спрашивать Березин. – Если что, давай я подежурю.

– Нет, спасибо. Все нормально. Отдыхайте, – повернувшись лицом к костру ответил Колесников.

– Отдохнешь тут, когда рядом спит Петрович, – перевернувшись на спину, тихо сказал Березин.

– И ты давай, ложись, Валек, – сказал Колесников Быкову шепотом. – Все нормально у тебя прошло?

– Вроде, все нормально. Дождь идет и это мешает прислушиваться. Однако время от времени гремит гром и сверкает молния, которая хорошо освещает все вокруг.

– Понятно. Ложись спать.

– Есть, босс! – улыбнувшись, Быков лег на бок лицом к стенке ночлега.

Бросив несколько веток в костер, Колесников увидел рядом пакет из бересты с брусникой внутри. Взяв горсть ягод и смотря на огонь, он стал неторопливо их есть одну за одной. Дождь был уже не такой сильный, как раньше. Свет от молнии действительно неплохо освещал всю близлежащую местность вокруг. Спустя несколько секунд, пронзая умиротворяющее спокойствие, раздавался гром.

– Опять эти сны, – смотря на горящий в темноте огонь, подумал Колесников. – С момента начала операции, они снятся мне снова и снова. Мужики, наверное, подумают, что у меня окончательно поехала крыша. Хотя, у каждого из них своя история. Также были радости и огорчения. Мне нужно как—то иначе взглянуть на свою жизнь. Посмотреть на нее под другим углом. Только так я смогу справиться с собой.

Посмотрев в сторону Быкова, Колесников увидел половину сигареты, которая аккуратно лежала под навесом.

– Наверное, оставил кому—то другому, – подумал Сергей. – Ладно. В такой ситуации, я думаю, что можно. Главное, чтоб по возвращению домой, опять не начать курить. И так слишком долго пытался бросить.

Прикурив от тлеющей ветки, Колесников обратно бросил ее в костер.

– А пилот крепкие курил, – задумался Сергей. – Интересно, где сейчас души этих погибших ребят? Наверное, им уже нет дел до наших земных проблем. На самом деле, ужасное чувство, когда ты видишь рядом с собой человека, а через несколько минут его уже нет. Я верю в то, что этим погибшим ребятам, где бы они сейчас ни были, хорошо. Надеюсь, что моя мама и бабушка ничего не знают об этой операции. Я просил военных, чтобы они ничего не говорили – не надо им знать. Вернусь, и никто даже не узнает, что я был здесь. А то, что не брал трубку, скажу, что сломался телефон.

Дождь тем временем почти прекратился. Звук грома становился все тише. В темноте тучи уходили куда—то в сторону. Временной отрезок между молнией и громом увеличивался. Световые вспышки уже не так хорошо освещали местность вокруг. Однако с их помощью, еще иногда можно было увидеть разбившийся вертолет, который был, в нескольких десятках метрах, за костром.

– Хорошо, что дождь заканчивается, – подумал Колесников, – меньше дров придется подкладывать в костер и тогда этого запаса нам хватит на ночь.

В этот момент раздался громкий храп Логинова. Лежа на спине и открыв рот, он издавал такие оглушительные звуки, что показалось, их можно было услышать за километр отсюда.

– Как же меня достала эта профессура! – переворачиваясь и зажимая уши руками, сказал Березин. – У нас в казарме даже так не храпят, как Петрович.

В ответ на это Логинов продолжил дальше звучно храпеть.

– Это одна из самых тяжелых ночей за всю мою жизнь, – сонным голосом сказал Березин.

Повернувшись к Логинову, Березин пнул его в бок. Храп после этого сразу прекратился.

– А? Что? – сквозь сон спросил пожилой профессор.

– Храпишь ты – вот что, Петрович! – ответил ему подполковник. – Можешь тише?

– Ага, – неразборчиво ответил Логинов.

Поверив ему, Березин обратно начал пытаться уснуть. Он лег на спину и прикрыл одной рукой свои глаза.

Через минуту со стороны Логинова опять донесся громкий, протяжный храп.

– Достал уже! – нервно приподнялся Березин.

Наклонившись к Логинову, он стал его трясти за плечи.

– Петрович, если в один прекрасный момент останемся без еды, то ты будешь первый, кого мы съедим.

– Что такое? Что случилось? – широко раскрыв глаза, спросил Логинов.

– Перевернись на бок. Ты уже всех достал своим храпом!

– Ага. Хорошо.

После этих слов профессор повернулся спиной к Березину.

– Боюсь, что в прошлый раз, он ответил тоже самое, – кивнув головой в сторону Логинова, Березин сказал это дежурившему Колесникову.

После этого подполковник, прислушиваясь к звукам со стороны рядом лежащего профессора, опять предпринял попытку уснуть.