Рутра Пасхов - Бинарный код 7. Тайна судного дня

Это была его часть журнала, нужно было проверить – существует ли еще вторая часть, в полигоне. Рутра запросил встречу с Хентом.

***

Хент был в скверном настроении.

– Что-то мне это не нравится. Что-то идет не так, – высказал он свою озабоченность Рутре.

– Вот я об этом же. Мне нужно посетить полигон.

– Что надумал?

– Нужно отследить проведение регламентных работ на суперкомпьютере. Хочу проверить логически-алгоритмическую систему.

– Зачем?

– Я подозреваю, что она выдает обработанные решения согласно некоему плану. Согласно логическим цепочкам, заложенным в нее заранее.

– Это очень смелое предположении. Надеюсь, ты понимаешь, специалисты какого уровня работают у Яровитовича. Не только у тебя мозг усилен.

– В том то и дело, сколько бы он ни был усилен, он не может быть сильнее компьютера, все равно он дополнительную мощь берет из интеграции в суперкомпьютер. В этом и есть главная мысль этого новшества. Ведь в самом мозгу только чип для связи с компьютером и сетью.

– Логически мыслишь. Ты думаешь, что кто-то обманывает машину и через нее нас, то есть фактически все человечество. Я даже боюсь такое предположить.

– Я думаю…

Рутра хотел сказать, что сама машина всех обманывает, но решил не «сдавать» ее.

– Думаю, неправильно изначально составлен алгоритм логически-вычислительного блока. Задан алгоритм не навредить человеку, служить ему, но не задан алгоритм – не навредить человечеству. Для машины важно, чтобы остались живы и невредимы те люди, кому она служит, а все остальное человечество она может принести в жертву.

– Но разве мы требуем этого от нее, разве мы сообщаем, что нас надо от них спасать?

– Мы, возможно, нет.

– Что-то ты говоришь загадками. Тогда кто?

– Тот, кто составлял ее логически-алгоритмическую систему.

– Нет, этого не может быть. В таком случае у нее была бы возможность развязать мировую войну уже давно. Ты, надеюсь, знаешь, что этот мир несколько раз был на пороге этого. В последний раз, когда Путин фактически инициировал этот вопрос, именно данные ИСУ-А2 остановили его рассмотрение.

– Почему же он теперь рассматривается?

– Он рассматривается как ситуация, которой быть не может, рассматривается теоретически, с научной точки зрения. Риск всегда есть, сейчас он низок, потому что сейчас приостановлены модернизация и создание новых средств преодоления, одновременно созданы и усилены средства ПРО. Этими данными она как раз и оперирует.

– А запрос на исследование ситуации и последствий в случае подрыва всего боезапаса лодок?

– По правилам – мы должны это делать.

– Почему сейчас, когда лодки уже там?

– Слушай, ты меня начинаешь пугать. Это без нас невозможно в принципе.

– А кто имеет допуск к редактированию лиц, чьи команды должна принять система в случае ее боевого взвода?

Хент сел, показал жестом, чтобы Рутра тоже сел на стул.

– Зачем тебе это?

– Раз Вы хотите, чтобы я докопался до истины, я должен знать это.

– Зачем это тебе сейчас?

– Я подозреваю, что в программу суперкомпьютера введен преднамеренно код, который сработает совсем не так, как мы ожидаем.

– Ты думаешь, что система не запустится при ситуации, когда сложатся соответствующие обстоятельства?

– Да.

– И в чем же смысл? Нет-нет, этого не может быть. Ты меня совсем запутал.

– Позвольте мне проверить программный блок суперкомпьютера.

– Яровитович будет крайне возмущен такой постановкой вопроса. Получается, или я ему не доверяю, или мы считаем, что его обманывают, причем свои, или его одурачили создатели системы.

– Я думал, в наши взаимоотношениях слово «обидеться» не входит.

– Ну, тогда второй и третий вариант.

– Ну, так что, пойду?

– В такой момент? Все уже на взводе.

– Поэтому нужно торопиться.

– Хорошо, тогда и ты выполнишь условие.

Рутра молчал, он приблизительно знал, о чем попросит (или прикажет) Хент. В рамках дружеских отношений приказы высказывались как просьбы, Рутра к этому уже привык.

– Надо обыграть эту ситуацию в «виртуале». И еще – программный комплекс создавался совместно многими учеными, о которых мало что известно. Работали они в секретной спецлаборатории на участке ГСВГ. Располагается она в секретном туннеле, в горе Броккен. Она законсервирована частично, остальная часть используется под сверхсекретную лабораторию генной инженерии. Возможно, там еще остались секреты. В свое время ее организовал институт «Аненербе». Все, что там делалось, осуществлялось под контролем Александра Ивановича. В виду твоих с ним особых отношений –он тебе многое расскажет из того, что собирался унести в могилу.

– Ясно, я пойду.

– Бывай.

Они пожали друг другу руки и вышли. Как обычно, Рутра пошел в одну сторону, а Хент – в другую. Только сейчас Рутра стал понимать, что такая ситуация не могла быть совпадением. Значит, Хент использовал этот кабинет только для встреч. Что-то в этом было, но что?

Рутра знал, что группа советских войск в Германии, сокращенно ГСВГ, была мощнейшей системой. После победы в 45-м многие ученые Гитлера работали на СССР, в секретных лабораториях, которые и до этого были секретными.

Рутра спустился в «Зеро», спокойно проверил работу, чем удивил сотрудников, дал каждодневные распоряжения, объяснил Карине на «секретном» языке, который понимали только они, что ей нужно с детьми отправиться на пару дней на Кавказ. Она восприняла это с радостью, отпуска давно не было, а начальником, который решал кому и когда идти, был муж. Через пару часов они уже подлетали к цели, но без Рутры. Ему надо было быть у своей цели раньше.

У Рутры все решалось оперативно. Этот случай тоже был из таких. Что бы «выкроить» время, он «попросил», чтобы его «подкинули» военные на «попутке», и уже через час с небольшим он спрыгнул с парашютом над районом, где проживал Александр Иванович. На земле его встретили друзья по «прошлой» работе и довезли до места. Предложения о баньке и сопутствующих мероприятиях пришлось отклонить, хотя Рутра торжественно обещал «вырваться» к ним в отпуск, хотя бы на пару дней.

Александр Иванович старел, но держался бодро. Встретил Рутру он, как всегда, радостно.

– Рад видеть, рад, дружок. Вижу, с хорошими вестями, выкладывай.

– Я тоже рад. Надеюсь, все отлично у Вас?

– По-стариковски. Рассказывай, что нового.

– Да тут такое дело у меня, – Рутра посмотрел по сторонам. – Можно, я приборчик поставлю?

– У меня свой, не волнуйся.

Рутра посмотрел на него удивленно.

– Ну, все-таки я поставлю, с Вашего позволения.

– Валяй, вижу школу.

Рутра поставил «глушилку» и определитель «чужих» частот.

– Александр Иванович, не скрою, я приехал, вернее, прилетел по срочному делу и скоро должен улететь.