Набиль Бродовский - Близкий Восток

Мы зашли в бар. По атмосфере было понятно, что ты находишься на Ближнем Востоке: интерьер, люди разговаривали очень эмоционально и громко, играла местная музыка и всюду витали яркие ароматы сильного мужского парфюма.

– Что ты пьешь? – утвердительно спросил Хамид. Начали с местного пива. Нам сразу стало интересно друг с другом. Мы посмеялись вдоволь, поговорили о нашем странном знакомстве и о том, почему не стали общаться после.

Своей живой беседой на непонятном языке мы не нарочно стали привлекать внимание местных. Да, Хамид знает русский, который не часто можно услышать зимой в гей-баре Бейрута. А тут еще я сижу в одной футболке недалеко от входной двери, из которой время от времени в бар врываются потоки ледяного февральского воздуха.

Громкая музыка, алкоголь в людном месте и приятный собеседник. Промелькнула первая искорка счастья за день. Я думал, потребуется больше времени, чтобы перестроиться из одного ритма в другой.

Спустя час или около того у нас попросил закурить парень, который вот уже минут двадцать бегал мимо нашего стола и все не решался заговорить. У всех было хорошее настроение. Мы обменялись какими-то короткими фразами и уже через пару минут сидели за одним столом с ним и его другом.

Парня зовут Ияд. Ияд – совсем нетипично для меня выглядящий ливанец, среднего роста с голубыми глазами, длинными русыми волосами (длиннее моего порога симпатичности). Весь такой слишком стильно и не к месту разодетый молодой человек. Ну совсем не мой типаж, еще и учился в Италии, о чем еще ни раз напомнил всем за столом. С моей картинкой идеала не стыкуется никак. А его друг – еще более светловолосый и голубоглазый парень, имя которого угасло на фоне красок той ночи.

Позже к нашей теплой компании присоединился друга Хамида – Брэд. Брэд был родом из США и на тот момент жил в Саудовской Аравии, откуда и приехал в небольшой отпуск, потусоваться и расслабиться после жестких законов королевства. Мы, конечно же, сразу поделились сумасшедшими историями закрытых вечеринок. Я – в Тегеране, откуда только что приехал, он – в Эр-Рияде. В обеих странах действует повсеместный сухой закон и очень суровое наказание за его нарушение. Но молодые люди во всем мире хотят одного и того же – хорошо провести время с близкими так, как им нравится, поэтому везде существуют свои методы обхода правил.

Брэд свободно владел арабским, собирался в скором времени переезжать в Бейрут и углубленно изучать ливанский диалект. Он так радовался каждому арабскому слову, которое я вспоминал. Уже стал как местный. Для них это все равно что для многих из нас услышать какой-то очень личный комплимент. Они начинают сиять от гордости, видя, как «чужеземец» интересуется их культурой. Что может быть нам ближе родного языка? Мы даже про себя говорим на нем. Ведь правда?

Дальше я, естественно, попал под пристальное внимание Ияда, очень разговорчивого парня при деньгах, который не смотрел на меня, а, скорее, представлял, как снимает с меня одежду и делает все остальное после. Собственно, не то чтобы я был против такого расклада в ту ночь, но только не с ним.

Когда стало понятно, что из бара выжато все и хочется двигаться дальше, мы направились в клуб, также с нашим уклоном. Вечеринки в нем проходили только по пятницам и славились отличной музыкой и приятным контингентом.

Нам пришлось разделиться. Ияд настоял на том, чтобы я поехал с ним. Да, после всех бокалов шампанского он собирался за руль. Почему-то это меня не смутило. Я был навеселе и не прочь проехать под громкую музыку по ночному ближневосточному городу. А тут еще машиной оказался двухдверный спортивный Mercedes. Я, в принципе, ничего другого и не ожидал.

По дороге было весело! Кругом мелькали яркие огни высоких зданий. В воздухе стоял мой любимый аромат – предстоящих приключений. Мы кричали песни, курили табак из окон, и при выходе из машины залезли в грязь. Потому что чье-то шампанское припарковало нас прямо посреди огромной лужи.

Ребята ждали нас у входа какого-то полузаброшенного здания, полностью покрытого плющом. В очереди на вход Ияд максимально старался дать всем вокруг понять: «Этот иностранец – со мной!» Я был уже нетрезв, и любое внимание мне было приятно. С одной стороны клево, с другой стороны – НУ ПОЧЕМУ ОН?!

Я сразу обратил внимание, что к нам часто подходили поздороваться.

«Его тут каждый знает, все понятно», – подумал я про себя. Все смотрят на нас и понимают, что я уже занят. Э-э-эх, такие красавцы просто ходили мимо и жалостно смотрели на меня, как бы говоря: «Ну почему ты не дождался знакомства со мной!» Я и сам так себе говорил.

Не подумайте, нет, Ияд был и есть симпатичный парень с редким цветом глаз, острыми чертами лица и умом, отличным вкусом в одежде и во всем, что он делал. Он владел агентством по специфическому дизайну интерьеров. Все складывалось воедино. Для многих это и есть предел мечтаний. Мы бы легко могли провстречаться много лет, если бы я закрыл глаза на его манию величия и непрекращающуюся суетливость. Не этого я хотел от Бейрута и от жизни в целом. Наверное, не надо было давать каких-то знаков Ияду до прихода в клуб. Внимание всегда приятно, но каждый ждет чего-то после. Однако все уже случилось, что поделать!

Ияд всю ночь не отходил от меня, постоянно приносил новые напитки, провожал до туалета, помогал искать ребят, когда мы терялись в этом огромном лабиринте помещений.

«Я никому ничего не должен», – говорил я себе. Так я говорю и по сей день в разных ситуациях, помогает. Главное – это то, чего мы хотим, а не кто-то другой.

Тесные сумасшедшие танцы под ливанские мотивы с примесью электро, сверкающие глаза хищников в толпе, искренние улыбки новых друзей и вспышки зеленых лазеров, пронзающие танцпол – так охранники по забавной традиции клуба пресекают попытки постояльцев целоваться. Я потерял счет времени в танце. Только когда людей в клубе поубавилось, стало понятно, что и нам пора.

Все поехали спать, кроме меня: Ияд повез завтракать местными сладостями кнефе 1 1 Так же «кнафе». Традиционная ливанская сладость из меда и козьего сыра. , показывал, что и как правильно есть, заказывал еще и еще. Позже в машине брал за руку, обещал что угодно, лишь бы я ответил хотя бы маленькой искоркой на то пламя, которое горело в нем.

После завтрака было решено заехать к нему в гости и покурить что-нибудь веселящее. Я тогда не видел ничего страшного в этом, как, собственно, не вижу и сейчас, если отдавать себе отчет в том, что ты делаешь, почему ты это делаешь и с кем. Мне хотелось веселья и ощущения невесомости, чтоб на какое-то время все проблемы остались в другом месте.