Дмитрий Морошан - Хроники гренард: Безымянный Барон

– Я с трудом понимаю, то, что ты сказал, человек. Но твои слова чем-то напомнили мне местных алхимиков, которые постоянно пытались воссоздать что-то невероятное. Хотя, в отличие от тебя они оказались не особо успешными в области, связанной с металлами. – Во мне просыпалось легкое доверие к этому человеку.

– Ну что вы, что вы, боже упаси, какая алхимия? Эта наука давно стала достоянием прошлых веков. Я не алхимик. Я учёный, причём один из лучших в нашем скромном ХХI веке. За свою избранность все платят и, к моему горю, хоть я и лучший, но не признанный. Мне приходится скрываться от властей и исчезать из виду на некоторое время, когда этого требует наука. Другими словами, я учёный-нелегал, изобретения которого запрещены. И даже мои небольшие эксперименты почему-то называют большими преступлениями. Но, как вы видите, я всё ещё на свободе, а значит, я чего-то, да стою.

Речь Валентина настораживала меня. Кое-что казалось в ней невероятным, кое-что необъяснимым. Выяснение этих обстоятельств я решил отложить на более позднее время. А сейчас мне нужно было встать.

– Скажите, Профессор, вы собираетесь меня отпустить, или так и будете держать прикованным, не давая возможности оглядеться и понять, где я всё-таки нахожусь?

– Сначала я должен выяснить, как вы здесь оказались. – Человек смотрел на меня с подозрением.

– Я расскажу вам, как только вы меня отпустите.

– Ну да, да. Так я вам и поверил.

– Значит так. Либо вы меня сейчас отпускаете. Либо я сделаю это сам.

– Ну, милок, попытка не пытка. – Прищурив глаза, ответил мне Профессор.

Тогда мне всё надоело, и я перешёл к действиям. Я резко рванул руку вверх и понял, что сделал это напрасно. Мало того, что эти оковы держали меня к полу как прибитого, так ещё и при резких движениях они сдавливали, выпуская тонкие, миниатюрные лезвия, заставляя мышцы сжиматься от резкого импульса. Желание дергаться пропадало моментально.

Профессор начал ехидно смеяться, радуясь гениальности ещё одного своего изобретения. Тогда, недолго думая, я решил расставить все точки над «и», и одновременно раскрыть все карты. Я превратился в летучую собаку и резво вырвался из-под кольца, которое удерживало меня в области живота. Теперь только оно меня немного удерживало. Выбравшись, я снова превратился в себя, и с грохотом ударился головой о потолок комнаты. Профессор был явно напуган. Теперь в замешательстве и безвыходной ситуации был не я, а он. Я поспешил успокоить человека:

– Не бойтесь, Валентин, я вас не трону. А за ответы на ваши вопросы, вы предоставите мне ответы на все мои вопросы. Такая сделка вас устроит?

– Д-д-да. Пройдёмте в другое помещение. Там потолки повыше, вам там будет гораздо удобнее. – В замешательстве человек искал выход из ситуации.

– Спасибо, не хочу. Я лучше здесь присяду. Не спешу узнавать слишком много нового. – Я принял позу поудобнее: «Итак, то, что со мной произошло за последние дни, настолько шокирует, что неизвестно каким образом я ещё жив. Я даже боли каким-то образом не чувствую.

– И не почувствуете. Даже если вам проткнуть руку насквозь, ещё в течение трёх дней вы будете думать, что всё произошедшее вам почудилось, а рана и вовсе нарисована. Я ввёл вам сильнейшее обезболивающее, и, если понадобится, введу еще. – Мужчина либо немало повидал на своём веку, либо у него были очень крепкие нервы. Спустя несколько минут вид у него был спокойный. Будто перед ним стоял не какой-то урод из нечистого мира нечисти, только что осуществлявший превращение, а простой человек, согласившийся с ним на беседу.

Разговор был долгим. Я поведал учёному о всех своих приключениях и о многих случаях из своей жизни. Давно я не был таким откровенным. Это первый человек, с которым я искренне общался, и вообще, первый за долгое время моего гнусного существования. Такой же отшельник, как и я, согласившийся меня выслушать и попытавшийся понять. Многому он сначала не поверил. Потом настал некий момент, который объяснял многое, слишком многое, чтобы это казалось правдой, потому что именно из-за этого моя судьба так и сложилась. Именно из-за этого я стал таким, какой я есть, и не стал тем, кем должен был стать.

Мир: «Земля»

Время: «2021 год н.э.»

От лица Безымянного

– Ну-ка подождите. Вы хотите сказать, что существует два мира?

– О двух мне известно. – Ответил я Валентину. – Видите ли, не всё мне удалось узнать за время моего путешествия. Я старался изучить свой мир и до недавних пор никогда не был в человеческом, так как практически не знал где находятся порталы, ведущие к нему. А те редкие экземпляры, которые мне удалось увидеть, охранялись так, что даже струя воздуха не прошла бы без позволения. – Ударившись в воспоминания, я продолжил:

– Я изучал мир Глаока. Рыскал повсюду, стараясь оставаться незаметным. Так было проще и для меня, и для окружающих. Так сложилось, что я ненавижу свою сущность, поэтому стараюсь быть другим, стать лучше, поменять всё так, как должно быть с моей точки зрения. Раньше у меня была цель – отомстить… я считал, что это всё поменяет и всё станет на свои места. Но когда я это сделал, мне показалось, что ничего не меняется. И вот я сижу перед вами и не понимаю, что делать дальше? – Я словно исповедовался Профессору:

– Как быть с тем, о чем я мечтал? Ведь это и не цели – просто размышления, которые утратили весь свой смысл после совершенной мною мести. Я опустошён. Внутри меня ничего нет, я потерялся сам для себя и нахожусь в неведении. Такое уже происходило несколько раз – когда я терял память и не мог вспомнить, как я прожил некоторые дни, недели и даже месяцы. Наверное, это навсегда останется загадкой.

– Очень, очень интересная и занимательная история, хотя мне трудно в это поверить. – Валентин решил высказать свое мнение. – Знаете ли, когда вам говорят, что существует какой-то Глаок, населённый теми, кто готов разорвать тебя на куски ради собственного удовольствия, это «немного» интригует и поражает, вызывая тем самым и недоверие. Но сам тот факт, что передо мной сидит некое четырёхметровое создание, а я его ещё и понимаю, заставляет задуматься. – Я не мог понять, откуда у Профессора такие запасы спокойствия. Нужно будет позже поинтересоваться. Зато со всего произошедшего понятно, что сейчас я нахожусь в мире людей именуемом у нас Ирогоном. И это дает повод возникнуть множеству других вопросов.

Протерев очки, Валентин продолжил свою речь: «Поэтому я попытаюсь вам поверить. Хотя бы чуточку, чтобы суметь войти в ваше положение и разобраться в ситуации. А теперь я попрошу вас всё-таки проследовать за мной в другую комнату и пройти несколько процедур, исключительно вам полезных».