Алексей Яшин - Грань могущества

Когда искатели уже отчаялись найти что-нибудь для себя ценное, ноутбук Выкрутаса просигналил о проникновении в почту Антонио. Как единственный среди присутствующих человек, понимающий по-итальянски, Франческа выгнала всех из-за стола и принялась читать переписку брата. Чуть ли не отталкивая друг друга, мужчины столпились за ее спиной, пытаясь интуитивно проникнуть в смысл замысловатых предложений. Здесь полезных данных оказалось значительно больше, чем до этого. Буквально в предпоследнем письме были сведения о покупке двух авиабилетов до Каира на фамилии Конти и Субботина. До этого было несколько писем, где оба мужчины переписывались с тем самым австрийским профессором, который, как оказалось, был известным египтологом, а также исследователем других древних цивилизаций. Он уже долгое время на постоянной основе жил в Египте, а сейчас буквально умолял их немедленно доставить к нему находку, соблюдая при этом все возможные меры предосторожности. Еще он просил в обязательном порядке удалить всю переписку, но по каким-то причинам Антонио этого не сделал. Исходящие письма в адрес этого же ученого принесли еще больше интересной информации. В одном из них Франческа обнаружила несколько наспех сделанных фотографий. По совокупности всех параметров и поисковых запросов, на них и был тот самый артефакт, о котором сообщил Даше Кирилл и который он вместе со своим новым другом, судя по всему, повез в Каир. Изображение на снимках заставило всех присутствующих недоуменно переглянуться, а Франческа еще и разразилась каким-то длиннющим комментарием на непонятном остальным итальянском языке. Теперь становилось более-менее понятно чрезвычайное возбуждение Субботина, однако для всех окружающих все это совершенно не объясняло слишком поспешный отъезд и последующее исчезновение обоих.

Итальянка переслала все интересующие ее письма на свою личную почту и, следуя просьбе профессора, удалила их с компьютера брата. Перед окончательным стиранием она прочитала два последних письма, которые пришли уже после отъезда Антонио и не были им изучены. В одном австрийский профессор еще раз упрашивал направляющихся к нему мужчин быть максимально осторожными, а другое было вообще каким-то странным. В графе получателя значился электронный адрес ее брата, а в качестве отправителя фигурировали какие-то непонятные каракули. Тематика письма была пустой, в то время как оно само содержало внутри себя какое-то вложение. Женщина уже было хотела открыть его, но в этот момент твердая мужская рука уверенным движением убрала ее ладонь с компьютерной мыши. Другой рукой Дружинин в один клик удалил подозрительное послание и на вопросительный взгляд итальянки молча покачал головой. На этом исследование компьютера Антонио Конти было завершено, и Выкрутас с чувством выполненного долга отсоединил от него свой изрядно нагревшийся ноутбук. Продемонстрировав мужчинам намокшую рубашку, Франческа предложила всем покинуть это душное помещение и продолжить обсуждение где-нибудь в более уютном и прохладном месте. Никто возражать не стал, и дайвинг-клуб довольно быстро опустел. Поворотом ключа поставив финальную точку на этом этапе розысков, женщина приглашающе махнула рукой в сторону серебристого Ауди. Уже подходя к машине, Аркадий смог ощутить на своей коже всю выжигающую силу полуденного южного солнца, вот только мокрую рубашку итальянки оно довольно быстро высушило, в то время как его футболка почти моментально покрылась предательскими липкими пятнами. Не меньше других страдающие от пекла Хирург с Выкрутасом шли позади всех, и теперь уже они периодически пихали писателя в спину, вынуждая ускоряться и буквально наступать на пятки идущей впереди женщины.

Расположившись под живительным потоком прохладного воздуха работающего на полную мощность кондиционера, Франческа продолжила на смартфоне изучать переписку брата. Трое сидящих вокруг нее мужчин сейчас больше походили на выброшенных на берег глубоководных рыб и пока не очень были способны к нормальному диалогу. Заказанная пицца вот-вот должны была появиться на столе, в ожидании изможденные русские туристы прижимали к разгоряченному лбу покрытые изморосью кружки с ледяным пивом.

– Что-нибудь новое увидела? – Дружинин первым обратил внимание на озабоченное лицо их спутницы.

– Иркэдя… Арки… Можно я буду звать тебя Эрик, мне трудновато выговаривать твое русское имя, – Франческа взглянула на мужчину таким взглядом, что тому оставалось лишь молча кивнуть в знак согласия.

– Так вот, Эрик, я нигде не нахожу телефона этого профессора. Он дал Тони и Киру лишь свой адрес в Каире и объяснил как удобнее до него добраться. Интернет также не выдает никаких контактных данных ученого, странно это как-то.

– Может, Франческа, стоит ему письмо написать. Напрямую спросить его про наших парней, посмотрим, что он ответит, – Аркадий чуть развернулся и подставил другую часть тела под холодные струи воздуха.

– Думаю, что это не прокатит! – Хирург, неважно знающий английский, не утруждал себя склеиванием предложений из своего скудного словарного запаса и поэтому разговаривал исключительно на русском языке. – Если все так таинственно и опасно, как этот академик пугает, он, скорее всего, не ответит. Возможно, он и не зря чего-то боится, вот только мы пока не знаем чего.

– Что сказал Айвен? – Франческа укоризненно посмотрела на Хирурга, но тот только виновато пожал плечами и взглядом попросил Дружинина перевести его речь.

– Айвен сказал, – произнеся это имя, Аркадий непроизвольно улыбнулся, – что раз прозвучала целая куча предупреждений об опасности, профессор нам ничего не расскажет. А может, и вовсе не ответит. От себя могу добавить, что, возможно, он и прав. Своим письмом мы можем только еще больше испугать его, и он вообще исчезнет. Придется еще одного человека разыскивать, а сейчас он – единственная ниточка к парням и той хрени, которую они нашли.

– Значит, нужно как можно скорее попасть в Египет. Ты со мной?

– Конечно, Франческа! И мои верные амигос тоже, – Аркадий добродушно подмигнул Выкрутасу с Хирургом, – возможно, до поры до времени эти парни и не особо заметны, однако каждый из них в нужный момент может «выстрелить» так, как ты и не ожидаешь. Я их затем с собой и взял, так что едем все вместе.

– Да я разве против! – женщина игриво улыбнулась и, поправив упавший на лоб каштановый локон волос, одарила всех троих кокетливым воздушным поцелуем.

Путь до Каира дался искателям значительно тяжелее, чем они рассчитывали. В общей сложности на него ушло больше полутора суток. Прямых рейсов в Египет на ближайшие дни не нашлось, так что путешественникам пришлось вначале добираться до Рима, а уже оттуда через пересадку в Стамбуле прилететь в столицу Иордании Амман, где они были вынуждены заночевать в гостинице. Лишь на рассвете их самолет направился в сторону Каира, где и приземлился в районе восьми часов утра. Практически всю дорогу галантные мужчины развлекали разговорами и рассказами свою прекрасную спутницу, поочередно занимая кресло рядом с ней. Больше всех суетился Выкрутас, который каждый раз с огромным нетерпением ждал своей очереди. О чем они общались, окружающим не было слышно, однако во время его «смены» искренний женский смех слышался чаще обычного. Но самым удивительным было то, что суммарно дольше всего Франческа находилась в компании Хирурга. Как мужчина с таким скудным запасом английских слов и с крайне ограниченной способностью складывать их в более-менее адекватные предложения умудрялся завоевывать внимание итальянки, было для его друзей полнейшей загадкой. Разгадка раскрылась довольно неожиданно, уже пролетая над Суэцким каналом, Аркадий с Выкрутасом обнаружили, что в лексиконе Хирурга внезапно начали проскакивать итальянские слова. Франческа не теряла времени даром и чтобы наладить общение с немногословным мужчиной принялась обучать того своему языку. Выкрутас не преминул поиздеваться над другом, заявив, что совершенно пустой кувшин проще всего наполнить жидкостью. Неожиданно для всех итальянка сыграла роль адвоката, сказав, что лучше сразу наполнять кувшин чем-то стоящим, чем иметь внутри него кашу из всякого бесполезного мусора. Слово «мусор» женщина произнесла по-русски, чем моментально ввела в ступор и Аркадия, и Выкрутаса. Дружинин мысленно подытожил счет этот словесной стычки как «один-один», а «Алекс» провел весь остаток полета в напряженном молчании, лишь изредка бросая кривые взгляды на сияющего от удовольствия «Айвена». Писатель догадывался, что эту словесную оплеуху Выкрутас однозначно не оставит безнаказанной, но при этом отыгрываться он будет не на Франческе, а на Хирурге. В таком смешанном настроении вся команда и вышла из здания Каирского аэропорта: несмотря на раннее утро, солнце уже обещало прожаривать путешественников еще круче, чем до этого на берегу Неаполитанского залива.